— Надо притоптать, чтобы не было видно, что здесь кого-то зарыли, — Эдита взяла его за руку. Молодой человек едва не застонал. У него не было на это сил. Превозмогая себя, он стал помогать Эдите, которая уже начала топтать землю. Джефри так и остался стоять в стороне.
Как всё это было мерзко. Ни отпевания, ни родственников, ни друзей, которые бы сказали доброе слово. Только яма в лесу.
— Эдита. Как звали твою маму? — Спросил Глеб, которого давила эта тишина.
— Констанция, — тихо произнесла девочка.
— Красивое имя. И очень подходило твоей маме. — Глеб положил руку на плечо ребёнка. — Пора. Ты запомнила это место?
— Да. Но я больше не вернусь сюда. Никогда.
Молодой человек понимал её чувства. Он сам так ни разу и не был на могиле мамы, не желая принимать её смерть. Но сейчас он об этом жалел. Только у него не было возможности исправить свою ошибку. Глеб постарался сам запомнить это место. Может быть, когда-нибудь она передумает.
— Твой отец, разве он не захочет когда-нибудь прийти сюда?
— А ты бы хотел прийти на могилу человека, которого ты убил?
Сначала Глеб подумал, что она говорит это из-за обиды. Что она просто считает отца виноватым в смерти мамы. Что он не уберёг её. Но на самом деле всё оказалось не так просто.
— Ты обижена, я понимаю. Но её убили эти люди.
— А почему? Она жила здесь много лет и никто её не трогал. Она помогала этим людям. Они приходили к ней со своими бедами. Почему они пришил именно сегодня.
— Я не знаю. Не знаю.
— Я знаю. Я слышала их разговор. Это всё из-за тебя. Из-за того, что я привела тебя к ней.
Глеб замотал головой. Он не желал быть виноватым в смерти этой женщины. Их и так уже слишком много на его совести.
— О чём ты. Ты ошибаешься. — Запротестовал он.
— Пообещай, что возьмёшь меня с собой. Тогда я расскажу тебе всё. Это важно. Обещай, что не оставишь меня здесь.
Глеб и сам собирался забрать ребёнка, но всё ещё оставался её отец. Был он графом Ричмондом или это другой человек. Если она дочь графа, вряд ли он так просто отпустит её.
— Я не против, но твой отец.
— Я же говорю, что он убил маму. Я жила в его доме ради неё. Она так хотела. Но я там не останусь.
— Твой отец — граф Ричмонд? — Задал вопрос молодой человек.
— Да, — кивнула Эдита. — Он обещал не трогать маму, если я буду жить у него. Но он не сдержал своего слова. Он велел этим людям убить её. Из-за тебя.
— Но почему? — Глеб не мог понять, какое отношение он имел ко всему этому. Зачем это понадобилось графу. Он встречался с Констанцией всего раз и всего скорее никогда бы больше не увиделся с ней. Какой в этом смысл. Эдита могла что-то напутать. Не так понять. Или просто она не в себе, после такого потрясения.
— Я не совсем поняла. Он хотел, чтобы тебя увидели возле дома колдуньи. Он сказал, что народ не пойдёт за тобой, как только узнает, что ты безбожник. Он сказал, что если это дойдёт до епископа, то тебя отлучат от церкви.
Мысли Глеба путались, но потихоньку до его сознания стало доходить. Ричмонд не захотел разговаривать с ним о его участии в крестовом походе. Он тянул время, словно на что-то надеясь. Не об этом ли говорит Эдита. И эти два знакомца, проникшие под утро в замок. Разговор графа и его друзей в городе. Они говорили, что они не должны доехать. Не о них ли шла речь. А потом нападение разбойников в лесу. Но если это так, то зачем де Мешен поехал их разыскивать. Благодаря ему, они спасли Джефри. Как-то всё странно. Но Эдита не могла лгать.
— А если бы ты не позвала меня, и я не появился бы у этого дома? Как бы они узнали, что я знаком с твоей матерью.
— Я не знаю, — ответила девочка.
Объяснение могло быть только одно. Ричмонд знал, что его дочь подслушивала их разговор. Он знал, что она побежит ко мне за помощью, и я не смогу ей отказать. Всё это была ловушка, в которую я попался. А Констанция была всего лишь приманкой, невинной жертвой. Нет! Это я невинная жертва! За что они так со мной. Пусть делают, что хотят. Какое мне дело.
Глеб был зол на весь мир. На этот жестокий мир. Даже на Эдиту, которая по наивности втянула его в эту историю. На Джефри, который, как истукан, стоял в стороне от них, словно они прокажённые.
— Идём, — произнёс он, наконец, обуздав свой гнев. В последнее время он слишком много злился. Это плохо. Его интеллект, его рассудок должны помочь ему остаться человеком, несмотря на мир, в который он попал. — Я возьму тебя с собой. Обещаю.
Джефри пробубнил что-то нечленораздельное, явно снова недовольный поведением господина. Перспектива путешествовать с этой девчонкой не прельщала его.
— Пора возвращаться. — Глеб сел на коня, снова помог девочке сесть рядом. Она прижилась к нему, словно он мог защитить её. Глеб чувствовал, как бьётся её сердечко. Бедный ребёнок.
— Ты никогда никому не должен говорить о сегодняшней ночи и что здесь произошло, — обратился Глеб к оруженосцу. — Дай слово чести, что всё останется между нами.
— Слово чести, — ответил Джефри. Его голос немного подрагивал, выдавая волнение. Он даже если бы захотел, то не смог бы решиться заговорить об этом. Поскорее захотелось всё забыть. Он не боялся ни врагов, ни разбойников. Но ведьмы, колдовство, это совсем другое. Перед ними любое оружие бессильно. Они наложат проклятие, и ты умрёшь в страшных муках. Только бог может защитить от них. Надо обязательно зайти в церковь и помолиться за себя и за господина, который пригрел на груди эту маленькую змейку. Но придёт время, змейка вырастет. И что тогда? Надо присматривать за ней. Господин не в себе. Не знает, что делает. Господь простит его и защитит от этой бестии.
Когда они вернулись в замок, никто не спал. Хозяин и его гости находились в большом зале. Они сидели за столом. Но как ни странно кругом стояла тишина. Не было ни веселья, ни пьяных криков. Граф был сосредоточен. Он держал кубок в руках, но почти не пил, а лишь изредка прикладывался к нему губами. Что ещё сразу бросилось в глаза Глебу, так это усиленная охрана, которая стояла на своих постах. Молодой человек хотел пройти в свою комнату, но ему не позволили это сделать, объявив, что граф желает его видеть. Помня о том, что ему сказала Эдита, Глеб велел девочке идти в его комнату. Джефри хотел сунуться вместе с господином, но молодой человек приказал ему присмотреть за ребёнком. Сделав недовольное лицо, он поплёлся вслед за Эдитой.
Глеб был почти уверен, что разговор пойдёт о Констанции и о её смерти. Когда он вошёл, то кроме хозяина увидел двух рыцарей, у которых они позаимствовали лошадей. Он старался придать себе спокойный вид, чтобы они не заметили его волнения. Как часто ему приходилось за последнее время скрывать свои чувства, на которые сэр Уильям Лонгспи не имел права. Граф Ричмонд смотрел на молодого человека непроницаемым взглядом. Глеб ни за что бы не подумал, что он способен на такое преступление, на такую подлость.
