Генерал прервался, посмотрел на летчиков и продолжил:
— Еще один момент. Запас управляемого вооружения у нас не столь велик, как хотелось. И быстрого пополнения не ожидается. Поэтому желательно без особой нужды управляемые ракеты не тратить. Подвешиваться они будут в обязательном порядке, но там, где можно, старайтесь обходиться без них.
Генерал сказал про ракеты, а я сразу подумал о вертолетах. А ведь это действительно проблема! В любой системе новых модификаций вертолетов очень много импортных комплектующих. Процессоры и многие микросхемы в России почти не производятся. Это означает, что практически все бортовое оборудование на современных самолетах и вертолетах придется переделывать. Наверняка такие же проблемы будут и с ракетами и с прочей военной техникой. К тому же переделка возможна только в случае срочной реанимации электронной промышленности. Запасов западной элементной базы надолго не хватит.
А генерал уже перешел к следующему вопросу.
— Истребительного прикрытия пока не будет, поэтому на каждый вертолет в обязательном порядке подвешиваем по две «Иглы». Над линией фронта с нашей стороны могут летать только реактивные самолеты и вертолеты. Все поршневое сбивайте без разговоров!
Теперь генерал повернулся в сторону наземных офицеров.
— И самое главное! На земле сейчас каша. Линии фронта как таковой нет. Немцы постоянно просачиваются. Поэтому охрану и оборону аэродрома организуем по-взрослому! Отрыть окопы для личного состава, распределить людей и вооружения по секторам обороны, технику зарыть и замаскировать! Быть готовым к любым неожиданностям! Минимум один вертолет должен постоянно находиться в готовности к немедленному взлету, чтобы поддержать охрану аэродрома. Я постараюсь выбить у командования хоть одну мотострелковую роту, но шансов на успех немного. Слишком мало сейчас войск на фронте. Поэтому пока рассчитываем только на свои силы!
Кузьменко только покивал.
— Сейчас срочно готовить машины к вылету. До наступления темноты мы должны хотя бы один раз отработать по целям. Дальше летают только ночники. Теперь задачи каждому звену…
Дальше началось обсуждение предстоящей боевой работы.
Алекс Кшетуский. Первый сержант. Окрестности базы ВВС НАТО. Прибалтика— Сэр, — Кшетуский обернулся. Оказалось, это связист протянул гарнитуру лейтенанту. — Это медэваки. Они не могут приземляться — обе площадки красные.
— Твою мать…
Пока лейтенант на повышенных тонах разговаривал по рации с пилотами, Алекс спешно набивал свой рюкзак коробками с патронами. Черт, как же они быстро тратятся… Внезапно его отвлек свист…
— Мины!!! — завопил в наушнике наблюдатель. — Пытаюсь вычислить…
— Всем в укрытие!!! — заорал первый сержант и, схватив тяжеленный короб с гранатам, перебежками свалил к своей ячейке. Парни из взвода укрываются под перекрытиями ячеек и в окопах. Все же стоит теплым словом вспомянуть дрилл-сержанта. Когда рванула первая мина, Алекс уже был в укрытии.
Свист и бум-м… бум-м-м… бум-м-м. В голове противный звон… Алекс раскрывал рот и заткнул уши, чтобы снизить ущерб при контузии.
Гарнитура ожила…. Но не разобрать. Хотя ясно и без слов — колбасники перешли в атаку под прикрытием минометного огня.
— Харли! Ты как? — толкнул он рукой своего напарника. Тот повернул лицо к сержанту и кивнул. Его хорошо приложило при первом артналете, теперь голова обмотана бинтами.
— Взяли!!! — они подняли со дна ячейки свой «Марк-19», Харли чуть водит стволом, прицеливаясь, и открывает огонь: банг-банг-банг… Банг-банг-банг… Он кромсает ряды атакующих, разбивая осколочно-кумулятивными бронированную технику…
— Пулемет! На два часа! Семьсот!
Харли кивнул и вспахал гранатами место, откуда по парням работал пулемет.
