Игорь Михайлович, и ближайшая пара «Стражей» прикрыла собой лежащего на камнях Соколова.
Один из роботов раскрылся, демонстрируя всем вокруг, что внутри пусто, а второй уложил бездыханное тело внутрь первого. После чего оба «Стража» вернулись к основному отряду.
— Внимание всем! — продолжил раздавать команды цесаревич. — Мы возвращаемся немедленно! Садитесь в поезд!..
Я усмехнулся. А ведь государь вроде бы рассматривал возможность заключить с Германским рейхом перемирие. Похоже, что еще ничего не закончилось и все только начинается.
Погрузка много времени не заняла. Члены посольства — как настоящие, так и изображавшие таковых опричники — запрыгивали в царский вагон и разбегались по составу. Игорь Михайлович стоял на перроне до последнего момента.
И лишь когда состав дернулся, готовясь тронуться с места, наследник Русского царства развернулся на каблуках. Взметнулись полы его мундира, и Игорь Михайлович неспешно поднялся в вагон.
«Стражи», внутри одного из которых находился я, взобрались сразу же за ним.
* * *
Варшава .
Ян смотрел вслед уходящему поезду из-за лавки, под которой спрятался в самом начале давки.
От револьвера ему удалось избавиться прямо перед тем, как двери в вагон цесаревича открылись. И сейчас, наблюдая, как на площадь высыпали полицейские, затянутые в боевую броню, поляк мысленно себя хвалил. Если бы оружие нашли у него — жизнь была бы кончена.
А сейчас следовало лежать под лавкой, пока доблестные офицеры не наведут порядок и не проверят документы. В том, что все присутствовавшие на вокзале польские сепаратисты мертвы, Ян не сомневался. А значит, и опознать его станет некому.
Осталось явиться по указанному русской разведкой адресу, получить документы и, наконец, зажить под новым именем. Да, не в столице, а в Новгороде. Ну, так стартовым капиталом его обеспечат, и не плохим, а там Ян обязательно раскрутится, мозгов и умений ему хватит, а дальше — можно и о семье подумать.
А Великая Польша пусть катится ко всем чертям. И фанатики, мечтающие о ее возрождении, туда же. Как говорил офицер военной разведки: умерла так умерла.
* * *
Царский вагон. Князь Романов Дмитрий Алексеевич .
— Далеко мы не поедем, — предупредил меня Игорь Михайлович, когда мы остались наедине в его кабинете. — Остановимся неподалеку от Варшавы, но на нашей земле. И пусть теперь Герберт сам приезжает ко мне. А уж я спрошу с него и за нападение, и за смерть Соколова.
Я усмехнулся, помешивая ложкой чай в стакане.
— Он ведь сам во всеуслышание произнес, что обеспечение безопасности гостя — обязанность хозяина, — заметил я. — И кадры нападения уже крутятся по телеканалам всего мира, не говоря уж про сеть.
Цесаревич кивнул.
— Вам, Дмитрий Алексеевич, вероятно, покажется излишне жестоким мой поступок?
Я пожал плечами.
— К счастью, подобные решения — не моя головная боль, Игорь Михайлович. Моя задача — обеспечить вашу безопасность. Только и всего. А сколько раз вы наступите Германскому рейху на ноги при этом — не так уж и важно, — ответил я. — Сперва государь унизил кайзера своим ультиматумом, теперь вы выставили Герберта фон Бисмарка слабаком, который организовать защиту не способен. Причем на своей же земле.
— Полагаете, нам этого не простят?
Я вновь пожал плечами.
— Полагаю, что если Германский рейх вздумает с нами воевать сейчас, его сожрут соседи с запада. Кайзеру нужен договор с нами, и он стерпит любые показательные порки, которые Русское царство решит ему устроить, — проговорил я. — А потом, как только появится возможность, немцы посмотрят на восток и пойдут воевать с нами. Причина проста: место будущего технологического лидера планеты на кону. И это место — только одно, им не удастся поделиться.
Игорь Михайлович улыбнулся.
— Именно так, Дмитрий Алексеевич, именно так, — покивал он. — Но это дело будущего, к которому я надеюсь, вы сможете подготовить нашу страну. И для того, чтобы у вас получилось, я готов приложить сколько нужно сил и средств. Прогресс не остановить, но его возможно возглавить.
— Приложу все силы, — легко пообещал я.
Дрогичин, Русское царство . Князь Романов Дмитрий Алексеевич.
Поезд заскрипел тормозами, сбавляя ход, в воздух выстрелили облака дыма. Вагоны стали проходить стыки гораздо жестче. Хотя в вагоне цесаревича этого почти не ощущалось.
На вокзале Дрогичина нас уже встречали усиленным охранением гвардейцев Милославских, армейскими подразделениями и, разумеется, опричниками. От количества боевых доспехов в глазах рябило.
Вдоль железнодорожных путей разъезжали бронемашины, ощетинившиеся стволами пушек и пулеметов. Эти сопровождали нас прямо от границы, и не было похоже, что теперь, когда Игорь Михайлович благополучно достиг города, технику вернут на прежние места.
— В воздухе должны быть еще и самолеты, — заметив мой внимательный взгляд, произнес цесаревич. — И как минимум двое из них — в невидимости.
Я кивнул, воздушный флот я прекрасно видел на карте благодаря «Оракулу». Как и дополнительные подразделения, согнанные на границу. Русское царство заранее подготовило оборонительные позиции на случай, если Германский рейх решится атаковать.
— Захватить наши арсеналы у поляков не вышло, — продолжил Игорь Михайлович. — Когда сепаратисты увидели, сколько дополнительных сил мы привлекли для их защиты, им пришлось отступить. Другое дело, что Германский рейх свои практически раскрыл для сепаратистов. Иначе у них бы и доспехов не нашлось нормальных, чтобы всерьез рассчитывать провести атаку на меня.
Я промолчал, а цесаревич продолжил речь:
— Конечно, кто-то из генералов немецкой армии за это понесет наказание. Кайзер наверняка постарается подать это как вину соответствующего начальника. И никому и в голову не придет обвинять Бисмарков в том, что те отдали полякам свое вооружение. А теперь усиление, которое было пригнано на защиту наших арсеналов, будет нас сопровождать.
— Разумное решение, — кивнул я.
Игорь Михайлович хмыкнул в ответ.
— Предлагаю выйти на перрон и перебраться в гостиницу, — сказал он, взглянув на наручные часы. — Не думаю, что сегодня еще стоит ждать реакции кайзера. Им нужно время все выяснить, найти и осудить виновных. Так что до завтра нас вряд ли потревожат.
Да, у немцев нет своего «Оракула», иначе бы на руках Германского рейха уже лежали поименные списки тех, кого не жалко казнить за участие в провокации. Впрочем, они и так должны знать. Недаром же позволили полякам взять собственное вооружение из арсеналов.
— Согласен, — не стал отпираться я. — Но предпочту выйти не через ваш вагон, Игорь Михайлович.
