Фон Кюхлер, убедившись, что сходу взять Ленинград с Юго-Запада он уже не сможет, перенёс удары в район Пулково. 50-ый корпус генерала Линдемана двумя дивизиями (251 и 253) попытался атаковать там, но, с помощью корабельной артиллерии был остановлен и там. Фронт остановился. Имеющихся у немцев сил и средств на дальнейшие действия по штурму города уже не хватало. Но, основные бои развернулись в районе Киришей. Немцы начали перегруппировку, в этот момент о существовании роты разведки вспомнил Ворошилов. Нас собрали полностью, всех, кто ещё остался. Получилось не так много, как хотелось бы: 17 человек, из них довоенного состава только трое. Но, нам сказали, что ещё восемь человек живы и работают в тылу у немцев и финнов, а 12 человек находятся в госпиталях. Поделились впечатлениями о последних боях, о том, что началась "большая снайперская война": и у нас, и у немцев довольно большое количество снайперов, но, по-разному организованных. Немцы используют снайперские команды, не подчинённые подразделениям держащим оборону участка. Это у них вроде спорта. А у нас, с нашей лёгкой руки, в батальонах образованы снайперские группы, а в полках - антиснайперские. Такая организация позволяет успешно работать и подавлять активность снайперов противника. Как только на участке батальона появляются немецкие охотники, так батальонные группы усиливаются полковой группой, возглавляемой офицером, прошедшим подготовку, как командир снайперской группы. В тридцатых годах такие курсы были весьма популярны среди красных командиров. Не все, конечно, могли стать выдающимися мастерами, для снайпинга талант требуется, но, грамотно подготовить позиции, обучить хорошего стрелка искусству маскировки, правильным приёмам и действиям в составе снайперской группы, после окончания таких курсов, было вполне по силам. Так что, снайперское движение росло и ширилось, помогая нашим войскам удерживать позиции под Ленинградом. Но, нам уже ставили другие задачи, основной задачей стал "язык", причём "длинный". Однако, штабные офицеры немцев довольно редко появлялись в пределах действий полковых разведчиков. Требовался глубокий поиск.
Нас разбили на две группы, одна ушла под Чудово, а моя пошла под Гатчину. Напрямую не пройти, пришлось переходить линию фронта у Тосно, а там, лесами и болотами, выдвинуться к железной дороге, ведущей в Псков. По агентурным данным, фон Лееб использовал железнодорожный транспорт для доставки донесений в штаб фон Кюхлера. Процедуру отправки такого курьера описал один из наших железнодорожников Псковского узла. Немцы гоняли небольшой состав: две платформы впереди с зенитками и пулемётами, паровоз, два пассажирских вагона и две платформы с зенитками сзади. Единственное место для засады: чуть южнее Химози. Мы вышли к месту засады, разминировали подходы к железной дороге, заложили мины, развесили на деревьях 6 МОН-200. Тем не менее, диверсия не удалась. Лес западнее засады оказался набит немецкими войсками. Там находился большой склад боеприпасов, вокруг немцы наставили палаток, и здесь находился на переформировании полк эсэсовцев. По времени мы не успевали "зачистить" подорванный поезд. К тому же, времени и возможности ждать его, тоже не было. Вокруг постоянно ходили пешие патрули. Поэтому, оставив там двух подрывников, мы отошли на восточную опушку леса, и остановились там, ожидая их. Взрывы прозвучали через полчаса, затем появились Дорохов и Кулаев. Они подорвали паровоз, и разрядили монки по пассажирским и грузовым вагонам для перевозки личного состава. Пройдя мимо Пустошки, мы углубились в лес, оттуда сообщили по радио о складе, дав его точные координаты. По дороге назад нашли ещё два крупных склада, и откорректировали огонь артиллерии по ним. Несмотря на относительную неудачу, настроение начальства было хорошим. Группа нанесла приличные потери противнику. Такие рейды я предпринимал в 1995-96 годах в Сербской Краине. Там у нас тоже было недостаточно сил для ведения полномасштабной войны, не было авиаприкрытия, как и здесь, не было нормальной связи, как у противника, а, подготовленные немцами и арабами, наёмники у "хорей" и "маслюков" были экипированы по самое не хочу новейшими средствами связи, датчиками объёма, отличными снайперками. Немцы располагались под Ленинградом по-хозяйски: окопы полного профиля, укреплённые деревом, строят много дотов и дзотов, активно минируют подходы к своим позициям. А у Ленфронта недостаток сил и средств, пополнение войск идёт медленно, особенно мало авиации. Зато танки поступают прямо с трех заводов, правда, больше лёгкие Т-60 и Т-50, но и КВ поступают тоже. После сентябрьских боёв на фронте относительное затишье. Все зарываются в землю, кипит работа у сапёров и строителей. Самое лучшее время для разведки: ночью ведутся активные работы, поэтому шумно, противник сам себя обозначает. И вообще, немцы тихо себя вести не умеют: постоянно пускают ракеты, устраивают короткие перестрелки. Жаль, что хороших ночных оптических прицелов маловато. Те несколько штук цейсовских прицелов, что сняли с противотанковых ружей, и ещё пять немецких "маузеров", вытащенных нами с нейтралки. У них есть подсветка. Когда был в разведотделе фронта, то показал немецкий ночной прицел начарту:
- Там вот такая полуваттная лампочка, резистор и батарейка.
