двадцать, снова высунул винтовку в дыру, выкрутил прицел на минимальное приближение и стал осматривать окрестность через красивую сеточку.
Дарью я узнал не сразу, думал, всё-таки решили взять вместо неё Женьку. Мало ли. Может, закапризничала. Бабы, их не понять. Потом понял хитрость Игоря. Он накинул на неё плащ с капюшоном от ОЗК, чтобы прикрыть борзый костюм. Даша тащила свой яркий чемоданчик, а друг большой пакет с едой. На одном плече у него висел и АКМ и моё ружьё браунинг. Только ремень АКМ был перекинут через шею, а ружьё болталось за спиной. Я взгрустнул, надеюсь, ещё увижу свой любимый охотничий ствол.
Они шли спокойно, обходя кучи мусора. Камера над головой зажужжала. Я повернул голову вверх. Глазок сначала опустился вниз, прямо на меня. Они наверняка всё видят. Засранцы. Представляю их вопли там, в укрытии. Сидят, переживают.
Проводив оружием наших спасателей до самых развалин Николая, я не заметил никаких подозрительных людей. Прошёл час. Стало уже душновато. Эх, жаль у меня нет рации, наверняка, они общаются с Женькой. Узнать хоть что-то. Обязательно заставлю их приделать сюда рацию. Так я с ума сойду! Выскочит сейчас друг, покажет два пальца, а куда мне стрелять? Я даже дом-то плохо вижу из-за пыли. Неожиданно я заметил движение. Женщина. Вышла на дорогу. На её почти лысой голове закрывающий лицо щиток с фильтром. Держит что-то в руках. Надо предупредить друга!!! Но как! Хотя, Женька, наверняка, видит это. Я поднялся, показал пальцем вдаль перед камерой. Камера шевельнулась вниз вверх. Хорошо. Видят. Передадут. Я успокоился.
Томительные минуты, сложенные в часы, давили на мою нервную систему. Наконец, я смог выдохнуть.
Из развалин вышли наши герои и потопали обратно. Ждавшая женщина буквально кинулась к ним, Игорь поднял руку вверх. Я, затаив дыхание смотрел на эту сцену. Прицел был выкручен на максимальное восьмикратное приближение. Женщина стояла неудачно, перекрывая собой Дашу. Друг стоял правее. Если он сейчас отдаст команду стрелять, я не смогу это сделать. Дарья была на линии прямого выстрела. Будто почувствовав мои мысли, или чтобы успокоить мне нервы, Игорь потянул Дашу, и они встали рядом. Теперь я смог прицелиться и заметить, что женщина их о чём-то просит и даже умоляет.
Друг указал на наш дом и что-то ей объяснил. Удерживая сверток у груди, она от них отстала. В тоске закрыла лицо ладонью. А наши близкие, наконец, продолжили путь. Я уложил винтовку обратно под матрас и поспешил вниз.
Адреналин зашкаливал. Столько впечатлений, будто с парашютом спрыгнул. Причем это были эмоции сопереживания. Что там произошло, что сейчас с Николаем, и о чём говорила женщина. Любопытство кипело и требовало выхода. Нет, без рации больше не пойду. Сидеть, как дурак, это ужасно.
Спустились в подвал. С огромным трудом, не задавая вопросов, пропустил вперед себя пару вернувшихся. Стоим в шлюзе, молчим. Ждём обновления воздуха. Вот и зелёная лампочка.
— Зайдешь последним!
Друг сказал, как отрезал, впустив в помывочную Дарью.
— Смоешь всю грязь с оружия, следом с костюма, затем открути фильтр и положи вон там около входа. В помещение не заноси. Сам не мойся. Бесполезно. Костюм потом повесишь сушиться, проверь, оботри и сложи обратно. Инструкция лежит в кейсе. Это теперь твоя вторая кожа. Ты должен следить за ней как за зеницей ока. Если не понял сего, то повторять больше не стану.
— Да понял я, Игорь, спасибо огромное, отличный костюм. Я его буду беречь.
Когда я зашёл на кухню, там кипели жаркие споры. Я медленно стал вникать в ситуацию. Грядут большие перемены.
Даша сделала доклад:
— Николай совсем плох. На фоне сильного облучения, у него отбиты легкие. Я послушала: сплошные хрипы и бульканья. Бредит и постоянно теряет сознание. В моче кровь, это плохо работают почки. Рука сломана и неправильно поставлены шины. Что смогла, сделала, но счёт идет на дни. Нужно длительное лечение, иначе долго он не протянет. Сюда его надо тащить. Владимир выглядит лучше, но его тоже надо серьёзно лечить.
— В этом убежище больше нет возможности принять кого-либо, а помочь надобно. Выход есть лишь один. Надо очищать первый этаж дома и делать там лечебницу. Сегодня и приступим.
— А что хотела та женщина? — моё любопытство одержало, наконец, верх.
Друг продолжил:
— Ребенка показывала, грудничка, да и муж дома лежит побитый. Я сказал, когда на нашем заборе увидите крест красный, тогда сможем помочь. А пока, нет ни лекарств лишних, ни возможности.
— А с ребенком что? Можно ли было помочь?
— Мертвый он у неё давно. Таскает везде с собой. Кукушка поехала у женщины.
К уборке в доме приступили все, кроме детей и Татьяны. Супруга Игоря готовила ужин. Настю посадили за мониторы, следить за обстановкой и докладывать все в рацию, а Надя помогала хозяйке на кухне. Детям строго запретили выходить из убежища.
Все, что было на полу, мы складывали в картонные коробки и строительные мешки, найденные в мастерской у хозяина. Дело спорилось. Старые книги в кабинете трогать не стали, лишь заклеили окно. Эта комната стала проходной, окно было выбито полностью, отсюда и залезали воры, подставив пустую бочку. Через это окно мы выкидывали наполненные мусором мешки.
Спальня для гостей на первом этаже, как наименее пострадавшее помещение, была быстро очищена, шкаф опустошен, всё выброшено, кроме новых простыней из закрытой полки. Их решили оставить. Потом скотчем и полиэтиленовой пленкой заклеили поврежденные окна, тут они были почти не побитыми. Следом приступили к коридору. Обстановку мониторила Даша, объясняя через свой чудо-костюм, какой объект фонит сильнее другого. Так мы избавились от тумбочки, на которой обедали воры и какой-то незнакомой сумки с барахлом. Если так пойдет, то до ужина точно закончим зал.
Неожиданно вдали послышался шум. Гром или выстрелы. Не разобрать. Мы замерли. Игорь особенно насторожился и стал переговариваться в рацию.
— Плохие новости у меня. Микола погиб, но не своей смертью умер. Шайка бандитов с обрезами полезла к братьям, перестрелка там была, Вовка не пострадал, а Миколу убили. Вовремя я ружьё отнес. Владимир отбился, даже подстрелил вроде одного, но не уверен в этом.
Друг замер. Видимо опять рация. Анастасия отчиталась папе прямо в ушной имплантат.
Игорь передал информацию мне:
— Теперь они идут сюда. Пять человек с обрезами. Один сильно хромает. Видимо, направляются к нам, тащат своего раненого.
Я схватил сайгу, проверил магазин. Игорь передернул затвор АКМ, громкий гулкий голос из противогаза рявкнул:
— А вы быстро в укрытие! Стойте
