- Они окружили государя и не дают приблизиться к нему верным слугам, а полки, не нарушившие присягу и сохранившие ему преданность, удалили из столицы. Остались только мы, да и то потому, что нас мало, и все считают нас слишком слабыми.
- Смерть им! - повторила свой крик толпа.
-Так вот, братцы, только мы можем встать на пути убийц и вероотступников, желающих смерти нашему государю. Не посрамим нашей чести. За веру, царя и отечество! Не дадим совершиться преступлению и защитим государя.
-Смерть им!
- Что нужно будет делать, приказы отдаст командир, а вы будьте готовы прийти на защиту государя. Она может потребоваться в любой момент, днём и ночью, так что теперь надо быть в постоянной боевой готовности.
На этом адмирал удалился, а мне пришлось ещё долго отвечать на вопросы солдат. У нас, при всей строгости дисциплины, отношения между солдатами и командирами гораздо проще, чем у других. Ведь многие не по одному разу спасали жизни друг другу, да и сделают это ещё не один раз. Так что было много гневных выкриков в адрес предателей и убийц, вопросов, как же такое допустили и куда смотрели. В конце концов, все несколько успокоились, но чувствовалось, что внутри люди полны праведным гневом.
А я назначил дополнительные посты, не в самом дворце, там службу несли гвардейцы, а вдалеке, но так, чтобы держать под контролем все входы во дворец. И назначил патрули, контролирующие ближайшие подступы к дворцу. Остальные солдаты были в казарме, половина в боевой готовности, другая отдыхала.
Муловский
- Ну что, адмирал, договора пописаны и преданы гласности. Теперь Луизиана наша. Вот тебе указ о включении её в состав Дальроссии. Теперь осталось только не оплошать в войне с англичанами.
- Не оплошаем, ваше величество.
- Я заранее отправил приказ казакам готовиться к походу, правда пока не указывал куда, так что они уже наверное собрались. Завтра отправлю конкретный приказ о начале движения к границам Индии с указанием этапов, сроков и требованиями об обязательном соблюдении всех условий.
- Я понял, ваше величество.
Я действительно понял, что до начала действий заговорщиков остались считанные дни. Отдав приказ о начале похода в Индию, Павел подписал себе смертный приговор. Мне оставалось только каким-то образом сорвать планы заговорщиков. Я знал дату покушения - одиннадцатое марта, а так же предшествующие этому события - обед с некоторыми представителями дворянства, так что имел возможность подготовиться. Были у меня сомнения, что время может измениться, но тут уж пришлось повысить бдительность ночным патрулям, а также воспользоваться появившимися знакомствами.
Мне удалось установить дружеские отношения с Котлубицким Николаем Осиповичем, комендантом Михайловского замка. Это был человек, преданный государю, и когда мы с ним разговорились, с пониманием воспринял мою заботу о безопасности императора. Поэтому он взялся на свой страх и риск разместить в одном из подсобных помещений вблизи приёмной государя пять человек, периодически меняя их в течение дня.
Кроме того, было установлено наблюдение за домами Палена и Зубова, являющихся, как мне было известно из истории, главарями заговора. Так что, соблюдая все возможные меры предосторожности, я максимально усилил охрану государя своими силами, не доверяя гвардейцам.
Жирохин
После предупреждения адмирала о приближении даты покушения на государя, я периодически отправлял своих разведчиков по ставшим мне известными кабакам, а также для присмотра за указанными мне домами главарей заговора. В начале месяца активность заговорщиков усилилась, и я увеличил число своих патрулей вокруг замка. Это заметил даже его комендант и сделал мне замечание:
-Капитан, что-то слишком много твоих солдат стало гулять вокруг.
Как и положено, прикинулся дурачком, но ничего менять не стал. А вот сегодня меня предупредил адмирал о возможном нападении, а разведчики сообщали о большой толпе, около ста двадцати человек, собравшихся в доме Зубова. Я известил об этом адмирала, и он сказал только одно:
- Началось. Я пойду к государю, а ты, как услышишь выстрелы, прорывайся внутрь мне на помощь. Убивай всех на своём пути, но ты должен успеть пробиться к приёмной и атаковать заговорщиков в спину. И помни, что возможно будет и второй отряд.
Муловский
Ну вот, кажется, началось. Прошёл обед у государя, гости разъехались, Павел ещё занимался какими-то делами, но судя по всему, собирался отправляться спать. В этот момент мне сообщили, что разведчики Жирохина заметили, что от дома Зубова тронулась толпа гвардейцев и офицеров численностью больше сотни. Ждать я больше не мог, и взяв с собой двух солдат, отправился во дворец. Несмотря на поздний час, меня туда пропустили, и я прошёл к приёмной государя.
Он ещё не ушёл и несколько удивлённо посмотрел на меня.
- Ваше величество, от дома Зубова тронулась в сторону дворца разгорячённая выпитым и возбуждённая толпа.
- Что вы хотите сказать, адмирал?
- Это мятеж, и сейчас происходит то же самое, что делала Екатерина. Его возглавляет Зубов, её бывший фаворит.
- Этого не может быть. Главари уже должны быть арестованы. Я спросил у Палена, что ему известно о заговоре. Он сказал, что с целью узнать планы мятежников он сделал вид, что возглавил бунтовщиков. Зубов же недавно получил от меня хорошие подарки и не должен иметь причин для недовольства. Так что вы что-то путаете, адмирал.
В это время в коридоре раздались выстрелы. Я не мог ошибиться, стреляли карабины. Все имеющиеся в моём распоряжении солдаты были оставлены на пути возможного движения заговорщиков с целью их задержать. Как удалось выяснить впоследствии, они разделились, трое были впереди и выступали как передовой дозор, остальные расположились сзади них.
Увидев приближающихся людей, направляющихся в сторону приёмной государя, солдаты после предупреждения открыли огонь, заставив толпу остановиться и попятиться. Самые робкие из заговорщиков готовы были бежать, но не имели такой возможности, подталкиваемые остальными вперёд. Самые отчаянные через смежные комнаты обошли солдат, зашли им в тыл и открыли огонь. Теперь я был один.
- Оставайтесь здесь, ваше величество, а лучше где-нибудь спрячьтесь.
Я выскочил в приёмную, где находились двое охранников.
-Что стоите, мать вашу! - закричал я на них. - Это бунт, сюда идут заговорщики убивать государя. Хватайте мебель и заваливайте дверь.