- У нас таких лампочек не выпускают, только двухваттные.
- Ну, пусть будет такая, уменьшить щёль, чуть мощнее резистор. И выключатель на цевьё. Нажал - осветил сетку, отпустил - погасил.
Но, несмотря на кажущуюся простоту, предложение не прошло, никто ничего делать не стал. Нам дали немного отдохнуть, я продолжал натаскивать группы захвата и прикрытия. После этого плотно запрягли на разведку в районе Киришей. Но, у противника в этом районе не было танковых групп, поэтому через три выхода я сообщил Евстигнееву, что мы напрасно теряем здесь время, необходимо начинать поиск значительно восточнее.
- Почему, лейтенант?
- Фон Лееб не будет ломиться через плотную оборону, будет искать "дыру". Мне кажется, что он нанесёт удар в районе Тихвина, с задачей выйти на Свирь и соединиться с финнами. Удар надо ожидать в районе Малой и Большой Вишеры. А вот откуда фон Лееб ударит: от Новгорода и Белой Горы или от Чудово, вот это и надо выяснить.
- Ну, пробуй. Погода стоит плохая, надежды на авиацию никакой нет. 7-я армия отходит, оставлен Петрозаводск, финны идут к Повенцу. Отдельные отряды финнов вышли к Свири. Я предупрежу разведку 4-й и 52-й армий о том, что вы будете действовать в их расположении. Начинайте с Белой Горы. Найдите танки фон Лееба.
Два первых выхода ничего не дали: немецких танков у Новгорода не было. Успели сделать ещё один выход в районе Чудово. Там танков тоже не было, доложился в штаб фронта. Утром 16 ноября немцы предприняли удачную попытку форсировать Волхов: чуть ниже Чудово в районе старого моста в Селищах. Они были остановлены возле Большой Вишеры, но ударили во фланг позиций 52 армии в районе Грузино, смяли 846 стрелковый полк, и силами двух дивизий заняли Грузино. Ударной танковой группы у немцев не оказалось. Действовали пехотные части при массированной поддержке авиацией. Используя шоссе Чудово - Тихвин, немцы попытались нанести стремительный удар, сконцентрировав большое количество пехоты на узком участке фронта. Однако фланговый удар 128-го отдельного танкового батальона на танках "КВ-1" и "Т-50", при поддержке резервного полка 4 отдельной армии, задержал их наступление на Тихвин в районе Будогощи. Танкистам удалось отрезать тыловые части немецких дивизий, и дать время на передислокацию частей 52 армии в район боевых действий. Ранний снег и мороз задержали немецкую авиацию, поэтому ВВС Северо-Западного и Ленинградского фронтов успело нанести чувствительный удар по вытянутым вдоль дороги немецким дивизиям. Немцы начали отход, сил и средств у нашего фронта не хватило, чтобы полностью уничтожить эти две дивизии. Немцы отошли обратно за Волхов. Части 52 армии сумели создать несколько плацдармов на левом берегу Волхова, но, удержать три из них не смогли. Остался один: у поселка Водосье, всего в двух километрах от Чудово, в развалинах фарфорового завода.
