Но главным было то, что Комитет нашёл внутри японского Геофронта, а нашёл он, ой, как немало…
Под двадцатью пятью исполинскими плитами, прикрывающими уничтоженную неизвестным оружием верхнюю часть каверны, обнаружился целый затерянный мир с реликтовыми растениями и руинами невероятно древней цивилизации… И самое важное — в толще грунта Геофронта была обнаружена ещё одна огромная полость, внутри которой находилось неизвестно существо, позже причисленное к так называемым "Ангелам".
Его (или её?) назвали Лилит и присвоили порядковый номер два. Адам соответственно был Первым, а Сакиил уже третьим — отсюда и непонятная для непосвящённых классификация пришельцев. Если Сакиил — третий, то где же ещё два?..
А вот дальше история приобретает совершенно маразматический оттенок, потому как комитетчики (по пьяни, что ли?) решили, что Адам и Лилит — это существа внеземного происхождения и спустя лет двадцать начнётся массовое вторжение таких образин. И будут атаковать они именно японский Геофронт, ага. И чтобы их остановить, нужно взять образцы тканей Лилит и наклепать его (её?..) клонов и киборгизировать их, дабы с помощью этих некромагических големов сокрушить пришельцев из космоса…
Небеса и подземелья, я тоже хочу такой травы, как у комитетчиков!!!
Хотя нет — это, скорее всего, уже жесточайшая синтетика, смертельная для организма…
В общем, дело ясное, что дело тёмное. И теперь, нужно признать, ещё более тёмное, чем прежде. Потому как десяток полученных ответов породил сотни новых вопросов.
И самый главный из них — какого хрена?..
Мда, риторический получился вопрос… Что делать, кто виноват и какого хрена — великолепный триумвират исконно русских тем для размышления…
— Икари, — дверь в мою комнату отодвинулась в сторону, явив моему взору Аску. — Помоги пару коробок перетащить, ОК?
— Стучаться не учили, Лэнгли? — машинально произнёс я, привставая с футона, на котором валялся, уже который час размышляя о сущности инобытия… Тьфу ты! Тоже мне Эвенгар Саладорский нашёлся — об Ангелах я размышлял, об Ангелах…
— Ой, оставь эти формальности, Икари, — фыркнула рыжая. — Поможешь?
— Да без проблем…
— Чего-то ты полдня уже кислый плаваешь, как маринованый анчоус в банке, — хмыкнула девушка, заходя в мою комнату. — Хм. А у тебя тут… своеобразно…
Я ленивым взглядом окинул разбросанные в беспорядке книги, оружейный шкаф с повешенным на него кителем и кучу плакатов на стенах.
— Ну. Стильно, модно, молодёжно…
Сорью рассмеялась.
— Ты всё-таки прикольный, Икари, когда не нудишь… Вау, меч!.. Ух ты, настоящая японская катана!
— Не катана, а офицерский меч син-гунто, — педантично поправил я немку.
— Да по фигу, — отмахнулась рыжая, бесцеремонно хватая клинок.
— Эй!.. — хорошо, что стойка с мечом была в зоне досягаемости, так что он оказался оперативно перехвачен и намертво зажат у меня в руках. — А разрешение спросить?
— Можно? — лицо Аски приобрело совершенно невинный и умоляющий вид. Я от неожиданности аж выпустил ножны.
Сорью на пробу взвесила син-гунто в руке и аккуратно положила его на место.
— Прикольно. Лёгкий и удобный. Специально для тебя делали?
— Нет, это фамильный меч национального героя Японии — генерала Курибаяси, — с лёгким превосходством в голосе ответил я. — Этому клинку около трёх сотен лет.
— Тоже ничего, — хмыкнула Аска. — А у меня дома у отца в коллекции висит меч наших предков времён Крестовых походов. Здоровый, сволочь, и тяжёлый, как рельса. Помню, в детстве я его как-то решила посмотреть и уронила, так потом мне отец так… Эээ… Гхм. Неважно, в общем… О, компьютер! Что у тебя на нём есть?
Девушка бесцеремонно уселась за мой комп и начала в нём копаться.
— Все двести гигабайтов жёсткого диска забил отличнейшими лесбийскими порнофильмами…
— Что?! — поперхнулась Аска. — А, тьфу! Юморист хренов!..
— Казарменный юмор, чего уж там… — я подошёл к столу и встал за спиной немки.
— Музыка у тебя нормальная есть? Так… Так… Это я не знаю… Это я тоже не знаю… Чёрт, ничего знакомого!
Лэнгли включила плеер и наугад выбрала песню.
Не повезло — это оказалась весьма уважаемая мной "Dark Lunacy" и песня "Snowdrifts" (обалденная, кстати, песня). Вступление и первый куплет были вполне себе безобидны, ибо исполнялись великолепным женским вокалом под аккомпанемент пианино…
Но вот потом пошло отчаянное рубилово.
— Ужас!.. — проигрыватель оказался выключен столь поспешно, как будто бы мог укусить немку.
— Да нормальную музыку я слушаю, чего ты возмущаешься?
— Музыку?! Это не музыка, Икари! Это кто-то режет свинью и лупит молотком по батарее!
— Вообще-то там поётся про столицу русской поэзии — город Санкт-Петербург…
— Очень смешно. Да ну, тебя на фиг с такими музыкальными… О, "Prodigy"! Хоть что-то нормальное… Так, а это что? О, игры! Во, и "counter-strike" есть! Круто!..
Аска врубила игру, выбрала карту "assault", выставила ботов и азартно понеслась с отрядом спецназа выручать из беды заложников, то есть отстреливать террористов.
И по какой-то иронии судьбы выбрала музыкальным аккомпанементом всего этого песню "Breathe"…
Мне моментально вспомнился музыкальный ролик, после просмотра которого я и решил когда-то посмотреть "Евангелион" в своей прошлой жизни. Фанатский клип, где именно под эту музыку Аска сражалась против девяти серийных Ев…
Я смотрел на экран монитора, но вместо сцен из шутера мне постоянно мерещилось совсем другое…
…Японские Силы Самообороны начинают свою атаку — работает реактивная артиллерия, палят танки, а в коридорах беспощадно истребляют персонал Конторы.
Над пробитой сверхмощным зарядом дырой в Геофронте кружатся девять крылатых белых фигур — серийные Евангелионы.
Вот они тяжело приземляются и битва начинается.
Разбег, прыжок и ярко-красная Ева голыми руками разрывает голову первому врагу, а затем ломает тело, закованное в чёрно-белую броню, пополам.
Второго — сбросить в реку и воткнуть нож в голову.
Третьему отрубить ножом правую руку и сломать шею.
Четвёртого перерубить пополам трофейным мечом.
Пятому отрубить ногу и добить клинком.
Шестому всадить сноп острых металлических игл из установки в наплечном пилоне.
Седьмого — вколотить в здание и швырнуть на восьмого, пробив их обоих ударом кулака…
И получить в лицо копию копья Лонгиния в лицо от последней серийной Евы.
И ещё восемь в тело Евы, отзеркалившее все повреждения на пилота.
— Эй, Икари, ты чего это на меня так уставился? — поинтересовалась Аска, смерив меня недобрым взглядом. — Прямо-таки сверлишь глазами…
