Я пытался вырваться, но не успел. В то самое место, куда я хотел пробежать, ворвался молоденький бычок, ударил короткими рогами замешкавшегося парня, потом второго и еще лягнул кого-то сзади. Ох ты ж, гребаный урод, а ведь на их месте мог оказаться я.
Продолжая бежать рядом с непрерывно кричащим испанцем, я помчался дальше по улице. Все балконы домов вокруг были заполнены людьми, многие также выглядывали из окон и смотрели оттуда на зрелище, развернувшееся по всей протяженности улицы.
Солнце уже поднялось в зенит и беспощадно палило, заливая лучами пыльную улицу, бегущих людей и разъяренных быков. Я почувствовал, что задыхаюсь.
Затем обернулся, глядя назад и обнаружил, что по-прежнему бегу среди друзей толпы, которую тут и там прорезают несущиеся быки. Недалеко позади я увидел, что к нас нагоняет с десяток быков, бегущих плотной массой.
Звери влетали в толпу и рвали ее в клочья. После них почти не оставалось людей, сумевших остаться на ногах. Вся улица следом за ними была усеяна упавшими людьми, ворочавшимися на месте и кричащими от боли. Это было какое-то гребаное бычье цунами, не оставляющее за собой ни одного уцелевшего участника.
Поглядев на изгородь, я понял, что не успею добежать до нее. Убежать еще дальше по улице тоже не получится, слишком уж быстро несутся быки. Осталось только встретить опасность лицом к лицу. Я обернулся к быкам, встал в стойку и замер на месте.
Остальные люди с криками бежали по улице. Лавина быков с бешеным топотом мчалась на меня.
Глава 20. Следующий бой
Пыль от копыт бегущих быков поднялась выше крыш домов, чуть ли не до самого раскаленного солнца. Я стоял, выставив кулаки перед собой и ожидая, что сейчас меня сметут с места. Быки мчались по улице, сметая немногочисленных людей на своем пути.
Вдруг так получилось, что между мной и животными осталось небольшое свободное пространство. Все люди успели попрятаться у изгороди или упали наземь, прикрывая голову руками. Я стоял, как кретин, продолжая держать кулаки впереди и почему-то уверенный, что быки меня не тронут.
А еще я слышал стрекотание и щелканье неподалеку, но не смел повернуть голову, чтобы узнать, что там такое. Наверное, кузнечики или сверчки.
— ¡Hola, camarada soviético! (Эй, советский товарищ! — исп.) — раздался сбоку негромкий крик. — ¡Ven aquí! ¡Ven aquí imbécil! (Иди сюда! Иди сюда, придурок! — исп.)
Я чуть скосил глаза и увидел совсем рядом изгородь, а в ней проем, сквозь который мог пролезть даже взрослый человек. Рядом с проемом стоял молодой человек, улыбчивый и бронзовый от загара.
Он махал мне рукой и приглашающе показывал на проем. Я подумал немного, поглядел на быков и затем что было мочи рванул к проему.
Никогда в жизни я не бегал так быстро. Это, пожалуй, был даже не бег, а один неимоверно длинный, гигантский прыжок, сразу с места в карьер, до самого спасительного проема. Не знаю, как у меня это получилось, но в одно мгновение я вдруг очутился возле изгороди.
Ввинтился в проем, как мышь, ускользающая от кошки. Все было бы прекрасно, но моя сумка зацепилась за края проема и я застрял. В это самое мгновение сзади раздался грохот копыт и мычание.
Лавина быков промчалась сзади меня. Я почувствовал, как в спину дохнуло теплым воздухом, словно ударной волной от взрыва в пару мегатонн тротилового эквивалента. К счастью, парень, что вызвал меня в проем, схватил меня за руки и выдернул наружу из гибельной улицы. Я вывалился из проема и упал на землю, словно родился заново.
