Александр Чернов - Одиссея Варяга

Услышав, что царь предлагает организовать колхозы, Вадик поперхнулся чаем. Вроде он этот термин не упоминал, или все же как то выскочило, но потом забылось? Николай, тем временем, закончил краткое описание Столыпинской реформы. Она должна была начаться на год раньше, и ее планировалось провести без чрезмерного давления на не желающих выходить из общины крестьян.

В долгих спорах со Столыпиным, Вадик убедил его для начала попробовать действовать больше пряником, чем кнутом. Первая волна переселенцев должна была состоять из тех, у кого было шило в заднице. Эта особая порода людей, которую Гумилев назвал "пассионариями" вечна, и есть у всех народов. Это люди, не способные спокойно сидеть на месте. Они осваивали Сибирь для России и Дикий Запад для Америки. Если нет свободных земель под боком, они устраивали революции или уезжали за море.

Каждый год из России при Николае уезжали десятки и сотни тысяч людей, как на совсем, так и на работу. В США ехали в основном евреи и поляки, в Канаду украинцы и белорусы. В Аргентину русские крестьяне. В Германию на сельхозработы ехали все подряд. Если бы удалось перенаправить на новые земли энергию хоть части крестьян уезжающих за лучшей долей за океан… Если поляки и евреи до сих пор уезжали в основном по причине не согласия с национальной политикой проводимой Россией, то остальным просто надо было кормить своих детей. Что на родине получалось, увы, не всегда…

По окончании беседы, продолжавшейся более трех с половиной часов под скрип перьев секретарей, записывавших каждое слово говоривших, Николай неторопливо промокнув платочком усы с улыбкой произнес:

А в завершении нашего столь сердечного чаепития, у меня есть для всех нас очень хорошая новость. Вчера утром наша Маньчжурская армия начала давно планировавшееся наступление, целью которого является полное очищение от японцев Маньчжурии и Квантунской области, снятие осады с Порт-Артура и Дальнего. Мне только что доложили, что враг с передовых позиций сбит и повсеместно отступает. Так что я не сомневаюсь – армия наша покроет свои знамена славой не меньшей, чем наш доблестный флот. Наши солдаты и матросы опять доказывают, что они лучшие в мире, и скоро эта навязанная нам война должна завершиться, дай Бог если она последняя во время моего царствования.

Услышав это заявление Вадик про себя хмыкнул. Похоже что в неизбежность грядущей Мировой Войны Николай все еще до конца не верил. Конечно, англичане еще себя сами покажут, сомневаться не приходится, но… Как же уже надоело убеждать, уговаривать доказывать очевидное для себя, но столь неявное всем остальным. Надоело. Льстивые, угодливые взгляды придворных в лицо и шипение в спину. Но Александре Федоровне, конечно, давно уже донесли, что я играю германскую карту, так что удивляться не стоит. Из Великих князей – "дядьев" меня никто не замечает. Демонстративно. Хотя и к лучшему, пожалуй.

Из кабинета министров нормальные отношения сложились только с Коковцевым, Плеве, Хилковым, Дубасовым и, слава Богу, со Столыпиным. И это уже не мало. С остальными на ножах. Еще бы, царский любимчик, докторишка, позволил им подсказывать, что надо делать… Распутина в конце концов за это и убили, не повторить бы его незавидной судьбы. И идиоты добровольно лезут во власть, если конечно не пытаются награбить побольше и побыстрее? Или фанатики типа Гитлера, или желающие любой ценой построить жизнь страны так, как им видится правильным, работяги бессребреники, типа Сталина…

Но, похоже, сегодняшнее событие поможет нам усилить свои позиции. На создание аналога ВЧК/НКВД/КГБ государь император теперь уж точно согласится. Не сглазить бы, не дай Бог. Иначе Сергей Юльевич до меня однозначно доберется раньше, чем… Ладно, не будем о грустном. Хотя то, что эта старая лисица поняла куда ветер дует, сомнению уже не подлежит. Главное сейчас – не прогадать с кандидатурой. Василий утверждает однозначно – Зубатов. Ну, что ж, посмотрим, какой это Сухо… то есть Зубатов…

– Насчет детей, кстати, я вас понимаю прекрасно, – Вадика вернул в реальный мир голос Николая, который кажется подвел наконец встречу к запланированному финалу, – у меня самого наконец-то родился сын. И сейчас я бы хотел показать вам, господа депутаты, главную драгоценность моей семьи.

Из боковой двери показалась императрица со спящим младенцем на руках. Ее сопровождал дюжий матрос, который был выбран на роль "дядьки" наследника. По рядам депутатов прошел легкий восхищенный шепоток. Дети вообще умилительны когда спят, а знать что ты ПЕРВЫЙ вне Зимнего дворца, кому показали наследника престола… Вся депутация в едином порыве рухнула на колени перед будущим повелителем России, уютно посапывающим на руках у матери.

– Перед вами мой сын, – шепотом произнес Николай, несмотря на недовольный взгляд шикнувшей на него Аликс,- я уверен, что у большинства из вас дома тоже есть такие же малыши. И ради них мы должны при нашей жизни сделать Россию лучшей страной для жизни из всех, что только есть на Земле. И все, кто захочет нам в этом помешать, должны будут уйти с нашего пути. Или мы их просто сметем. А теперь идите, господа, и расскажите народу обо всем, что вы тут видели и слышали.

Из книги воспоминаний генрал-адьютанта, председателя ИССП (1905 – 1927 г.г.) С.В. Зубатова "Песочные часы", Изд-во "МилиТерра", Москва, 1946г., издание 6-е, дополненное биографической справкой.

…Итак, мои песочные часы опять перевернули. В третий раз.

Добравшись кое как из захолустного Владимира до Первопрестольной, никуда не заходя и ни с кем не встречаясь – сразу на вокзал. Повезло. Поезд уходил через сорок минут. Есть время на стакан горячего чаю и бублик с маком в вокзале.

Пока отогреваюсь, быстро просматриваю газету. Ну, конечно: главная новость – определен срок восстановительных работ на кругобайкалке. Четыре-пять месяцев. Судя по всему туннель рвануло основательно. Версий три. Японцы, радикалы, националисты. Я бы прибавил – или наше головотяпство, но нет: "по заслуживающим доверия сведениям, состав был гружен исключительно продовольствием и предметами обмундирования для маньчжурской армии"…

Наконец колокол… Гудит паровоз, дернул. Еще раз. Поехали. Москва постепенно уходит вдаль. Дома мельчают. Тянут в небо дымки деревни. Скоро вечер. В вагоне хорошо натоплено. И от окна, слава Богу, стужей не тянет. Хорошо все-таки ехать первым классом.

Билет на меня действительно был записан. Так что все серьезно. Однако, так и подмывает: в который раз берусь перечитывать письмо. Коротко, без прелюдий: "Сергей Васильевич! Прошу Вас прибыть в Петербург возможно скорее, Вам назначена личная аудиенция. Дело крайней государственной важности. Дату прибытия либо невозможность выезда телеграфируйте". И подпись: "Личный секретарь ЕИВ по военно-морским делам Михаил Лаврентьевич Банщиков". В письме же его карточка, 50 рублей ассигнациями и квитанция на билет 1-го класса.