капельки не уронить.
- Так что всё вокруг, что вы видите – должны были забрать мюльтезимы. Но не успели. Заберут ли? Это уже не т нас зависит, а от вас. Да и что нас ждёт – непонятно.
Последние слова были сказаны тихо-тихо.
- Не унывай, всё будет отлично! Мы восстановим Империю и старые законы, все будем жить лучше!
- Да может быть мы этого и боимся? – поднял голову старик. – Когда была прежняя Империя, то мы пять дней в неделю работали на хозяина, отдавая ему всё. Да и налогов было столько, говорили старики, что как коровы, солому жевали, лишь бы ноги не протянуть. Плюс воевали со всеми, отчего каждый год приходили либо чужие войска и грабили, либо свои войска и так же грабили. Может поэтому мы особенно и не бунтовали против сарацин, когда они пришли. Им что – плати денег и живи спокойно… Это потом всё началось…
- Смелый ты, старик, такие речи вести… - протянул Михаил, внимательно смотря на Сгурица.
- А мне уже ничего не страшно, своё я отжил. Жена померла, двое детей померли, а один, выживший сын, сбежал куда-то уже давно. Так что и терять-то нечего, могу высказать свои мысли.
И не нашлось, что ему возразить. Солдаты молча ели поданную им еду, смотря на держащихся в стороне селян, а потом молча собрались и ушли из этого, раньше казавшегося таким сытым и уютным места.
Конь – это конечно хорошо, но как с непривычки всё болит. Хоть обратно переходи в контарионы, да таскай на себе, а не в обозе, панцирь да топай пешком, глотая пыль за всем войском. Что примеряет, так это то, что на коня можно нагрузить фунтов не менее двухсот сорока фунтов поклажи, а это всё-таки немало!
Но сейчас Лемк трясся на спине своего Гемона с двумя десятками солдат-скопефтов по просторам Фракии, держа справа от себя Эврос и «патрулировали» окрестности. Необходимость в этом возникла после того, как герцог Карл Эммануил увёл большую часть кавалерии, и держать под контролем довольно большую область впереди и по сторонам войска стало проблематично. Поэтому было найдено простое решение. Все ещё помнили, как банда солдат напала на юрюков, отбив у них в качестве добычи немало коней, которых они оставили себе. Коней у них не стали забирать, нет. И выкупать не стали. А отобрав среди них стрелков, сформировали из них несколько групп, которые совместно с кавалерией теперь шли впереди войска, искали засады, останавливали беглецов и дезертиров, если такие будут, поворачивать торговые караваны навстречу войску, не допуская их до городов, к которым они шли. Могли ли они сами считаться кавалерией? Нет, ни в коем случае, это бы подтвердил каждый из них. Они пробовали стрелять и заряжать аркебузы с мушкетами на коне, и это было невыполнимо для них. Надо сказать, что лошади, доставшиеся им от юрюков, спокойно относились к запаху и виду крови, но вот порох и выстрелы… Они взвивались, шарахались от выстрелов, выкидывая из седла всадников, то есть пугались неимоверно. Ни о каком бое из седла, даже если можно было заряжать верхом, не могло быть и речи. К тому же мушкеты были для этого чересчур тяжелы и длинны. Их тактикой должны были стать высматривание противника и быстрое отступление к основным силам. А если этого невозможно было сделать, то спешиться и занять укрытие, огнём отогнав преследователей, либо перебить их. Поэтому Лемк трясся сейчас с аркебузой, лежащей на луке седла, и, расстегнув капанич и ворот рубахи, подставил грудь под освежающий ветерок.
Вокруг была такая красота, что хотелось петь. Песен Теодор знал не слишком много, в основном поэмы и стихи старых веков, а потому начал напевать ту, которой их учил Глёкнер:
Наша любимая госпожа,
Пошли ландскнехтам солнца,
Мы все продрогли...
Чтоб хоть чуть согреться
в кабак лежит путь мой
Туда с мошною полной,
обратно же с пустой...
Барабан, барабан
Тревога, тревога, тревога
Ха-ли-ли-ли-ла, ли-ли-ла, двинемся вперед!
Ландскнехты вперед!
На него стали оглядываться его товарищи.
Барабанщик бьёт построение,
Шёлковые знамёна развеваются,
Пора отправляться в поле
За удачей или бедой.
Хлеб зреет на полях…
Кто-то, кто знал эту песню, тоже негромко подхватил:
Мы жрём пыль дорог,
Наши кошельки пусты,
А император ест новые земли,
Чтоб ему было хорошо!
Это сделает его великим
Он думает о завоеваниях
Как и о том, как овладеть миром
Меня ждет любимая дома
Которая заплачет, если я умру…
Паск Ботелла, возглавлявший наш отряд, никак не отреагировал на наше исполнение, держась впереди. Он вообще был молчун и очень выдержанный человек. По происхождению испанец, он был раньше простым солдатом, и даже в инструктора не попал, хотя опыта у него было достаточно. И лишь недавно он стал одним из протодекархов, и хоть и не участвовал в ночном нападении, каким-то другим образом раздобыл коня, отчего, учитывая его опыт, его и поставили старшим одним из патрулей.
Ипсала была пройдена, сдавшись без боя войску, которое, взяв с города контрибуцию, не останавливаясь шло дальше. И сейчас отряд всадников находился у города Дидимотихон, бывшим когда-то местом летного отдыха императоров из-за красот природы. Возле города было построено множество вилл и мест отдыха придворных вельмож. Цены на жильё в
