чувствую! Да и сил столько, что хочется, подобно Кинг-Конгу, ударить себя кулаками в грудь и выдать такой душераздирающий рев, который заставит обосраться от ужаса всех моих врагов.
Я едва удержался от этого несвойственного мне позыва. Не хватало еще перепугать и без того расстроенную девчушку и заранее выдать противнику собственное преимущество. Пусть эта моя особенность будет для него неожиданным сюрпризом. Вот тогда все вместе и обхохочемся! А кто-то, возможно, и до смертельной икоты! Не люблю, когда меня против моей воли сначала бьют твердой скалкой по голове, а после, ять, лишают свободы!
Я недобро ухмыльнулся, представив на мгновение рожу Курбата, когда он заглянет в «глаза-глаза мои зеленые», возможно, в последний раз, и легко перекусил металлические прутья решетки. Зубы у меня, конечно, выше всяких похвал! Даже интересно, насколько толстый лист железа я в состоянии перекусить? Да и челюсти работают, словно гидравлический привод! Раз — и готово!
Перекинуться обратно было делом пяти секунд — одевался я намного дольше, чем возвращал человеческий вид. После этого я просунул руку сквозь отверстие в решетке, нащупал заклинивший ключ, и силой его провернул. Замок натужно щелкнул: дверь распахнулась, и свобода встречала радостно у входа. Только вот братья как-то не спешили мне меч отдавать[1]. Ну, ничего — сами отберем!
Василинка, успевшая вовремя отскочить от распахивающей двери, с радостным визгом повисла у меня на шее:
— И-и-и! Деда! Получилось!
— Еще бы не получилось! — как само собой разумеющееся, подтвердил я.
Зачем заставлять сомневаться в твоих способностях находить выход из практически безвыходных ситуаций того, кто так истово в тебя верит? То-то же! Запоминайте, неучи! Дедушка плохому не научит!
Оказывается, дверь моей «камеры» выходила в коридор, из которого можно было попасть в еще один зачарованный каземат, оказавшийся на данный момент пустым. И дверь на улицу, в которую после визга девчушки заглянул взволнованный Первуша. Ага, вся веселая гоп-компания в сборе. А парнишка, выходит, на шухере все это время стоял. Молодец, не бросил свою любимую в беде! Чувствую, выйдет из него со временем толк!
— Василинка, ты чего так верещишь? — Громким свистящим шепотом накинулся на подружку пацан. — Всю деревню переполошишь! Враз сбегутся! Злые все, как собаки — вместо праздника такая задница нарисовалась!
— Фу, Первуша! — одернула парнишку Василинка. — Как можно?
— А что, разве не прав? Скажите ей, Гасан Хоттабович! — ища у меня поддержки, произнес Первуша.
— Кто прав, кто виноват — позже решать будем! — шикнул я на пацана. — Уходить отсюда надо, пока не хватились! — рванул я в сторону входных дверей, подхватив Василинку под руку. — Это хорошо, что они у дверей охрану не оставили…
— А зачем? — искренне удивился пацан. — Острог же Зачарован! Из него ни одной твари не выбраться?
«Ох, прости Господи, эту страну непуганых идиотов!» — Мысленно вознес я хвалу неведомому Создателю за весьма легкое освобождение из неволи.
— Потом расскажу для чего охрана в таком случае нужна, — вслух пообещал я, забегая в густые кусты, расположенные рядом со срубом.
Нашего бегства никто, к счастью, не заметил. Да и стемнело уже довольно основательно. Первым бежал Первуша, показывая путь, следом я, а замыкала процессию Василинка. Вскоре кусты закончились, и мы выскочили куда-то в район огородов и задних дворов, где и остановились немного перевести дух.
— Ну, и что дальше делать думаете, ребятки? — поинтересовался я у своих спасителей.
— Дядю Невзора надо из поруба вызволять! — решительно сжав кулачки, заявила девчушка. — Несправедливо это! Он всю свою жизнь для общества, а оно так… так… подло…
— Ну, допустим, это не общество так с ним, — возразил я, — а один совершенно конкретный негодяй…
— Правильно, деда Хоттабыч! — поддержал меня Первуша. — Это Нечай во всем виноват! Даже брата своего единоутробного ради власти тивунской не пожалел!
Хм, власть над жалкой заброшенной деревушкой — то еще достижение. Или у этого Нечая далеко идущие планы? Окрестные деревни под себя подмять?
— Он, еще жив, кстати? — поинтересовался я судьбой Молчана, который мне тоже понравился. Не хотелось бы, что бы и этот парень склеил ласты. Ведь я, как бы, тоже косвенно виноват в его беде. Не зажмурил бы Стригу, так бы все и шло своим чередом в этом забытом Богом месте. Ну, если бы лоторейку к Лесной Ведьме на обед бы не вытащил.
— Жив, деда! — Мотнула головой Василинка. — Только плох очень. С ним сейчас наш Лекарь, но… — И она всхлипнула, закрыв глаза ладонями.
— Дар у нашего Лекаря слабенький совсем — не вытянет, — подключился Первуша, заменив всхлипывающую девушку.
— Так, а Магия у него откуда? — Мгновенно сориентировался я в ситуации — если Лекарь лечит, значит, Энергия у него имеется.
— Так у каждого Лекаря есть небольшой запас Кристаллов-Накопителей, — сообщил парнишка. — Им тивун лично отпускает, мало ли, что случится. Но у нас Лекарь только один остался, да и тот… — И Первуша обреченно махнул рукой.
— Ведите меня к нему, к Лекарю этому! — распорядился я.
— А тебе зачем, деда? — Василинка, наконец, сумела взять себя в руки — рыдать прекратила. — Разбитую голову подлечить хочешь? — Заметила она засохший кровавый колтун на моей седой голове.
— Нет! Некогда объяснять! — отмахнулся я. — Ведите быстрее! Только так, чтобы нас не заметили!
Тратить силы на столкновение с местными мне совершенно не хотелось. Неизвестно, что им наплел Нечай. Да и раскрывать свою Кромешную Сущность, если селяне попрут на меня с вилами, тоже не ко времени. А пока суть, да дело, Молчан и помереть успеет.
— Идите за мной! — Первуша без долгой раскачки стремительно скользнул куда-то вдоль темных огородов, а мы с Василинкой поспешно кинулись его догонять.
— Деда Гасан, а как ты собрался Молчана спасать? — семеня за мною следом, спросила девчушка, видимо, догадавшись о моих намерениях. — Ты ведь совсем не Лекарь…
Я мысленно усмехнулся такой искренней и детской непосредственности: ну, вот откуда она знает, что я не Лекарь? Ведь знакомы мы с ней без году неделя. А точнее — всего лишь несколько часов. Да, так вышло, что я чисто случайно стал её спасителем и избавителем всей деревни от кровавой дани Лесной Ведьме. Но ведь это совсем не повод мне так безраздельно доверять. А вдруг я,
