— Целоваться не будем, а то могу не удержаться.
— Ну, Изаму-ку-у-ун…
— Нет! Я поцелую тебя потом. Сейчас почти не осталось времени — я не хочу пропустить урок…
— Эх, печально слышать, что твоё молодое тело предпочитают знаниям, — потянулась Аяка.
— Я приду, когда освобожусь. Жди меня, и я вернусь, только очень жди, — подмигнул я девушке.
— Так и не поцелуешь? На прощание? — Аяка выставила губки.
— Ладно, но только раз…
Эта чертовка поцеловала меня так жарко и обхватила руками так крепко, что я едва не потерял голову. С огромным трудом я оторвался от неё и побежал к выходу, прихватив сумку.
— Изаму-кун, возьми, — Аяка протянула черную маску, похожую на медицинскую.
В углу черной ткани умело вышита желтая мордочка мультяшного котенка. Вот ни разу не мужская маска. Если бы такую маску надели на Ганнибала Лектора, то он из интеллектуала-людоеда превратился бы в забавного вида старичка-пуську.
— Зачем это?
— Сейчас тебе небезопасно появляться около нашего кафе без неё — эти бандиты могут вернуться. А так они могут тебя не узнать.
— Ага, мои белые волосы вообще ни разу не выдадут меня.
— Надень бейсболку — в ниндзя превратишься, — улыбнулась Аяка.
Пришлось принять этот подарок. Я пообещал себе никогда её не надевать, но кто же знал, что это обещание придется в скором будущем нарушить?
— Спасибо, Аяка-тян! — сказал я в дверях. — Надеюсь, что вскоре увидимся.
— Ты хотя бы позвони сначала, а то вдруг… придешь, а у меня тут другой мужчина… — хитро улыбнулась Аяка и захлопнула дверь, когда я дернулся к ней.
Я же пнул для острастки деревянную перегородку, чтобы знала мою страсть и мужскую ревность, а потом отправился в школу.
Уроки были тоскливыми. Тоска усугублялась ещё тем, что Кацуми приболела и не пришла. Зато мы пару раз перемигнулись с Макото. Я заметил, что на меня искоса поглядывает Кимико Миура, та самая девочка, которая в первый мой день в школе продемонстрировала маникюр на среднем пальце.
Чего ей надо от меня?
Ладно, возможно, это просто так хорошо падала тень на моё лицо, что она не могла оторвать глаз. А может у меня очень охрененное самомнение, а Кимико на самом деле вовсе на меня и не пялилась.
После школы я заглянул к Акире Утида. Он приветствовал меня поклоном и показал додзё. Спортивный зал был словно пропитан боевым духом. Татами, макивары, груши, деревянные воины — всё это сверкало чистотой и новизной. Аккуратность, прагматизм и даже аскетизм в каждой детали. Всё на своём месте, всё идеально сложено и поставлено. В углу зала я заметил черную дверь.
— А там что, тренерская?
— Нет, Такаги-сан, — с загадочной улыбкой произнес Акира. — Там у нас специальная комната для занятия боевым оммёдо. Если тут мы укрепляем силу, выносливость и физическое состояние тела, то там уже идет тренировка боевого духа. Пойдем, покажу.
Я разулся перед входом, как и было написано в записке Кацуми, произнес традиционное «Ос» с поклоном и только после этого вступил в зал. Думаете, что это только традиция? А всё связанное с приветствием духа лишь мистические глупости? Хм, в таком случае вы не танцевали «Ламбаду» на заднем дворе дома при полной луне, когда вашим телом завладел шкодливый сикигами…
Когда открылась черная дверь, то мы попали в большую комнату. С её стен вместо обоев свисали черные полоски шелка, на которых белыми нитями вышиты древние иероглифы.
— Что это?
— А это место, в котором можно тренировать своё оммёдо, не опасаясь, что ты разнесешь на куски всё заведение. Ткань с заклинаниями поглощает эффект и не выпускает за рамки комнаты. Конечно, дракона тут не создашь — для этого очень много пространства нужно, но компактные боевые оммёдо выполнить можно. Попробуешь?
Я с сомнением посмотрел на стены, на тренера. Тот улыбался и показывал пальцем в направлении желтого круга на полу. Я встал в центр этого круга, быстро сделал мудры и выкрикнул:
— Удар Кровавой Луны!
