Пренебрегая им же установленным правилами дворцового этикета, правитель Магадхи зло швырнул поводья коня застывшему в изумлении слуге, и скорым шагом прошел в дворцовые покои, потребовав к себе начальника тайной стражи.
Внезапное возвращение домой посредине ночи, в сопровождении малой свиты, говорило только об одном, властитель державы Нандов потерпел поражение в битве с пришельцами с севера. Сразу же страх и уныние охватил обитателей дворца, и они тут же, вспомнили о другом вторжении. Много сотен лет назад в райские земли Индии, с севера вторглись свирепые воины на колесницах во главе с могучим воителем Индрой. Пришельцы покорили все земли и города Махаджанапада, навязав уцелевшим жителям свою культуру и религию. Таковы были ночные смятения и страхи ближнего окружения царя Аграмеса, но настало утро, и их повелитель показал себя подлинным самодержцем.
Получив сокрушительное поражение от врага, он не пал духом как перс Дарий, а с неукротимой энергией принялся исправлять положение дел. Ещё на небосвод не окрасился лучами солнца, а из дворца уже были отправлены гонцы к магадхским князьям и раджам, что не участвовали в битве при Варакаси, с грозным приказом царя незамедлительно явиться в столицу вместе со своими войсками ранее собранные по его повелению.
Вместе этим, Аграмес затребовал в столицу войска с южной границы, что охраняли рубежей державы Нандов от набегов диких дандаритов, а горные кланы провинции Ваджи были извещены о щедрых милостях для их воинов, коих царь приглашал пополнить ряды своего войска.
В самой же столице было объявлено осадное положение. Закрыты все входы и выходы, а тайная стража арестовала нескольких вельмож по подозрению в сношениях с предателем и изменником Чандрагуптой.
Отдавая эти приказы, Аграмес хотел показать своим подданным, что досадное поражение, которое он получил от македонца, нисколько не поколебало его решимости одержать победу в этой войне, и изгнать захватчика из Индии.
Так было заявлено на приеме во дворце, который царь Аграмес дал своим приближенным на следующий день после возвращения с поля боя. Объяснив свое поражение от Александра предательством некоторых раджей и плохой выучкой пехоты, владыка пообещал наголову разбить македонцев здесь же, под стенами Поталы.
Оперевшись на ручки золотого трона с головами тигра, Аграмес щедро сулил стоявшим у его подножья вельможам, пенджабские, бактрийские и даже персидские сатрапии, которыми они будут владеть после победы над врагом.
Возможно, так все и было бы, но вот только противник у Аграмеса был на голову выше его самого. Одержав блестящую победу, Александр словно магнитом стал притягивать к себе всех колеблющихся и неуверенных из числа приближенных царя гангаритов. При этом те незаметные мелочи, которыми можно было пренебречь в мирной жизни, неожиданно сложились в большие минусы, затормозившие реализацию планов Аграмеса.
Утром и днем последующего дня в столицу стали пребывать солдаты, спасшиеся бегством из-под Варанаси. Войдя в город, они стали повествовать жителям Паталы о явлении миру грозного Гангадхара. О его неуязвимости перед простым оружием, о его ужасных способностях с одного удара убить кшатрия, слона и даже носорога, не говоря о простых воинах, которых он убивал одним ударом десятками. При этом многие восхваляли Александра за милость в удержании своей карающей длани против бившихся против него людей.
Когда эти слухи достигли царского дворца, царь сразу приказал арестовать смутьянов, но было уже поздно. Аграмес только подхлестнул интерес к подобным рассказам о своем противнике, и одновременно подчеркнул свою слабость. Среди столичных обывателей мгновенно поползли толки шаткости положения царя, не преминув объяснить это низким происхождением Аграмеса. С начала тихие и робкие, они стремительно крепли день ото дня, грозя обернуться для владыки гангаридов большими бедами.
Тем временем, Александр не собирался почивать на лаврах своей победы, будучи твердо уверен, что Аграмес в отличие от Дария не сложит оружие, и до полной победы над ним еще далеко. Поэтому, на другой день после победного пира, Александр не стал отлеживаться, как это ему советовали доктора, а приказал собрать военный совет у себя в шатре.
— Друзья, сейчас мы не можем наслаждаться плодами нашей великой победы, хотя мы её заслужили по праву. Необходимо добить Аграмеса как можно скорее, пока он не успел зализать свои раны и не набрал новое войско. На вторую битву с гангаридами у нас может просто не хватить сил — произнес царь, сидя в походном кресле в окружении врачей.
— У нас много раненых, государь — осторожно возразил стратег Птоломей, явившийся на военный совет к царю, несмотря на свою рану в бедре.
— Поэтому ты и Мелеагр останетесь в Варанаси со всеми ранеными и больными. Они только помешают нам при походе на Паталу.
— Значит, мы скоро выступаем на столицу Аграмеса? — радостно спросил Гефестион.
— Да, Гефестион. Как самые здоровые из всех стратегов, кавалерию и фалангу к столице гангаритов скорым маршем поведут Пердикка и Кратер. Мы же с тобой, вместе с воинами Эвмена и Лиссимаха, погрузимся на корабли Неарха и поплывем к Патале по реке. Подобный способ переброске войска хорошо на деле доказал свою быстроту и практичность — излагал план своих действий Александр.
— Но здешняя река неизвестна нам, возможно, она полна мелей и порогов. Стоит ли так опрометчиво подвергать себя такому риску, государь? Может, лучше подождать немного и ударить по врагу всей нашей мощью — подверг сомнению царский план Птоломей.
— Чандрагупта ничего не говорил мне о местных мелях, а он здесь вырос — быстро парировал аргумент Птоломея Александр. — Кроме того, план переброски по реке части наших войск поддерживает и Неарх. Он полностью уверен в том, что сможет благополучно перевести их на своих кораблях к стенам Паталы. На всякий случай можно местных лоцманов. Что касается ожидания, то каждый день нашего промедления только на руку нашему врагу. Только быстрота действий, есть залог нашей окончательной победы против столь опытного противника как Аграмес.
Птоломей хотел, что-то возразить но, только глянув на Александра, стратег промолчал. Спорить по поводу тактики с царем было бесполезно.
Приказы великого полководца всегда выполнялись четко и в срок. И уже на следующий день после совета в путь вдоль берегов Ганга отправились катафракты под командованием Пердикки, а вслед за ними через день двинулась фаланга во главе с Кратером. А ещё через день, погрузившись на корабли, отправился в путь и сам Александр не желавший дать своему противнику ни единого шанса в жестокой борьбе за власть над Махаджанападом.
