Год 1941 Священная война - Александр Борисович Михайловский

Совсем другая картина сложилась в расположенных восточнее казармах. В эти благостные первые дни войны, когда даже поезда на железных дорогах водили те же паровозные бригады, что и при Советах, немцы даже не задумывались о каком-либо укреплении своих пунктов размещения. Вот году в сорок третьем вокруг этих казарм имелся бы самый настоящий укрепрайон с окопами, проволочными заграждениями, пулеметными дзотами, минометными позициями, а окна зданий были бы заложены кирпичом и превращены в амбразуры для самообороны. Вот тогда без осадной артиллерии, желательно бронированной и самоходной, а также штурмовой авиации, этот пункт было бы не взять.

Разбуженные внезапными кошмарами и совсем близкими взрывами на пассажирской станции, от которых в окнах повылетали стекла, солдаты оккупационных частей, частично одевшись (серый низ, белый верх) и еще более частично вооружившись, увидели перебегающих вдоль Красноармейской улицы (бывшей Кошарной) весьма серьезно настроенных «дроздов», ничуть не похожих на обычных красноармейцев. Кто-то крикнул: «Большевистский десант!» (что было недалеко от истины), и «покорители Европы», принялись сигать из всех дверей и окон первого этажа своих казарм и беспорядочно отступать в направлении моста через речку Волковыю и далее в сторону центра города. Ну нет же никакой причины защищать эти дурацкие казармы, которые в любой момент могут стать целью кружащих над городом штурмовиков, тем более когда трясутся поджилки и кажется, что враг безжалостен и непобедим.

При этом часть белокурых бестий, перебежав под огнем ту же Кошарную улицу, постаралась, прыгая через плетни и заборчики и отстреливаясь от преследователей, рассыпаться и затеряться в частном секторе. Так оно безопасней, потому что пара эскадронов амазонской кавалерии, которым в лагере просто не нашлось дел, в сопровождении трех БМП-2 уже скакала в обход по Колеёва, чтобы у ее слияния с Красноармейской-Кошарной (улицы сходятся где-то под углом двадцать градусов) отрезать беглецам путь к отступлению. А вот тут как кому повезет, ибо, целясь в пригибающихся бойцов в форме цвета хаки, можно заполучить от хозяина дома сзади поленом по затылку или двурогими вилами в поясницу. Немцы в городе пробыли всего неделю, но уже успели показать себя во всей арийской красе. Правда, бывали и обратные случаи, когда немецкие солдаты в тщетной надежде спастись убивали мужчин и брали в заложники женщин и детей - но всегда все кончалось одинаково. Ожесточившиеся на прошлой войне офицеры были твердо намерены не оставить в живых ни одного германца. Были еще убитые гражданские, были раненые и контуженные «дрозды» (немцев подводила привычка стрелять противнику в грудь, а там у артанцев бронежилет производства «Неумолимого»), но ни один оккупант не прожил дольше одного часа с момента начала операции.

Тем временем командир «бородинской» бригады подполковник Палицын, убедившийся, что дело на вокзалах сделано, саперы приступают к своей работе, а противник в южной части города полностью зачищен, развернул в северном направлении на помощь Дроздовскому два своих кадровых батальона. Задача комбатам была поставлена простая: прочесать местность и истребить господ оккупантов до последнего человека, ибо такой приказ отдал Его Светлость Артан-ский князь Серегин.

Таким образом, к восьми часам утра под контролем артанского воинства оказался весь Волковым, включая специально разрушенные ⁷ немецкими бомбежками первых дней войны еврейские кварталы. Впрочем, причиной таких разрушений могло стать то, что как раз через место компактного расселения вечно страдающего народа проходило шоссе, по которому с двадцать пятого по двадцать восьмое июня в тщетной попытке вырваться из окружения отступали большие массы советских войск. Домам евреев досталось только из-за того, что при бомбежке с горизонтального полета (особенно при групповом сбросе по команде ведущего) бомбы ложатся плюс-минус километр по дальности и на пару сотен метров в обе стороны. Вторая версия более правдоподобна.

И тут случилось то, чего Серегин в принципе не ожидал. Поняв, что это кратковременный набег, а не освобождение, предводители волковыской еврейской общины во главе с местными врачами Исааком Вейнбергом, и его заместителем Яковом Седелецким (кстати, назначенные самими немцами) слезно начали просить прибывшего к месту событий подполковника Палицына забрать их с собой. Тень смерти уже легла на местных евреев. Их квартал превратили в гетто, а им самим велели надеть желтые повязки на правую руку, нашить «звезду Давида» на одежду спереди и сзади и нарисовать жёлтый круг на дверях домов. Им запретили ходить по тротуарам, покупать некоторые продукты питания, в том числе мясо. Всех здоровых евреев обязали трудиться на принудительных работах, первое время - на расчистке завалов после бомбардировки города. Нарушение евреем любого запрета или приказа немецких властей каралось смертью. К тому же с целью устрашения за три дня до описываемых событий немцы провели «акцию» (так в Третьем Рейхе называли организованные массовые убийства). Солдаты ландверного батальона и местные полицаи (это дерьмо образовалось в Волковыске почти сразу) окружили еврейские дома, по заранее составленному списку схватили двести человек, и в тот же день всех их расстреляли.

Подполковник Палицын и его офицеры относились к гонимому народу без большого сочувствия, но на эту тему тоже имелся приказ Командующего: «Каждый, кто захочет уйти вместе с артанскими войсками, должен иметь возможность это сделать. Силой никого к спасению не гнать, но и не препятствовать тем, кто пытается убежать от воплотившегося Антихриста при первой возможности». А приказы в армии положено выполнять, а не обсуждать.

- Так, господа кагальные ⁸, - сказал командир бригады просителям, - время вам на сборы до полудня. Кто не успеет, того ждать не будем, а потому поторопите своих людей. А теперь ступайте, ничего более я вам сказать не могу. Остальное вам поведает наш государь, Великий князь Артанский Сергей Сергеевич Серегин.

И началась тогда в еврейском квартале великая суета, ибо до полудня оставалось всего три часа с небольшим.

5 июля 1941 года, 12:35 мск, лес в 20 километрах к востоку от местечка Узда (50 километров южнее Минска), дневка отряда пограничников под командованием майора Гурия Здорного.

Отряд начальника 86-го погранотряда майора Гурия Здорного проделал большой путь от Августова (где на рассвете двадцать второго июня пограничники приняли первый бой) и до окрестностей Минска. Сначала пограничников отвели в тыл: не их это дело - драться с врагом на линии фронта: ну а после приказа Павлова двадцать пятого июня третьей и десятой армиям срочно отступать к Минскому Уру пограничников подхватил общий поток безудержного и безнадежного бегства. Двадцать восьмого июня пограничники с боем пробились через брод на реке Щара, занятый подразделением 29-й моторизованной дивизии, и из Волковыского котла угодили