— Какой замечательный порыв, — усмехнулся я, — но вот теперь, чисто по дружески — расскажите-ка мне, что все это означает на самом деле.
Эдик глубоко вздохнул, прокашлялся и начал…
Класс, думал я, глядя на его величество Эдика. Как врет, нет, вы посмотрите, как врет! Именно «как», а не «что». Ведь если человек всю свою жизнь брешет со светским выражением на лице, то, когда он с тем же выражением вдруг объявит, что начиная со следующего слова пойдет чистая правда… Некоторые могут не поверить. Поэтому Эдик краснел, бледнел, хватался за сердце, что было некоторым перебором, ибо с данным органом у него было терпимо и до путешествия через портал — и рассказывал второй слой своей легенды. То, что это именно легенда, сомнений у меня не вызывало. Даже если отвлечься от небольших переигрываний оратора, такого, чтобы сказанное им сейчас было правдой, просто не могло быть — однослойные легенды бывают только при разборках шпаны на районном уровне. Ведь англы знали, что я подлечу короля! И наверняка догадывались, чего попрошу взамен…
А пока Эдик излагал мне коварный план английского кабинета — мол, когда доверчивые мы с размаху вляпаемся в созданные нам в Китае и Южной Африке преференции, то японцы и немцы, коим их не будет, почувствуют себя обиженными, а парочка провокаций, конкретику по которым Эдик пока не знает, но не пожалеет сил для выяснения, усугубят процесс… То есть подкоп под русско-германо-японскую дружбу.
— Замечательно, я даже не знаю, как выразить вам свою признательность! Вы мне просто глаза открыли… Вот только маленькое замечание — сердце не там, за куда вы хватаетесь, а правее и выше, а так все великолепно. Но не окажете ли нам с супругой честь — отобедать в нашем обществе? Тем более, что вам теперь можно не только пресную овсянку.
Обед был накрыт тут же, в Гатчинском дворце, и Мари, которая вообще-то жила в Зимнем, уже ждала нас с королем. Мне было даже интересно, как она справилась с поставленной перед ней задачей — ну ничего, минуты через три посмотрим…
Мы с Эдиком были женаты на сестрах, его Александра на три года старше моей Дагмары, а вообще-то сестры были весьма похожи. То, что Эдик прекрасно помнит внешность своей престарелой половины, сомнений не вызывало. Так пусть теперь посмотрит, как выглядит ее сестра, которая всего на три года младше!
Увидев Мари, Эдик впал в ступор. Уж в чем-чем, а в женщинах он был крупным специалистом и не мог не заметить, что вызывающая молодость Мари не есть результат деятельности гримеров и парикмахеров! Даже я где-то с полминуты вынужден был бороться с желанием оставить короля жрать в одиночестве, а Мари пригласить на три комнаты правее, где имелось все необходимое для исполнения супружеского долга.
После обеда эстафету по охмурению Эдика перехватила ее величество Мария Федоровна. Мне и то было видно, что она наслаждается тем, как король, глядя на нее, тут же вспоминает свою старую мымру и морщится.
Надо будет потом поревновать маленько, а то как бы Мари не обиделась, подумал я, когда английское величество в сопровождении моей половины отбыли к нему на яхту. Посмотреть то ли какие-то новые картины Рафаэля, то ли вовсе ируканские ковры… Впрочем, у Мари имелся цифровой диктофон в виде украшенного бриллиантами медальона с портретом Александра III, так что можно будет потом послушать конкретику. Интересно, третий слой легенды у англичан есть или сразу после второго пойдет правда?
Так, подумал я, что должен делать муж, у которого жена сбежала с каким-то проезжим королем? Правильно, тут же навострить лыжи налево, и желательно тоже к королеве. Но таковая в России всего одна, и мне к ней как раз и надо! Так что пора двигать в Зимний, к племяннице и пасынку — пусть внесут ясность в некоторые аспекты одной животрепещущей проблемы.
Когда осенью прошлого года в кабинете Моргана вдруг начали рваться снаряды с ядовитыми осколками, погибли почти все там находящиеся. Но секретарь самого Моргана первым взрывом как-то случайно был не задет, а второй и последующие переживал уже под диваном в дальнем конце кабинета. Так что осколок ему достался всего один, маленький и с незначительным количеством яда, а диван от последовавших за осколочными зажигательных снарядов загорелся сверху и как-то вяло, и оного секретаря успели доставить в больницу, хоть и в тяжелейшем состоянии. За неделю, в течение которой его состояние успело улучшиться до просто тяжелого, Танечка успела подготовить и провести блестящую операцию.
От мексиканского яда, приготовленного нашими биохимиками, отравленный становился черно-синим оскаленным страшилищем, не похожим не то что на себя при жизни, а и вообще на человека, так что задача поиска донора для подходящего трупа сводилась к лишь приблизительному сходству с оригиналом. В общем, пациента одним прекрасным утром нашли мертвым, а лечащий врач сбежал, вызвав вполне оправданные подозрения полиции. Правда, его поиски не увенчались успехом, ибо на триста метров никто еще нырять не умел. Может, с ним и поступили бы погуманнее, будь он не таким жадюгой, но Танечка вполне обоснованно решила, что врач, берущий взятку аж в триста пятьдесят тысяч, пусть лучше спокойно полежит на дне, а не позорит славное сословие целителей своим существованием. Наши вон за голый оклад ухитрились довезти так и норовящего помереть секретаря аж до Гатчины!
А теперь его здоровье улучшилось настолько, что можно было приступать к разработке, за направлениями которой я и ехал к двум главным финансистам Российской империи.
В холле Машиных покоев обнаружилось новшество — а именно наконец-то дописанная картина Сурикова «Покушение». Однако, присмотрелся я, что-то оно мне напоминает… Точно, Делакруа, «Свобода на баррикадах»! Во всяком случае, поза императрицы-королевы была очень похожа — на картине Маша указывала спасателям на дымящиеся развалины комнаты с торчащими из-под груды кирпича чьими-то окровавленными ногами.
Наряд императрицы был чуть скромнее, чем у дамы на французской картине, но только сверху. Снизу же — сильно наоборот, ибо по легенде Машина повязка была сделана из нижней части подола юбки, а потом остатки той юбки ушли на перевязки прочих жертв артобстрела с Невы. В общем, пока не схлынул послепокушенческий бардак, племянница красовалась в самой настоящей мини и была в ней неоднократно сфотографирована…
— Эх, не того ты маленько секретаря прихватил, — сокрушено заметила мне племянница.
— Остальные вовсе мертвые были, — напомнил ей я.
— Да, что уж тут поделаешь… Просто поведение моргановской империи после смерти ее главы более или менее предсказуемо, а вот в наследстве Шихта с Варбургом происходят интересные вещи…
