«А на слова печального матроса сказала леди нет, потупя взор»… Ну конечно, разве может он, Алексей Сковородников, кошмарное порождение архаичного прошлого, по милости слепого случая оказавшийся рядом, в чем-то тягаться с магом, герцогом, ее непосредственным начальником в конце концов?!
Надо же, Лидуся ты наша! Ай-да проказница! А вот что касается Вана Лусонского… не утерпел, воспользовался восторженностью юности. Всплыло в памяти «под чинарой густой мы лежали вдвоем и скользила рука по груди молодой…» и тут же — давно забытое скабрезное словцо: полавался. Но, может, не стоит так сурово судить герцога? Надо бы поспрашивать Ника Улина, насколько этичным ныне оценивается поступок начальника, закрутившего роман со своей подчиненной.
Хотя, зачем спрашивать квартарца о чем-либо? Все равно ведь он, Алексей Сковородников, ничего не понимает в теперешней жизни, в технике, в науке.
Лишний он. Чужой.
Ремитский герцог, купаясь волнах обожания, умело вел неторопливую застольную беседу в намеченном направлении. Мол, его двадцать вторая команда — сплошь уникумы, способные справиться с любой проблемой, которая более никому не по зубам. Навигаторы сумели оценить высочайший профессионализм жемчужины их маленького коллектива — Лидочки. О нечеловеческой глубине мышления Ника Улина, квартарского трибуна, Макуайр уже имел счастье удостовериться лично. Яфет и Алексей также обладают исключительными способностями. Однако до сих пор за командой-22 не закреплена ответственность за выполнение какого-либо пункта исследовательской программы экспедиции. Безобразие.
Макуайр оправдывался, как нашкодившая малолетка. Да-да, как всегда Их Высочество абсолютно правы. Разбрасываться талантами — последнее дело. Но, к сожалению, решения о назначении конкретных исполнителей работ принимаются коллегиально, заместитель научного руководителя экспедиции — всего лишь заместитель, не начальник. Будь его воля — людям герцога было бы поручено выполнение ключевых работ экспедиции…
Когда обсуждение возможной роли команды-22 в работах экспедиции зашло в тупик, Ник Улин сказал:
— В первом, разведывательном обследовании Шара было обнаружено, что он слеплен из неких зерен. Я полагаю, что нашей экспедиции придется проникнуть по крайней мере в одно из этих образований. Может, застолбить это проникновение за нами?
— В плане уже расписано, кто отвечает за организацию исследовательских работ по первым двум эллипсоидам… — потеряно сказал Макуайр.
— Прекрасно, — прервал его Ван Лусонский, — значит, за нами — третий по списку.
Макуайр поперхнулся, но промолчал. Тем самым, понял Алексей Сковородников, заместитель научного руководителя экспедиции взял на себя обязательство всеми силами отстаивать предложение герцога.
— А кто формирует список? — спросил Ник Улин.
— Конкретный выбор объектов будет сделан по результатам зондирования Шара.
— Значит, наш объект выберет… — герцог сделал паузу — Лидочка.
— Ой, я не смогу. Это такая ответственность. Вдруг я выберу плохой? Пусть это сделает Алеша, хорошо?
— Хорошо, — величественно согласился Ван Лусонский и потерял интерес к дальнейшему разговору.
По окончанию мероприятия Алексей Сковородников, уподобляясь холе, не удержался от вопроса Нику Улину:
— Мне показалось, что Макуайр вел себя, мягко говоря, не совсем естественно. Как вы думаете, почему?
Ник Улин пренебрежительно махнул рукой:
— Макуайр — магик. Что тут скажешь! Я всегда поражался, как это люди с подобными отягощениями вообще способны заниматься наукой. А в случае с Макуайром, надо признать, — довольно успешно заниматься.
— Что это значит — магик?
— Так называют фанатиков религиозного течения, обожествляющих магов. Всех магов — и меритских, и ремитских.
— Довольно жалкое зрелище представляет он со стороны.
— Все фанатики жалки.
— Почему? — встрял Яфет.
— У любого человека мышление рваное…
— Как это — рваное? — удивился Яфет.