Из рук тут же выплеснулись огненные вихри. Они успешно пролетели пять метров, потом вонзились в колыхнувшиеся ленты и… растворились. То есть эти ленты с иероглифами успешно впитали в себя боевое оммёдо.
— Круто, — восхитился я. — Для практики самое то!
— Ого, а ты знаком с оммёдо стихии огня? Вот это ничего себе. Я всю жизнь думал, что хинины творят колдовство только в соответствии со стихией земли, — поднял брови Акира.
— Ну, у меня получилось как-то это запомнить…
Я ещё скромно потупил глазки, чтобы он не подумал, что я выеживаюсь.
— Надо будет с тобой позаниматься. Вижу в тебе потенциал, — кивнул Акира. — Жаль, что ты не взял одежду, но вот завтра бери боевое кимоно и приходи. Подходи к пятнадцати часам — как раз начнутся занятия новичков. Я сейчас дам тебе адрес, где продаются необходимые атрибуты для кудо. Скажешь, что от Акиры Утида — будет скидка.
Он на смартфоне набил быстрое сообщение и переслал мне. Я с благодарностью кивнул:
— Вот за это спасибо. А что там с Кацуми?
— Немного нездоровится, но завтра точно сможет выйти. Потянула ногу на тренировке. Лекарь помог, но рекомендовал один день остаться дома. Ничего серьезного. Ладно, скоро начинаются занятия, мне надо подготовиться.
— Хорошо, пока, — я протянул руку.
Акира, как и остальные до этого, чуть помедлил, потом всё-таки пожал ладонь. Чуть поклонился. Я ответил тем же и не мог не удержаться от вопроса:
— Скажи, а почему все так удивленно смотрят на протянутую руку? Это что — роняет достоинство собеседника?
— Не совсем, — ответил Акира. — Так раньше перед смертельной дуэлью приветствовали друг друга самураи. Они словно мерялись мозолями, возникшими от рукоятей мечей. Чья ладонь мозолистей, тот искусней в работе с холодным оружием. Но, после официального запрета на дуэли, это приветствие понемногу забылось. А вот ты словно напоминаешь о тех темных временах… Лучше легкий поклон, как символ уважения.
— Понял, — кивнул я в ответ. — Буду иметь в виду. Поклон так поклон.
Акира улыбнулся, когда я церемонно поклонился.
— До завтра, Такаги-сан.
— До завтра, Утида-сан.
Я отправился в магазин, который указал Акира и затарился по полной. После удачно проведенной операции с Исаи Макото Мизуки в качестве вознаграждения скинула на карту сотню тысяч иен. Так что мне хватило не только на кимоно (доги), но и на защитную экипировку, да ещё больше половины осталось на жизнь.
Когда уже вышел из магазина, где хозяин просил передавать привет Акире, в кармане завибрировал телефон.
— Привет, малыш, развлекаешься? — послышался голос Мизуки.
— Ну так… Вот экипировку купил для клуба «Оммёдо кудо».
— Для «Оммёдо кудо»? Ого, да ты растешь в моих глазах, малыш. Это очень хорошее членство. Приезжай в сэнто на улицу Асакуса.
— В баню? Пива брать? А веники?
— Не надо, тут всё есть. Тут уже мастер Норобу, он приготовил для тебя сюрприз.
— Сюрприз? А он не называет меня Такаги-саном? — на всякий случай спросил.
— Нет, — со смехом отозвалась Мизуки. — Всё нормально. Сюрприз хороший. Приезжай, у меня тоже для тебя кое-что есть.
Я поймал такси. Таксист поглядывал на мою татуировку, но ничего не сказал. Был вежлив и предупредителен, за что и получил неплохие чаевые.
Члены якудзы часто наносят на тело татуировки, из-за этого в приличную баню их не пускали, чтобы не пугали клиентов, но вот в «Дзякоцу-Ю» разрешают заходить с тату.
Но вот что там делает Мизуки? Эта баня одна из недорогих, я думал, что для человека её ранга это было слишком дешево. Уже приблизившись, я понял, что это сэнто закрыта на частное обслуживание.
Когда я подошел к серому зданию, то возле него стояло семь человек в серых костюмах и шляпах. Почти как американские гангстеры, только японские. Стояли так, что пройти мимо них, не задев выставленный локоть, не представлялось возможным.
— Здорово, бандиты! — приветствовал я миролюбиво. — Меня ждет Мизуки.
