пространство, забившись в переулки.
Единственным местом, где люди замешкались, был городской пляж - в это
время года здесь было много отдыхающих. Но и они, побросав шезлонги и матрацы,
нашли спасение в прибрежных закусочных и кафешках, в обилии заполнивших
близлежащие кварталы.
Поэтому когда в небе показались первые точки пикирующих флораликов,
город выглядел вымершим - лёгкий шаловливый ветер гонял редкий мусор по
обезлюдившим улицам под пристальным взглядом яркого солнца.
Первым флораликом, который ступил на территорию города, стала молодая
девушка лет семнадцати. Осторожно опустившись на потрескавшийся асфальт площади
в центре города, она встала рядом с рассыпающейся чашей старого
нефункционирующего фонтана. Он был выполнен в форме огромного цветка калы,
из центра бутона пестиком торчал сифон, через который столетия назад подавалась
вода. Сейчас же гранитный бутон был основательно повреждён - многочисленные
сколы, царапины и граффити покрывали его не только снаружи, но и внутри.
Мемориальная табличка была снята, от неё осталось только тёмное пятно на боку
композиции. Сифон был погнут и покрыт толстым слоем ржавчины - почему его не
сняли вместе с табличкой, было непонятно.
Флоралика медленно подошла к памятнику, покачивая тяжёлыми бёдрами.
Огромная городская площадь была пуста, маленькая человеческая фигурка на
фоне серого бетона почти терялась, несмотря на пёстрое одеяние - тело флоралики
было покрыто многочисленными одноцветными татуировками, делавшими тело девушки
практически синим. Яркие остроконечные лепестки гигантского цветка обвивали
её тело диковинными полутораметровыми полотнами, заменяя одежду. Ноги флоралики
были от пятки до середины колена увиты толстыми темно-зелеными лианами,
переплетёнными в диком нелогичном клубке, словно она попалась в лапы хищного
тропического растения. Если бы на площади были зрители, они заметили бы, что
глаза инопланетянки раскрашены жёлтой краской с выделяющимися синими крапинками
на скулах. В левой руке девушка крепко сжимала короткий метровый посох или
жезл, выполненый из уродливо изогнутого корня какого-то дерева, покрытого
многочисленными белыми бутончиками с синими тычинками и жёлтыми пестиками.
Она подошла к высохшему фонтану и, протянув ладонь, погладила гранитный
бок широкой чаши в форме цветка. Улыбнувшись своим мыслям, она отдёрнула руку.
повернувшись на открытое пространство, она сделала шаг вперёд, припав на колено
и с силой ударила жезлом по асфальту. Глухой звук гулким эхом отразился от
противоположных зданий и, затухая, прокатился по пустой площади. Ветер,
сдувший в тот самый момент пыль с мостовой, ударил в лицо флоралике,
взметнув её короткие соломенные волосы.
Атака началась. С неба хлынули флораликанские солдаты - мужчины и
женщины, вооружённые самым необычным оружием - листьями, лепестками, цветами
и прочими растительными объектами. Если бы они не опустились с неба, ведомые
неведомой силой, а вышли из-за поворота дороги, со стороны могло показаться
что это какое-то карнавальное шествие - из одежды и обуви на людях были только
цветы и листья самых разных размеров и цветов, руки и ноги порой обвивали
лианы, в волосах красовались как одиночные цветы, так и венки или цветочные
короны. В руках мужчины и женщины несли тоже цветы или увитые лианами ветки
деревьев, или горсти семян.
Опустившись на городской асфальт и освободившись от невидимых пут
силы, что перенесла их с корабля на землю, они былстро и по деловому
рассредоточились, двигаясь только им известным маршрутам - какие-то дома
они обходили стороной, в какие-то врывались, минуя двери или окна. Доселе
притаившийся город потрясли крики и шум - это жители отказывались без боя
отдавать свои цветочные горшки и кадки, враз забыв о том, что Правительство
пыталось донести до них посредством телепрограмм и радиовещания - сопротивление
бессмысленно, лучше отдать кадку, чем погибнуть от неведомой силы.
