В своем стремлении к усовершенствованию, Макс давным-давно прошел ту грань силы, которая была возможна для обычных хищных животных.
К примеру, тот же медведь в драке с человеком без оружия, способен растерзать его за считанные секунды. У человека просто нет сил, чтобы хоть как-то сопротивляться.
Модифицированное магией и форсажем тело Макса было во много раз сильнее, быстрее и крепче того гипотетического медведя. Добавив сюда же острые и непропорционально длинные когти.
И подобная сила позволяла ему с одного удара разрывать своих врагов на части.
Рвущие его плоть пули были неприятной частью, но не смертельной, пока они не попадали в голову и суставы. Раскаленные кусочки металла почти сразу же после попадания выталкивались растущей плотью прямо на глазах.
Макс метался бешеной тенью между автоматчиками, расправляясь с ними один за другим. Он не испытывал жалости или сожаления. Эти люди слышали его призыв к переговорам, но все равно выбрали путь сражения.
Так пусть не жалуются.
Единственное, о чем он сожалел, так это о том, что он теперь имел сомнительную честь «испробовать» человеческую плоть. Каждое растерзанное тело, невольно одаривало его некоторой частью биомассы, пополняя истощаемые запасы.
Конечно, при таком процессе, Макс не чувствовал вкуса, поэтому нельзя сказать, что он прямо ел людей. Однако в психологическом плане это было все же тяжело.
Впрочем, в пылу схватки Безумный Макс не мог на это сильно отвлекаться. Никуда не делась и проклятая жажда плоти разумных.
Контролировать её безумные порывы в пылу схватки было особенно неприятно.
Открывшаяся под ногами яма, заполненная шипами чуть было не поймала метаморфа в ловушку, а хлестнувший над головой электрический хлыст почти отрезал ему руки, которыми он вытянул себя из первой западни.
Дальше тянуть было нельзя.
Макс мысленно ухмыльнулся, физически это сделать он не смог бы при всем желании, так как лица, как такового, у него и не было.
Сражаясь, они беспорядочно кружились по разгромленному залу, осыпая друг друга потоком пуль, шипов и магических атак.
Однако, Макс кое-что постоянно держал у себя в голове. Козырь, который можно было припрятать в рукаве.
И этим кое-чем, наконец, можно было воспользоваться.
В последнюю секунду маг земли почувствовал неладное и попытался сформировать вокруг себя каменный саркофаг, но не успел.
Всеми забытый, вонзившийся в стену в самом начале схватки топор, повинуясь приказу своего хозяина, рванул по направлению к руке. И совершенно случайно на его пути оказалась спина геоманта.
В этот раз не было никаких вспышек или взрывов. Просто магический артефакт почти по рукоять скрылся во внутренностях незадачливого мага.
Тот неожиданно для себя выблевал на пол поток крови и внутренностей, но упасть не успел.
Очередная команда и топор вновь рванулся, сбросив с себя мертвые ножны. Зимин бросился вперед, протягивая руку, однако оставшиеся два мага тоже не зевали.
Электрическая дуга вонзилась в топорище с оглушительным треском отбросило его в сторону от метаморфа.
Остаточный же заряд от взрыва хорошенько прошелся по нервам метаморфа, словно тысячи мелких иголок, вонзившихся в каждую мышцу.
Вот только, Макс совершенно не учел мага смерти, который выждал идеальный момент для атаки.
Зная скорость и ловкость землянина, маг энтропии положился на удар по площади, в край которой Зимин и угодил.
Выглядела атака как серая, не особо примечательная дымка. Но любая органика попадая в пределы действия этой силы мгновенно начинала разрушаться.
Так, кости мертвых солдат оседали внутрь синтетической одежды, чуть позже начинали рассыпаться, и они сами. Но в те секунды, что были еще видны, они рассылали вокруг ослепительные улыбки голых черепов.
Тело мужчины взвыло от невыносимой боли. Костяные пластины трескались и осыпались с дробным стуком. Кожа и мясо съеживались и превращались в прах.