Перестрелка тем временем разгорается. Минометы колбасников заткнулись — их позицию наконец-то нашел БПЛА, и по ним заработал на подавление тяжелый миномет, заставляя их умолкнуть. Еще бы огневую поддержку с воздуха — и все было бы в полном порядке.
— Алекс! Это Браво-2! Вы, два идиота, там чем занимаетесь! На меня до сорока джерри! Десять часов!!! — это уже с того участка трилистника, который должен прикрывать расчет.
— Харли! — Алексу пришлось руками, отвлекаясь от наблюдения, разворачивать моего контуженного и показывать, где какой угрожаемый участок. — Огонь!
Взвод удерживает правый сектор обороны на подступах к авиабазе. Пока что выходит отбивать атаки противника, однако эти ублюдки подтаскивают все больше артиллерии… Натовцы уже не успевали давить хотя бы минометы и орудия поддержки, не говоря о чем-то более тяжелом.
«Бам-м-м… Ого!» — мелькнула мысль у Кшетуского.
Это уже работает крупный калибр… Недолет… метров двести.
— Это Медведь! У меня хорошая новость… Русские обещают, что скоро будет авиаподдержка! — порадовал лейтенант с КНП.
Бам-м!
— …ся еще…
Бам-м!
— …минут! — оптимистично.
Очень хочется сержанту, чтобы лейтенант повторил. Надо сказать Харли. А то второй день, как утки во время сезона охоты!
— Харли! Они снова… Харли?.. Сэм… Эй! — повернув голову, Алекс увидел, что напарник уронил голову.
— Нет… — отбросив свой карабин, сержант перекатился к нему. — Нет… Нет! Только не это!
Подняв его, Кшетуский увидел, что осколок попал в висок. Треугольная ранка казалась маленькой и пустяковой… Но… Его больше нет.
Сержант оттащил, корячась в тесной ячейке, его, освободив место за «Марком». Заняв место напарника, Алекс хладнокровно, не обращая внимания на всплески от пуль, что дождем колотились о бруствер, навел на ближайшую огневую точку… банг-банг… банг…
Разрывы гранат ложились точно там, где был враг… «Нас хорошо учит дядя Сэм. Стране не нужно пушечное мясо! На… На… Жрите, с-суки!»
Накрыв очередную огневую точку, Кшетуский понял, что расстрелял весь короб, и привстал, чтобы дотянуться до второго, который притащил со склада…
Константин Зыканов, сотрудник прокуратуры, ГанцевичиДо Ганцевичей поехали через Барановичи. Для тех, кто не в курсе, объясняю: Ганцевичи — это такой поселок, рядом с которым находится РЛС «Волга» — станция системы предупреждения о ракетном нападении — такое здоровенное железобетонное здание, на котором установлена под острым углом не менее здоровенная антенна, смотрящая, естественно, в сторону Запада — то есть прямо на Алоизыча, чтоб он ковриком подавился, гад. Как сказал подполковник-«эртэвэшник» (он, естественно, позже раскололся, что об антеннах знает лишь то, что с их помощью можно ловить телепередачи), офицеры со станции заявили, что нужна она будет не раньше, чем у немцев залетают «ФАУ-2», если залетают, конечно, — отслеживать самолеты типа «Мессершмитов», «Юнкерсов» и прочих «Хейнкелей» станция не могла — тем паче в непосредственной близости — низковато летают. Но немцы-то об этом не знали! Надо отдать им должное — видимо, после того как один из недобитых птенцов Геринга углядел такое чудо света, гансы догадались, что эта хрень может иметь какое-то отношение к их попаданию в за… в большую черную дыру в плане господства в воздухе. Так как посылать к станции разведчиков (говорят, даже «Ю-86» не пожалели, не говоря о прочей мелочевке) оказалось делом неблагодарным — дивизион «Буков» с «Шилками» в придачу, плюс еще извлеченные из какого-то загашника «стрелы», сделали подлет к ней на дистанцию снимка недостижимой мечтой идиотов, — немцы решили в лучших традициях Сашиного младшего брата (я о том Саше, который в царя бомбу бросил, а не о капитане Кулькине, как вы могли подумать) пойти другим путем, то есть направить для изучения артефакта «бранденбуржцев». Как мы позднее выяснили, их выбросили с нескольких «тетушек Ю» сразу за линией фронта, которую «тетушки» (быстро все-таки учатся, гады) прошли, едва ли не цепляя колесами шасси за верхушки деревьев, потом поднялись на высоту около четырех сотен метров — и сбросили диверсантов. Обратно, конечно, «тетушки» вряд ли вернулись — «а ля гер, ком а ля гер». Но по порядку.