В суматохе вторжения один из флораликов - мужчина тридцати трёх лет
забежал в один из ничем не примечательных домов - чувство направления
показывало, что в этом доме присутствует растительность. Он вбежал внутрь через
незапертую дверь и остановился в полумраке холла. Вместо испуганных жильцов там
его ждало три закованных в броню пехотинца СС ВС, у которых за спиной
стояла кадка с самым обыкновенным фикусом. Флоралик замер напротив трёх
пулемётных стволов, над которыми во мраке плыли три пары красных глаз.
Инопланетянин поднял пустые руки на уровень груди и, чуть выставив их
вперёд, недоумённо пожал плечами. Через мгновение три долгих очереди
схлестнулись на его груди, отбросив флоралика спиной на входную дверь, о
которую он и ударился, сползая вниз и оставляя за собой кровавый след.
Пехотинцы выжидающе замерли, но с улицы никто больше не появился.
- Класс! - они хлопнули друг друга ладонями в металлических перчатках.
- Отпразднуем это дело?
- Как только выберемся отсюда, - на солдат накатилось веселье, они
впервые подстрелили кого-то из врага. Это было приятно и вселяло ощущение
силы и уверенности.
Через мгновение дом, в котором была засада, взлетел на воздух - за
мгновение до этого от флораликанской "розы", висевшей над городом, отделилась
капсула, больше напоминающая огромное лимонное семечко, и, пройдя по крутой
траектории, с силой врезалась в крышу здания. Обломки стен, балок, предметы
обстановки - всё разом взлетело на воздух, шрапнелью забарабанив по
ближайшим домам.
В то же мгновение, как космический корабль выпустил снаряд по
злополучному зданию, флоралики, что были в городе, как по команде оставили
свои занятия и устремились обратно на площадь. Там они, словно подхваченные
незримой рукой, взмывали в небо, направляясь к бутону "розы", унося свою
скромную в этот раз добычу. Когда последний флоралик скрылся внутри корабля,
вниз рухнуло несколько десятков тех самых "лимонных семечек". Город потонул в
серии взрывов; больше всего ударов пришлось по центральной части, где в огне
скрылась площадь и близлежащие кварталы.
Произведя залп, бутон флораликанского корабля медленно удалился вверх,
скрывшись из виду в лазурной глубине безоблачного неба.
Апартаменты Александра Катармэна,
Блок А-3,
военная база "Килингтон",
пригород,
Колумбия,
штат Мэрилэнд,
Восточные США,
Северная Америка,
5 июля 2308 года,
7.12
- А вот пить совсем не надо, - Кристи отобрала у не сопротивляющегося
Александра стакан и бутылку виски. Отставив добычу в сторону, она присела на
край стола. Катармэн сидел в одежде на кровати, уперевшись спиной в стену и
пил стакан за стаканом, пока не зашла полковник.
- А что надо? - спросил он, не поворачивая головы. Ворот некогда
белоснежной рубашки был расстёгнут и галстук по обыкновению валялся где-то
рядом. Пыльные подошвы ботинок на покрывале смотрелись неестественно.
- Надо перестать убиваться из-за случающихся событий.
- "Событий"?! - громко переспросил Алекс, поворачивая голову в сторону
Кристи, сидевшей на столике у изголовья кровати. - Чёрт подери! Спланированная
операция пошла псу под хвост! Мы потеряли половину населения города и ровно
сорок четыре тяжёлых пехотинца! Я уже не говорю о стоимости их оборудования -
глупо считать ресурсы, когда погибли хорошие спецы! И всё это в День
независимости... В подарок мы получили горькую пилюлю...
- Добро пожаловать во взрослую жизнь, юный Катармэн, - спокойно
ответила Крепп. - Думаешь, твоему отцу было легче?
- Теперь его желание сбылось - я попал на войну. Через сколько дней
я стану настоящим мужиком, не напомнишь?
- Успокойся, ты пьян, Алекс.
- Это сути не меняет, - отмахнулся от Кристи сенатор. Она встала со
стола и пересела на кровать:
- Тебе надо выспаться и... позволь мне снять с тебя одежду - у тебя
появилась совершенно дурная привычка лезть в постель в одежде.
- Что, не подхожу под твой идеал мужа? - развеселился Катармэн-младший.
- Ты мой подопечный, а не кандидат в мужья, - напомнила Крепп, взяв
