с потолка.
— А второй, ну, который на пассажирском сидении сидел, вылетел через лобовое стекло и попал под Камаз. В лепешку. Его в закрытом гробу родственники в Ленинград повезли.
Нда. А как иначе? Хотел два трупа — получи два трупа. Один из них в лепёшку. Левину как-то тоскливо стало, и он решил с церемонии этой свалить. На метро или такси домой доберётся. Владимир Ильич покрутил головой, выискивая в довольно существенной толпе Волеслава Николаевича, и обнаружил его стоящим рядом со смутно знакомым человеком. Вспомнить не получалось. Но, что где-то он его видел, у Левина сомнений не было. Владимир Ильич обошёл по приличной параболе гроб и приблизился к директору издательства «Прогресс».
— А Константин, попрощался? Сейчас поедем. Да, познакомься. Это тоже выпускник МГИМО. Только на десять лет раньше тебя. Сейчас уже больших высот достиг в нашем деле. Козырев Андрей Владимирович — первый секретарь отдела Управления международных организаций МИД СССР.
Вот так вот! Захочешь начать новую жизнь и не получается ничего. Очередная сволочь. Министр Иностранных дел, знавший кучу секретов страны, уедет в США и будет поливать Родину грязью.
— Квасин Константин, — Левин постарался сделать дружелюбное лицо.
— Квасин? Сын посла нашего в Аргентине? — молодое дарование улыбнулось. Ну, улыбка подходящая у человека. Располагающая и заразительная. Говорят, Гагарина выбрал Королёв за улыбку. Вот Андрюшу этого тоже за улыбку можно выбрать. В Министры Иностранных дел?
— Точно.
— К ним не собираешься. А то я через неделю полечу в Аргентину? — ещё заразительней улыбнулся товарищ.
Даже совестно на секунду стало Владимиру Ильичу за свои мысли погубительные.
— Нет. У меня Чемпионат Мира на носу.
— Жаль. Вместе бы полетели. Веселее. Машину собираюсь там себе купить. Говорят, в Аргентине американские машины можно совсем дёшево купить и наши корабли там часто бывают. Зерно и мясо закупают. Можно на таком корабле почти бесплатно её в СССР доставить.
Всё, всё наваждение спало от улыбки. За машину подержанную Родину продать готов.
— Чтоб ты утонул! Крекс, фекс, пекс! — это про себя. — У нас есть машина. Я готов, Волеслав Николаевич, поехали. До свидания, Андрей Владимирович. Рад был знакомству. До свидания.
Событие сорок четвёртое
С теми, кто воспринимает несчастный случай как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят.
Дон Вито Корлеоне
Все весны ждут. Все. Взрослые ждут, дети. Старушки тоже ждут. Придёт. Куда денется. Сначала снег начнёт подтаивать днём на солнышке и покрываться очень скользкой коркой за ночь. Дети побегут в школу по этому катку и, падая, будут смеяться, взрослые, падая, будут материться, ругая весну, а старички, падая, будут ломать шейку бедра и умирать, проклиная весну, в больнице.
Чуть позже солнце справится с белым снегом, отражающим его лучи, и появятся лужи. И даже ручейки, по которым дети, смеясь, будут запускать кораблики, и проваливаться в лужи, тоже со смехом. Взрослые, проваливаясь в лужи или, забрызгав одежду, будут материться и ругать опять весну, а старички, промочив ноги, будут хватать пневмонию и умирать в больницах, проклиная весну.
И с лужами справится солнце, часть испарит, а часть луж в землю впитается, и появится грязь непролазная, дети бегут смеяться и бегать по ней, и кидаться друг в друга грязью, и строить из грязи запруды для последних ручейков. Взрослые, застревая на машинах в грязи, или залезая в неё новыми туфлями будут материть грязь. А старички будут сидеть на лавочке и подставлять лица землистого цвета ласковым лучам. «Слава богу, дотянули».
А потом?
У! Потом взрослые будут копать лопатами поле под картошку и проклинать весну и правительство. Дети будут проклинать весну, что и их заставила бросить игры и тоже наравне со взрослыми заставили копать вязкую, глинистую землю под картошку. И только старички будут по-прежнему сидеть на лавочке или на завалинке и поносить правительство и Хрущёва кукурузника, как и тридцать лет назад.
Ещё нудные весенние дожди, что даже хуже осенних.
Стариковское брюзжание⁈ Конечно. Всё было не так. Весна пришла! Весне дорогу!
Левин еле увернулся от, упавшей на голову шедшей перед ним женщине, сосульки. Две огромные оборвались одновременно с крыши пятиэтажки. Первая — та, что попала в голову женщине на секунду раньше, её падение и спровоцировало, должно быть, падение сосульки, предназначавшейся Владимиру Ильичу, но он отшатнулся в ту секунду, когда первая попала в бедняжку, и сосулька, пройдя в сантиметрах от него, ударилась об асфальт тротуара и, расколовшись на сотни осколков и брызг, только окатили ему ноги. Женщину от смерти спасло то, что она была в зимней ещё шапке меховой, круглой такой и то, что сосулька попала не в макушку. Она соскользнула по шапке и всем своим многокилограммовым весом врезалась в плечо. Явно ключицу сломала несчастной, так как та не могла двинуть рукой и ревела белугой от боли.
Левин, шедший прямо за женщиной, подхватил её за воротник пальто и оттащил на пару метров на дорогу с тротуара. Опять вовремя успел, спровоцированные паденьем своих сестричек, с карниза пятиэтажки посыпались остальные сосульки, а следом рухнул пропитанный льдом и водой снег. Сугроб целый. Прямо на то место, где только что лежала женщина.
Владимир Ильич по привычке сунул руку в карман куртки за телефоном, и не найдя только вспомнил, что ещё десятилетия до телефонов в кармане.
— Скорую, вызовите! — крикнул он начавшей собираться вокруг них толпе и стал расстёгивать на голосящей женщине пальто. Если там рана, то надо остановить кровь. Точнее, там точно рана, вон пальто уже кровью пропиталось, нужно определить, можно ли остановить кровь? Хоть рану ладонью зажать.
Так и оказалось, кусок льда разорвал ткань, разорвал кожу на плече и переломал ключицу женщине, кровь пропитала уже и пальто и вязаную кофту. Костик наложил руку на рану и попытался кровь остановить. Пострадавшая билась у него в руках, стараясь подняться… Блин, хоть апперкот ей врезать, сознания лишить. К счастью, всё это длилось недолго. Через минуту Левина решительно отстранил от тётки пожилой мужчина.
— Я врач, дайте мне осмотреть рану! — что Владимир Ильич с радостью и проделал. А ещё через несколько минут завыла сирена скорой помощи. Врачи с помощью доброхотов уложили несчастную на носилки, запихнули в машину и укатили, распугивая зевак сиреной.
Левин отошёл от шока и от толпы на противоположную сторону дороги, правда предварительно на верх глянув.