Первым шел колесный БТР — по-моему, «восьмидесятый», но точно я не уверен — темно было, однако. За ним — мы в кунге «МАЗа». Мы — это наша команда и примкнувший к нам Старый, он же — Саша, он же — капитан Кулькин. Как рассказал Империалист мне и, естественно, ребятам, с которыми я его познакомил, Сашу выдернули из глубокой (не подумайте ничего плохого) запасной категории, повесили 4-ю звездочку и своим ходом отправили в Минск — принимать под команду то подразделение, которое ему соблаговолят всучить Папы с Большими Звездами. Всучили. Взвод студентов с 3-го курса БГУ — этих прямо с экзамена загребли. Ну, не совсем загребли — как сказали студенты, у них принимали экзамены настолько злобные преподы, что они предпочли толпой отправиться к начальнику военной кафедры и заявить о желании бить врага сначала на своей, а потом — на его, врага, территории. Седой полковник аж всплакнул — а мы поняли, что Сашин взвод состоит из тридцати раздолбаев. Оказывается, в Белоруссии сделали очень умный ход — решили, что молодые и умные головы в новых реалиях ценнее в тылу и ввели для студентов технических специальностей бронь — до момента несдачи сессии, естественно. С другой стороны, в наших условиях взвод раздолбаев — это гораздо лучше, чем взвод мальчиков-ботаников, или, не дай бог, девочек-снегурочек. Когда это воинство было вручено Саше — он натурально офигел, но как специалист в области рекламы и к тому же — бывший солдат стройбата, два бойца которого, как известно, заменяют экскаватор, был морально готов даже к такой неожиданности. Другим следствием добровольчества студиозов и Сашиных связей явилось то, что вновь сформированное подразделение попало не в ряды белорусской «непобедимой и легендарной», а было прикомандировано к центральному аппарату республиканской кровавой гебни как потенциально надежный и преданный делу Лука… гм-м… короче, просто делу, отряд «партизан». А оттуда — передано к нам. Так что сейчас часть студентов составляла экипаж и десант БТРа — он тоже был с кафедры, а часть — сидела в кунге вместе с нами, уважительно прислушиваясь к разговорам Пап с Большими Звездами. Кстати, Сашу наши Большие Звезды абсолютно не смутили — все-таки опера и следователи — не строевая косточка, поэтому все общение проходило на «ты» и без чинов. Ребят больше всего заинтересовало то, что еще на форуме мы обсуждали что-то напоминающее нынешние события, правда, там масштабы были поменьше — из более-менее близкого к нам временного интервала переносились области, или время переноса всей страны было не совсем э-э-э… правильным — все-таки 1953-й и 2010-й — это разные эпохи. Обсуждение проходило эмоционально, порой на повышенных тонах — собачились, короче, покруче, чем на форуме, — сказывалось отсутствие самых бескомпромиссных и самодурствующих модераторов Рунета — интересно, кстати, где сейчас Командир Заградотряда? Может, китайцев с японцами двумя пулеметами сдерживает, тщательно следя, чтобы стволы не перегревались? Не обошлось и без обвинений в нашу с Сашей сторону — мол, накаркали, вороны. Мы вяло отбрехивались в стиле «что, и часовню тоже я?» — сказывалось, что и он, и я, как и все присутствующие, за исключением студентов, не спали уже сутки — да и алкоголь еще не выветрился. Солнышко уже встало достаточно высоко — но, в конце концов, оно не помешало нам уснуть.
