Князь вскочил со стула и поклонился вместе с сыном.
— Ваше Императорское величество, у меня просто нет слов — начал он.
Но император жестом остановил его и продолжил:
— Князь, вы наверно не знаете, но два месяца назад в Петербурге появился французский дворянин барон де Жюссак, очень знатный фехтовальщик и стрелок. Он был представлен ко двору французским послом. Когда в свете узнали о его талантах, начались просьбы их продемонстрировать и представьте себе, все наши записные вояки ему проиграли. Насколько я понял, ваш сын хорошо фехтует и стреляет?
— Да всемилостивейший государь, — отвечал князь, — фехтует шпагой и саблей.
— Как вы думаете, сможет он противостоять французу? — тут же спросил Николай Павлович.
Шеховской осторожно сказал
— Государь, я не видел, как фехтует этот барон, и не могу, поэтому определенно утверждать, но поверьте моему опыту, я еще не видел, чтобы кто-нибудь фехтовал так, как это делает мой сын.
— Ну что же князь я вас понял. Сейчас вы можете быть свободными, как я уже говорил, через два дня можете получить мой рескрипт. Когда ваш сын получит свидетельство об образовании, я распоряжусь о зачислении его в Лейб-гвардию, и он должен будет отбыть на Кавказ. А пока оставайтесь в Петербурге, возможно, вы мне понадобитесь, и пусть Николай обязательно продолжает экзерсисы в фехтовании.
***
Уже темнело, когда к особняку на Большой Миллионной начали съезжаться гости. Резные венские сани, запряженные парой коней, приносили многих известных личностей столицы. Но вот к парадному подъезду подъехали огромные парные сани, на которые гости смотрели с завистью, потому, что в отличие от легких санок, в которых они приезжали, эти были устланы медвежьими шкурами. Из саней, откинув меховой клапан, выбрался еще седой, но еще крепкий мужчина в гусарском мундире, и бережно помог выйти, закутанной в меха девушке. Та огляделась, блестящими от любопытства, глазами и под руку с отцом прошествовала к дверям, где их с поклоном встречал дворецкий.
Когда они, раздевшись, вошли в небольшой хорошо протопленный зал, в котором уже стояло и сидело несколько гостей, дворецкий громко представил их.
— Подполковник гвардии в отставке Вершинин Илья Игнатьевич с дочерью.
Большая часть гостей, недоуменно переглядывались, а хозяйка салона княгиня Голицына уже торопилась навстречу новым знакомым.
— Добрый вечер ваше Превосходительство, рада видеть вас у себя, — заявила она на ходу.
— И я рад вашему приглашению ваше Сиятельство, вот только до сих пор в замешательстве нахожусь, в чем причина этого приглашения? — отвечал Вершинин.
— Ах, Илья Игнатьевич, просто один мой хороший знакомый рекомендовал вас, как хорошего хозяина и удачного торговца, что совсем не вяжется с вашим боевым прошлым, вот и захотела вас пригласить, может, вы сможете поделиться с нами секретами вашего процветания?
Но Вершинина, уже закаленного подобными речами, было не смутить.
— Евдокия Ивановна, так вы, что считаете, что мне надо было, в нищете прозябать, — в ответ прямо спросил он.
— Ну, что вы Илья Игнатьевич, я совсем не хотела задеть ваши чувства. Мне просто интересно, как вы смогли добиться таких хороших результатов в своей сельской деятельности. Не многие дворяне могут похвастать такими успехами.
Тут княгиня решила, что слишком гонит лошадей и резко сменила тему.
— А это ваша дочка подполковник? Господи, какое очаровательное создание! Как вас зовут милочка?
— Меня зовут Екатерина ваше Сиятельство, — покрывшись легким румянцем от волнения, — отвечала девушка и ловко сделала книксен.
— Ну, поделитесь дорогая, как вам понравилось в Петербурге? Ведь ваш папа первый раз вывез вас из провинции?
— Ой, у меня так много впечатлений! Действительно, после нашего села, здесь совсем другой ритм жизни. Такая суета и столпотворение на улице. У меня в первые дни жутко болела голова, я даже не могла заниматься математикой!
Наступило молчание. Княгиня, не ожидавшая ничего подобного, почти разинула рот от удивления.
— Помилуй бог, подполковник, неужели ваша дочь занимается математикой? — наконец, недоверчиво воскликнула она.
Вершинин, добродушно улыбаясь, развел руками.
— Сам не понимаю, что на нее нашло, вот уже третий месяц, сидит и изучает книги. Сейчас вот потребовала учителя ей найти, потому, что в своих чтениях уже до алгебры и геометрии дошла, а я ей в этом плохой помощник.
Евдокия Ивановна уже другими глазами посмотрела на девушку. Она сама, увлеченная математическими изысками в первый раз встретила женщину, которая бы разделяла ее увлечение.
— Катенька, скажите, — неожиданно мягко обратилась она к ней, — а что заставило вас увлечься цифрами.
Та замялась, и уже вконец залившись румянцем, сказала:
— Мне просто понравилось и все.
Отец, прекрасно знавший, откуда дует ветер, благоразумно молчал. Княгиня же в восторге воскликнула
— Илья Игнатьевич, ну, зачем вам тратиться на учителя, я с удовольствием стану заниматься с вашей дочкой. Мы сейчас с ней уединимся, посекретничаем, и я вам уже скажу определенно, есть в этом смысл или нет. А вас я сейчас. чтобы не скучали, познакомлю с главой департамента внешних сношений МИДа коллежским советником Яворским Николаем Петровичем, вы с ним можете обсудить некоторые ваши проблемы торговли, и многое другое.
Она ловко подхватила Катеньку под руку и в сопровождении Вершинина подошла к ломберному столику, за которым сидели трое гостей, и сказала:
— Господа имею честь вам представить подполковника гвардии в отставке Вершинина Илью Игнатьевича, Николай Петрович, поручаю вам, как старожилу моего салона шефство над ним. Надеюсь, вы найдете, о чем поговорить. А пока я вас оставлю на некоторое время.
И взмахнув краями платья, удалилась в свои покои, крепко держа, попавшую в ее руки, жертву.
Первая неловкость встречи прошла, Вершинина пригласили присесть, и Яворский непринужденно поинтересовался у нового знакомца, чем он занимается, и каким образом прослышала про него неутомимая княгиня.
— Господа, — сказал Вершинин, — спешу вас разочаровать, в Петербурге я редкий гость, хотя и имею здесь недвижимость. А прибыл сюда, чтобы решить кое-какие вопросы экспорта зерна.
При этих словах Яворский явно оживился.
— Ого, Илья Игнатьевич, это крайне интересно, я так понимаю, что зерно ваше отправляется в Альбион?
— Да вы правы, — с легким удивлением отвечал Вершинин, — как-то не думал, что вопросы торговли, так беспокоят ваше ведомство.
— Ну, что вы подполковник, мой департамент старается держать под контролем такие вопросы, это очень важно для государства Российского, — напыжась ответил коллежский советник
