М-да, лопухнулся я. Это же надо. Похоже, кроме меня никто по сторонам не смотрел. Иначе как объяснить, что единственный кто смог рассмотреть разведку -
это я. Все что, на дорогу пялились?
- Давно ушли? - рассматривая дубраву, спросил полковник.
- Да как мы открыли огонь, так сразу скрылись. Кстати, почему вы были против уничтожения жандармов?
Ответ был до гениальности прост. Фельдфебель этот успел сообщить, что двигаемся мы к ближайшему городку, стоявшему на берегу довольно широкой реки,
причем распростерся он на обоих берегах. Там перекинут мост, который мы могли под прикрытием фельдфебеля спокойно пересечь. Теперь этот план развалился, а
других мостов и бродов в этих местах нет. Переправы были, да в начале войны их уничтожили. Немцам они были не нужны, хватало этого, поэтому не
восстанавливали.
- У них рация была, - пробормотал я.
- Уверен? - повернулся ко мне полковник.
- У четвёртого вещмешок характерных размеров был. И еще они раненого несли, там двое его переносили.
- Раненого? Хм, значит далеко не уйдут, - снова стал рассматривать дубраву полковник.
В это время подошел заинтересовавшийся Шатун.
- Чего обсуждаем? Мы тут уже минуту у всех на виду стоим. Сваливать пора.
- Да вот наш Соловушка советскую разведку обнаружил, обсуждаем.
- Переодетых в волков? - хмыкнул Шатун.
- Говорит настоящую, во-он там, где три березы выдвинуты из леса. Вроде там вошли в дубраву.
- Большая, не найдем, - сразу ответил Шатун. Прикинув наши шансы по размеру дубравы.
Казанцев сидел в люльке продолжая держать на прицеле уничтоженных немцев и с интересом слушал.
- Я их тоже видел, товарищ полковник. Семеро их было и раненый, - наконец признался он.
Достав карту, Шатун и полковник склонились над ней.
- Уйдут, - уверенно сказал Шатун.
- Да, через этот лес протекает река, разделяясь уже на две, уйти у них шансы есть, и немалые, - подтвердил полковник и еще раз ее осмотрев, ткнул
пальцем в точку: - Двигаемся сюда!
- Есть, - козырнул я.
Мимо нас как раз протопали Степка и Толик с Далем, несших собранное вооружение и другие трофеи.
В это время я уловил какое-то движение у самой кромки деревьев. Полковник рядом укладывал обратно в планшет карту, Шатун возвращался в
бронетранспортер, а я снова взял бинокль. Отличные линзы приблизили мне стоявшего на коленях и использовавшего ствол как укрытие человека. Это был Рябов,
причем с биноклем.
- Лейтенант дайте мне карабин, быстро!
- Что? - спросил полковник, уже поворачивающий было к бронетранспортеру.
- Потом, - отмахнулся я.
Взяв протянутый карабин, он у Казанцева полулежал в люльке, и встав на седло мотоцикла, поднял руку с карабином и держал его несколько секунду в
вертикальном положении, после чего два раза опустил со стороны приклада вниз.
- Они там? - стараясь не делать резких движений, спокойно спросил полковник.
- Рябов да, остальных не видел, - пробормотал я. Опустив карабин, через секунду снова поднял и проделал туже операцию.
- Не видно?
- Нет.
- Значит, не доверяют, - сделал логичный вывод Командир.
- Тоже верно. Лейтенант из машины, я к ним доеду.
- Отставить! Опасно, - не разрешил полковник.
- А я на ствол пулемета белую тряпку привяжу. Типа парламентёр, - ответил я. Казанцев уже покинул люльку и, сжимая в руках карабин, топтался рядом.
- Ну хорошо, если что, мы тебя прикроем. При стрельбе падай на землю и затаись. Понял?
- Да, - ответил я, привязывая к стволу поданную Казанцевым белую материю. Насколько я помнил, владельцы трех мотоциклов использовали ее как скатерть
для принятия пищи на природе.
Полковник тоже осмотрел лес с помощью своего бинокля.
- Вижу двоих, один укрывается за деревом. Причем нарочито, чтобы можно было рассмотреть часть плеча и лицо. Второй за кустом в десяти метрах правее.
Там куст шиповника шевельнулся.
- Я поехал, - садясь в седло, произнёс я.
- Будь осторожен племянник.
- Хорошо.
Заведя мотоцикл, я стронулся с места. По полю машина шла тяжело, пришлось включить ведущее колесо и на люльке, проходимость, как и скорость сразу
возросла. Больший расход меня сейчас как-то мало волновал.
Колосья уже выросшей пшеницы подминались мотоциклом, шелест погибающего урожая был слышен даже под ревом мотора.
До деревьев я добрался за минуту, не доезжая до опушки метров тридцать, остановился и заглушил мотор. Осторожно, не делая резких движений, отстегнул
каску подбородком, снял и повесил на руль, потом снял очки и бросил в люльку. Шейный платок я снять не успел, кто-то невидимый ахнул:
- Сева? Суворов?!
- Привет, Вась, - откликнулся я.
- А я то думаю, кто это сигнал подаёт: 'Путь свободен, противника нет'. Ты с кем, там немцы?
- Не, разведка да сбитые летчики на трофеях, - одной фразой пояснил я.
- Черт возьми, - услышал я радостное изумление.
- Лейтенант, подойти можно? - поинтересовался я.
- Твои люди, держат нас на прицеле?
- Конечно. А как же иначе?
- Подходи, пообщаемся, - разрешил Рябов.
- Оружие оставить?
Надо сказать, что ППС до сих пор висел у меня шее рядом с бляхой.
- Пусть висит, можешь его поблагодарить, если бы не он да не уничтоженные на наших глазах фрицы, пулю бы ты точно схлопотал.
- Вот спасибо обрадовал, - засмеявшись, ответил я.
- Пользуйся на здоровье, - хмыкнул Рябов.
Я подошел ближе, и рассмотрел лейтенанта. Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга, после чего крепко обнялись, похлопывая друг друга по
плечам. И одновременно задали друг другу вопросы:
- Ты где так долго отсутствовал?
- Ты один или еще знакомые есть? - после чего рассмеялись.
- Сваливать пора, как бы кто на дым не появился. У вас рация есть? - спросил я.
- Есть, а что толку, последние батареи еще неделю назад сели, - отмахнулся Рябов: - Таскаем бесполезную железку.
- Как раз это не проблема, электрики есть, подсоединят к бортовой сети, можно будет воспользоваться.
- Ты мне ответь на один вопрос, - вдруг Рябов стал очень серьезным: - Ты где пропадал столько времени?
