Третий тоже оказался немцем. Старик дрожащим жалобным голосом поведал, что он простой каменщик, зовут его Фриц Вольф он ехал в Магдебург в поисках работы, когда на него напали слуги фогта. За что с ними так обошлись, он не знает. Фриц попросил развязать его и не причинять никакого вреда, клятвенно заверяя, что никуда не убежит и не доставит беспокойства «добрым господам».
Выслушав перевод Корнева, Егор кивнул:
— Мы тебя развяжем, только ты нам сначала правду расскажешь, а не эту сказочку, а то оставим вас связанными здесь, и выбирайтесь, как знаете. Из тебя такой же каменщик, как из меня епископ.
Фриц исподлобья, оценивающе посмотрел на Егора и уже совсем другим, твердым голосом спросил:
— Это вы убили Курта и его приятеля?
Егор кивнул:
— Они первые напали на нас, мы только защищались.
— Хорошо, я все расскажу.
Старик рассказал, что его действительно зовут Фридрих Вольф, никакой он не каменщик, а служил начетником у местного фогта, рыцаря фон Гутенбергена, вместе с Куртом, который тогда был воином в их дружине. Неделю назад в их замке появился бретонский барон де Виверн с двумя оруженосцами и небольшим отрядом из двадцати наемников. Барон ехал в Ригу, чтобы вступить в орден.
Фон Гутенберген радушно принял барона как будущего собрата по оружию. Но на следующую ночь, вместо благодарности, де Виверн, воспользовавшись помощью негодяя Курта, вместе со своими наемниками напал на рыцаря и его людей. Небольшой гарнизон замка, застигнутый врасплох, отчаянно сопротивлялся, но силы были не равны. К утру Грюненбург поменял владельца. Барон объявил себя новым фогтом, а предатель Курт очевидно стал служить у него. Вольфу, единственному из обитателей замка, удалось ускользнуть. Он некоторое время скрывался в окрестных чащобах, а потом решил пробираться в Ригу, чтобы рассказать обо всем тамошнему епископу и просить его помощи и защиты. Однако далеко уйти ему не дали. Позапрошлой ночью на постоялом дворе Вольфа схватили люди барона, таким образом он и оказался здесь.
Егор развязал пленника, а Таня принесла ему миску с кашей. Пока бывший начетник поглощал нехитрое угощение, между ребятами завязалась оживленная дискуссия.
Роль докладчика взял на себя Корнев, вначале он вкратце пересказал все, что удалось узнать, а потом, выдержав эффектную паузу, продолжил:
— Итак, из полученной информации делаем следующие выводы. Первое — либо мы попали на территорию психиатрической лечебницы, где все больные несут один и тот же бред, либо, и в это тоже трудно поверить, мы находимся не в нашем времени, а в тысяча пятисотом году на территории Ливонского ордена. Об этом же говорит и проведенная Лехой разведка. Дорога и тропа, по которым мы вчера шли, бесследно пропали. Каким образом мы сюда попали и как отсюда выбираться, мы не знаем. Молчи, Ленка, не перебивай, после предоставим тебе слово. Второе — нравы здесь царят самые что ни на есть средневековые. Мы находимся на земле одного из местных феодалов, барона де Виверна, редкостного скота, злыдня и самодура. Третье — вторжения на чужую территорию нам показалось мало. Наш Леший прикончил двух воинов этого самого Виверна, а его оруженосца взял в плен, чем, скорее всего, обидел нашего гостеприимного хозяина. Через это, как говорил наш Борис Абрамыч, мы все будем иметь крупные неприятности, и, как их избежать, мы тоже не знаем. — Он обвел притихших ребят взглядом. — Ну а теперь прошу собравшихся высказывать свои идеи и предложения, разумные и толковые.
Таня заметила:
— Мне кажется, это не психи, все гораздо хуже, мы действительно в другом времени. Господи, что я несу, сама себе не верю!
— А я не верю во все это, бред какой-то! — Живчик энергично замотала головой. — Мне все кажется дурацким, кошмарным сном, вот сейчас я проснусь, и все будет нормально.
— Не будет. — Егор задумчиво помешал прутиком угольки в костре. — Надо принимать ситуацию как реальную и думать, что делать дальше.
— Эх, знать бы, как нас сюда занесло! — Емелин с досадой хлопнул ладонью по земле. — Тогда бы мы хотя бы теоретически знали, как отсюда выбраться.
— Пузырь, а ты что скажешь? — Леха толкнул Сергея в бок локтем.
Корнев задумчиво потрогал синяк, поморщился и вдруг неожиданно выдал:
— Не знаю, как вам, а мне все это нравится. Вы только подумайте — мы реально попали в самое настоящее средневековье! Мы можем стать рыцарями, наша судьба теперь будет зависеть только от нас, никто за нас решать ничего не будет. Это же здорово! По крайней мере, лучше, чем объясняться с латвийскими полицейскими по поводу двух «невинно убиенных» латвийских граждан.
