Моя рука взметнулась вверх и я, не целясь, нажал на кнопку. После короткого жужжания со свистом вылетел снаряд и, смачно чавкнув, угодил куда-то в шею Сумоисту. Я направил оружие на Усача, но падающий толстяк придавил меня, едва не сломав руку.
– Свое ты получишь, – услышал я перед тем, как парк исчез во мраке.
Глава 34. Участок
Я понимал, что встреча с этой бандой не пройдет для меня бесследно, однако увидеть вокруг себя решетки не ожидал вовсе. Жутко болела голова, просто жутко. Я дотронулся до нее пальцами, нашел примерное место удара. Слева, поближе к затылку запеклась кровь.
Лежал я на жесткой скамейке в тесной камере. Хорошо еще, что один. Мое движение заметил дежурный:
– Очнулся наконец!
– Да у меня же голова разбита! – почти крикнул я, но тут же поморщился от пронзившей череп боли. – Мне в больницу надо, – произнес я уже гораздо тише.
– Мы когда тебя нашли, – дежурный встал из-за стола, – тоже сперва хотели отправить в больницу. Но когда наш главный узнал, что при тебе нашли это, – он стянул со стола прозрачный пакет с застежкой. Внутри лежало мое оружие.
Кажется, я попал. Если не за хранение имперского золота в монетах, так за оружие, которое вполне могут признать самострелом. И признают, потому что вряд ли смогут объяснить принцип его работы.
– Стрелок ты меткий, – дежурный присел на край стола и продолжал: – другого вот в морг увезли.
Совсем попал. Сейчас главное – ничего не говорить. Я лихорадочно соображал, однако на ум ничего не шло.
– Но, знаешь, у тебя ведь есть связи, оказывается.
– Что, правда? – вырвалось у меня.
Чего-чего, а связей у меня никогда не было. И вообще, я всегда считал, что мне скорее везло, чем то была чья-то помощь. О чем же он говорит?
– Правда-правда. Ну, сам подумай. При тебе – травмат без лицензии. Ты только что убил из него человека. На сколько лет это тянет?
Он это сообщил так ровно, как будто каждый день предугадывал, на сколько лет сядет каждый из его «постояльцев».
– Молчишь, так молчи, – с притворной грустью выдохнул дежурный и направился обратно к рабочему месту и взял телефон: – заходите, он очнулся, – произнес он после короткой паузы.
Еще чуть позже, грохнув дверной ручкой, вошел высоченный, наверняка не меньше двух метров, мужчина, с залысинами и капитанскими погонами. Он быстро посмотрел на меня, нахмурился, а потом обратился к дежурному:
– Выпускай.
– Что? Как? Но ведь…
– Выпускай, кому говорю, – грозно повторил капитан, а когда дежурный встал, гремя ключами, забрал пакет с «шершнем» и сунул его в карман. – Улики я тоже забираю.
– Но Евгений Петрович… – уже поворачивая ключ в замке, проговорил жалобно дежурный.
– Поигрался и будет, – грозно зыркнул на него капитан. – А ты выходи давай.
Я топтался на месте, ожидая какого-то подвоха. Мало ли, чего они тут задумали. Скажут потом, сбежать решил, поколотят еще.
– Так, – донельзя посуровел капитан, – если ты сейчас же не выйдешь, выволоку за шкирку и не посмотрю, что с травмой!
Пришлось переступить порог камеры. Дежурный слегка подтолкнул меня и захлопнул за моей спиной решетчатую дверь. Я тут же прошелся по карманам в поисках телефона и вспомнил, что тот опять остался в «фокусе».
– А где моя машина?
– Не до вопросов сейчас, идем наверх.
– Куда? – я даже не двинулся с места.
– Ты или упрямый, или тупой, – капитан в момент растерял суровость, скорее с какой-то жалостью глядя на меня. – А я думал, что все это не случайно, не везение. А расчет и смысл.
Вот оно. Из меня хотят выдавить признание. На слабо берут. Но уж лучше сидеть в кабинете на стуле, чем в камере на жесткой скамье. Я сжал челюсти, а потом ответил:
– Идем наверх.
Закатив глаза, Евгений Петрович вышел, махнув рукой. Я последовал за ним, гадая, что меня ждет наверху.
Мы поднялись на третий этаж и вошли в не самый просторный на свете кабинет. Стало понятно, почему он такой сердитый – у нашего шефа и то больше, хотя мы тоже считали его каморку слишком тесной.
Но в кабинете уже сидел посетитель. Одетый вполне солидно, в современный аккуратный костюм. И не узнать его было невозможно.
– Вот, Паш, привел тебе, – капитан указал мне на свободный стул напротив посетителя, а сам занял место во главе и уставился на нас.
– Спасибо, Жень. Крепкий малый, правда? – не глядя на меня, шпион завел беседу с капитаном. – Сколько он тут провалялся?
– Да час с небольшим. Крепкий. Только вот не слишком сообразительный похоже.
Я переводил глаза с одного на другого. Они друг друга знают. Это точно какая-то афера, а меня просто за лоха держат. Не бывает таких совпадений.
– Это он с непривычки, – мягко рассмеялся Павел. – Да и удары по голове сразу не проходят.
– Ему бы в больницу, на самом деле, – посмотрел на меня капитан. – Может, у него сотрясение. Кстати, это, должно быть, тоже твое? – он передал Павлу пакет со стреляющим цилиндром.
– Спасибо. Моя игрушка.
– Да что здесь происходит?! – не выдержал я.
Эти двое сидят, болтают, как старые приятели, а в это время принцесса похищена какими-то ублюдками. И после моего крика оба строго уставились на меня, как на идиота.
– Ты нам и расскажи, что происходит, – начал капитан. – Что ты делал в парке рядом с трупом? Машина на штрафстоянке твоя? Темно-синий «фокус»?
– Машина моя, – медленно ответил я, старательно обдумывая слова. – Труп – не мой.
– Труп наш, – склонив голову и приподняв брови, произнес шпион. – Точно не твой, поэтому можешь не переживать. Расскажи, что произошло.
И тут в моей ударенной голове созрел единственно верный ответ. Ответ, который я должен был выдать сразу же, как только увидел Павла, а не жаться в кресло.
– Ее похитили, – почти прошептал я.
– Сильно ему досталось, – сочувствующе добавил капитан, поджав губы. – Нормально ты говорить не можешь?
– То, что ее похитили, я уже понял, – Павел сложил руки на столе, но нетерпения не выражал. – Сколько их было, кто они?
Я почувствовал, что у меня ужасно болит голова. Не может этого быть. Все-таки, обманули. Все это была лишь подстава, а я из-за нее пострадал.
Сидят передо мной двое, один точно свой, а другой якобы из другого мира – отлично общаются и знают друг друга. А я чувствовал, что действительно влюбился в девушку, которая называла себя принцессой.
Простонав, я опустил лицо в ладони. Каким же я был дураком! Вся эта история должна была показаться мне подозрительной с самого начала!
– Ему нехорошо, – не слишком уверенно сказал Евгений Петрович. – Вряд ли он прикидывается.
– Он не прикидывается. Он воображает невесть что.
И тут же пальцы шпиона цепко впились мне в запястье, дернув руку так, что мне пришлось резко дернуть головой. Кабинет тут же поплыл. Два звонких удара по щекам, которые должны были привести меня в чувство,