— Я имею в виду, что у каждого из людей, каким бы гением мысли он ни был, всегда найдутся червоточинки в психике — какие-либо суждения, принимаемые им за одинаково истинные, но противоречащие друг другу. Чтобы мы не сходили с ума, метаясь между взаимоисключающими умозаключениями, матушка-природа наградила нас большим набором средств, предохраняющих нашу психику от перегрева. Почитайте, если желаете, что в психологии понимается под алиенацией, репрессией, супрессией и прочими процессами подавления нежелательной психической деятельности. Благодаря этим качествам в психике человека образуются некие области, не подвергающиеся сознательному осмыслению. А ежели добавляются еще и религиозные догмы, запретные для критического анализа, эти области разрастаются до неприличия. В результате мышление вообще становится иррациональным, фрагментарным. С фанатиками просто невозможно найти общий язык. Для них не существуют ни здравый смысл, ни логика. По сути, они теряют разум.
— Понятненько, — протянул хола.
Алексей Сковородников промолчал. Не до того ему было — он готовился с максимальной отдачей использовать время пребывания «Элеоноры» в надпространстве. Ник Улин потратил много усилий, растолковывая ему, что пребывание в надпространстве — лучшее время для самосовершенствования, приобретения полезных навыков и талантов. Мозговые структуры, мол, становятся лабильными, легко перестраиваются. Надо лишь не лениться делать соответствующие целевые упражнения, которые детально отработаны и собраны в одной инструкции, являющейся настольной книгой для каждого астронавта…
Ник Улин советовал заняться упражнениями для углубления ассоциативности мышления. Яфет рекомендовал подумать о повышении скорости реакции. Алексей Сковородников слушал товарищей, согласно кивал, но думал о своем. Он давно принял единственно верное, как ему казалось, решение.
И настало мгновение, когда зазвучал сигнал о включении н-генераторов звездолета.
Смотровая панель в его каюте озарилась сиреневой вспышкой — примерно такой же, какие приходилось видеть ему в кабинке нуль-транспортировки. В следующий миг звезды пропали, «Элеонору» окружила чернота.
У Алексея Сковородникова не было слов, чтобы описать свои ощущения. Казалось, что все, что окружало его, превратилось в мираж и в любую минуту могло растаять как хрупкий фантом. Он слышал какие-то неясные гулкие звуки, кружилась голова… Стряхнув наваждение, он приступил к работе над собой.
Желал он одного: вспомнить, как и где он существовал, если существовал, что чувствовал, если чувствовал, что и как думал, если думал, когда был мертв.
Башня
Какой там Аратрон?! Как его вообще занесло в Замок Размышлений? Он же собирался разобраться с Воргами!
Олмир в растерянности плюхнулся на диван, восстанавливая в памяти последние события. Так оно и есть: он направлялся в Башню Воргов… или не направлялся? А почему оказался на Перекрестке? Внезапно передумал… или не передумывал?
По его настоянию малейшие подробности задействования виерных сил каждым членом Совета магов с предельной тщательностью отражались в особом виртуальном протоколе. Олмир раскрыл его и прочитал последние записи. Так и есть: его провели, как мальчишку. В самый последний момент подменили желание оказаться внутри ворговской башни на устремление в Аратрон. Надо же! Ну, покажет же он этому шутнику!
Однако не так прост Ворг, как можно было ожидать. Ой, как не прост…
На протяжении всей истории человечество сопровождали удивительные чудеса и необъяснимые явления, черные и белые маги, колдуны, шаманы и прочие адепты всевозможных сакральных культов и оккультных течений. В незапамятные времена парапсихология оформилась в самостоятельный раздел науки. Под эгидой Галактического Содружества на Центральной-3, этой планете-артефакте таинственной цивилизации, исчезнувшей задолго до появления разумной жизни на Земле, возник грандиозный Институт психодинамики, пестовавший людей с повышенными паранормальными способностями — нуситов. То, что раньше относили к волшебству, стало привычным вычитывать в авторитетных научных журналах. Но при сопоставлении с магией Мериты все прежние великие открытия предстали детским лепетом. Все равно что древний алхимик, имеющий фантастические представления о строении вещества, в сравнении с современным химиком, синтезирующим наноматериалы с заранее заданными свойствами. Еще минуту назад Олмир от души посмеялся б, если кто стал утверждать, что какой-нибудь нусит или последователь старых школ колдовства мог бы причинить даже малейшее неудобство любому меритскому магу. Они, обладатели высокого Совершенства, постигли магию Мериты в королевском колледже, и ничем не уступают тому же Месенну в искусстве управления виерными силами. Так что, признать свое поражение после первой же встречи с троглодитами, с кустарями, практикующими прадедовские приемы волшебства? Никогда!