Живчикова молча посмотрела на него и многозначительно покрутила пальцем у виска.
— Да уж, мы действительно «реально попали», — проворчал молчавший до этого момента Щебенкин, — по самое не хочу попали. Интересно, как долго мы сможем здесь, в лесу, прятаться, и что с этими, — он кивнул в сторону пленных «аборигенов», — делать? Не убивать же их всех. Но и отпускать тоже нельзя.
— Ребята, так ведь не бывает! — неожиданно заявила Светка. — Рыцари, замки, прекрасные дамы и все такое… Нас же родители искать будут, переживать. Я домой хочу. Не хочу больше здесь находиться. Это страшный сон какой-то.
Лена стала успокаивающе поглаживать по спине снова разрыдавшуюся подругу.
— Ну, вот что. — Егор окинул взглядом задумавшихся однокурсников. — Ничего хорошего и романтичного в нашей ситуации нет. Но ты, Пузырь, кое в чем прав: наша судьба теперь будет зависеть только от нас. Никто за нас решать ничего не будет, и в лесу мы долго не просидим. Кто-нибудь нас все равно увидит и доложит барону. Вот тогда нам придется драться, рисковать своей жизнью и убивать других. Если мы, конечно, хотим остаться живыми и свободными. Кто из вас готов убивать сам и рисковать быть убитым?
Ребята потерянно молчали.
— Да, умеешь успокоить и утешить. — Ленка с неприязнью посмотрела на Ляшкова. — Но наверно, ты прав, как бы по-идиотски это ни звучало.
— Не знаю, как вы, а я точно буду драться, — Корнев воинственно задрал подбородок. — Вы же знаете, я в исторической реконструкции занимался, умею обращаться с оружием.
— Драться так драться, — кивнул Костя. — Все равно больше нам ничего не остается, не в холопы же идти.
— Ну вот и решили. Лучше уж такая определенность, чем вообще никакая, — подвел общий итог Емелин. — Осталось только придумать, куда мы пойдем.
Корнев воскликнул:
— На Русь надо пробираться, куда же еще! Чего тут долго думать?
— Ага, и кто там нас ждет, кому мы там нужны, и что будем делать, даже если каким-то чудом нам повезет пройти через всю территорию ордена и добраться до русской границы? — скептически поинтересовался Алексей.
— Ну не знаю, там придумаем что-нибудь.
— Нет, — Егор поддержал Емелина, — никуда мы не дойдем. Мы здесь чужаки, куда идти, не знаем. Любой вооруженный человек будет рассматривать нас как потенциальную добычу, а невооруженный просто не пойдет с нами на контакт. А то и вовсе соберутся мужики и забьют нас дубинами как колдунов или еще хуже — попам местным сдадут. А у тех разговор короткий: вмиг на костер определят, да еще и попытают предварительно. Нам нужна надежная база, чтобы отдышаться, осмотреться и решить, как быть дальше.
— Ты прав, — согласно кивнул Костя. — Только где эту базу найти?
— Есть у меня одна мыслишка, надо сначала с нашими пленными еще поговорить. Пойдем, Серый, переводить будешь. Костя, Леха, тоже пойдемте с нами.
Ребята подошли к Фридриху, подсели к нему, и Егор спросил:
— Скажи, старик, сколько воинов осталось у барона после захвата замка?
— Я толком не знаю, лучше спросить у оруженосца барона, а зачем тебе?
— Я хочу захватить замок, ты согласен мне помочь?
Переводивший Корнев удивленно присвистнул, а брови Вольфа изумленно поползли вверх:
— Ты, парень, вроде не похож на сумасшедшего, который торопится умереть, а может у тебя есть отряд воинов или деньги, чтобы их нанять?
— Денег у меня нет, а все мое войско перед тобой.
— Тогда я не знаю, на что ты рассчитываешь, очевидно, у тебя есть какой-то план?
— Есть.
— В таком случае я согласен помочь вам, если ты убедишь меня в том, что твой план выполним.
— Для этого мне надо знать все о замке и его гарнизоне.
Пятеро заговорщиков обступили перепуганного Альберта:
— Ты жить хочешь?
— Да, господин.
— Тогда ты должен нам помочь.
— Да, господин.
— Сколько людей осталось у барона?
— После той резни в замке у де Виверна оставалось на ногах всего десять человек, четверо раненых лежат в малом зале, восемь наемников убито.
— Значит, теперь, у него осталось всего семь бойцов, способных драться?
— Да, но когда мы уезжали, господин собирался отправить второго оруженосца Карла и двоих наемников объехать всю территорию фогтии, он хочет знать все о своих новых владениях.