Если бы не активировавшееся поглощение смерти, которое они с симбионтом освоили еще в Хантине в драке с нежитью, то метаморф там бы и остался.
Но даже так, последствия были сокрушительными.
Зимин кое-как вывалился из облака и чуть ли не из последних сил откатился вбок. На том месте где он был прошлись очередные разряды молнии. Сила этой атаки была столь мощной, что бетон крошился на куски.
Оставшиеся маги довольно переглянулись, празднуя победу.
Вся сущность мужчины сконцентрировалось в одном единственном желании — выжить.
Обгорелый топор, крутясь вновь рванулся к Максу, но на этот раз он двигался вдоль земли, затрудняя прицеливание. Да и сам Макс, опустившись к полу, извивался подобно змее, ускользая при первых же признаках опасности.
Изменившееся строение тела позволяло делать и не такие фокусы.
Измученное магией физическая форма стремительно восстанавливалась, сбрасывая поврежденные и оскверненные смертью куски.
Почерневшая, словно обожжённая, когтистая лапа сомкнулась на рукояти топора, со второй же сорвались сразу два костяных клинка напитанных под завязку магией земли. Это позволяло добавить им небывалую прочность и пробивную способность против магических щитов.
Как оказалось, перенести способность толсторогов на любые кости не особо и сложно. Главное было приложить воображение.
Энергии оставалось критически мало, поэтому столь отчаянная трата последних крох обязана была себя оправдать. Иначе…
Магу смерти пришлось тяжелее всего, так как его сила плохо подходила для блокирования физических атак. Поэтому он вложил все свои силы в защиту, закрыв самому себе обзор.
Эта заминка позволила Максу выпустить второй снаряд уже в электро-мага.
Рванувшая наперерез волна отбила костяной клинок, но вот летящее следом тело отбить не смогла.
Макс яростно взревел, когда нырнул в бушующие вокруг электрические разряды.
Завоняло паленым и грозой.
Словно в замедленной съемке обожжённый монстр с горящим раскаленным топором падал на светящегося мага, поднимающего руки и выпускавшего в сторону врага разряд за разрядом.
Ни отдать, ни взять, идеальная картина с названием вроде: «Вечное сражение добро со злом». И Макс как-то не был похож на добро.
Однако раскочегаренная до максимума секира хаоса знала свое дело дестабилизируя или впитывая удар за ударом.
Но и остаточных эффектов хватало вдоволь, чтобы терзать несчастную, постоянно восстанавливающуюся плоть, причиняя невыносимые страдания.
Удар!
Но не тут-то было!
Чрезвычайными усилиями электро-маг сумел заблокировать полотно топора между своими руками, сформировав какую-то дрожащую и сыплющую искрами сферу, в которой топор и застыл.
Попытка надавать со стороны метаморфа ни к чему не привела. Маг хрипел от натуги, но держал удар. Правда и сделать он больше ничего не мог.
Вот только на его несчастье у Макса могло быть больше чем две конечности.
Вражеский маг подавился собственной же кровью, когда рванувшие из груди Зимина костяные конечности пробили его насквозь.
«Экстренное поглощение!» — разбухшая биомасса из костяных клинков мгновенно добралась до позвоночника электро-мага, оборвав его жизнь.
«Опасность!»
Зимин еле успел пнуть ногой уже мертвое тело врага в сторону мага смерти. Гнилостный снаряд расплескалась о труп, заставив тот начать растворяться в клубах нехорошего изумрудного дымка.
Тело шлепнулось у ног одетого в черное мага, и тот, опустив руку, вытянул неиспользованную ману из своего заклинания, заставив ту вновь собраться в уже знакомую стрелу.
К тому моменту обычных людей почти не осталось. Макс никого и не думал щадить, пройдясь косой смерти по всем охранникам. Операторы же, не желая попасть под раздачу во все расширяющемся сражении, разбежались.
Тяжело дышащий Безумный внимательно смотрел на стоявшего напротив него мага смерти, вокруг которого лениво летали темные хлопья праха, то ли физического воплощения энергии смерти, то ли еще какого-то заклинания.