Быки промчались сзади, но теперь они уже были мне не страшны. я поднялся с земли, стряхнул с себя пыль, хотя я так испачкался, что уже вряд ли смог бы очиститься. Парень что-то балагурил на испанском, показывая на огороженную улицу позади меня и еще на пробежавших быков. Видимо, восхвалял мою храбрость.
Неподалеку я заметил группу людей с камерами и фотоаппаратами и решил, что это группа туристов, хотя для любителей у них были слишком большие кинокамеры. Ладно, пес с ними, я не очень хорошо разбираюсь в нынешней технике. Парень протянул мне руку и сказал:
— Энрике.
Ага, знакомится, значит. Я пожал его ладонь и ответил:
— Виктор. Я из СССР.
Парень улыбнулся, кивнул и показал на мою красную футболку, на которой значилась надпись «СССР» и еще наш серпасто-молоткастый флаг. Ясно, значит он уже давно догадался, откуда я приехал.
— Я боксер, — сказал я и изобразил пару ударов. — Приехал на чемпионат.
Чтобы он понял окончательно, я показал перчатки в своей сумке и тогда Энрике понятливо закивал.
— Пойдем, покажи, где тут у вас гостиница, — сказал я. — А то я заблудился.
Парень показал мне дорогу и проводил до гостиницы. По дороге он трещал без умолку, хотя я не понял ни слова из того, что он сказал. Проводив меня до гостиницы, Энрике испарился. Кажется, он обещал, что еще явится навестить меня.
Я вернулся в номер и быстро переоделся. К своему счастью, моего отсутствия никто не заметил. Как раз наступило время обеда. Я бросил грязную одежду на стирку, быстро помылся и оделся в новую форму.
В гостиницу привезли первую партию боксеров, которые уже выступили на соревнованиях и они громко обсуждали, что произошло на чемпионате. Между прочим, с ними приехал и Георгий Иванович. Он подозрительно осмотрел меня и спросил:
— Вы были на тренировке, Рубцов? Никуда не отлучались? Только в спортзал и обратно?
Я кивнул с самым невинным выражением лица. В конце концов, не пойман, не вор. Если госбезопасность узнает, что я подрался с местными бандитами, потом участвовал в энсьерро и познакомился с местным жителем, они сдерут с меня шкуру. С живого.
— Немного постучал по груше, размялся и снова сюда. Хочу поспать и отдохнуть перед завтрашним боем.
Мой куратор с сомнением оглядел меня и покачал головой. Судя по всему, профессиональное чутье подсказывало ему, что здесь что-то не так и он теперь вряд ли отпустит меня одного.
— Твой следующий поединок состоится послезавтра. Завтра будут драться другие боксеры, слишком большая очередь на первом этапе. Так что можешь отдыхать еще один день. Слишком расслабляться не рекомендую, чтобы совсем не потерять форму.
Ого, это хорошие новости. Я и не думал, что у меня в запасе еще один день на восстановление. Ну что же, это даже хорошо. Отдыхать я не собирался, наоборот, лишний повод еще раз потренироваться.
Пообедав, я позвонил домой и поговорил со Светкой и тетей Галей. Они уже услышали по радио о моей победе и сестренка радостно закричала в трубку:
— Поздравляю, братец! Ты молодец! Давай, приезжай оттуда новым чемпионом.
Пожелание просто отличное. После такого уже нельзя отступать.
— Постараюсь, — усмехнулся я.
— А ты купишь мне фломастеры? — спросила Светка. — А еще цветные мелки? Помнишь, ты обещал? И раскраски?
Все подарки для сестренки я уже купил и надежно упаковал в номере. Кроме того, я успел и прикупить шмотки для нее и тети Гали. Ну, и конечно же, гостинцы для Маши и Егора Дмитриевича.
— Помню, помню, — заверил я и снова усмехнулся.
Мы еще поболтали о том, как продвигается ее учеба и на этом разговор закончился. Затем я позвонил Маше. Она сняла трубку после первого гудка, как будто ждала моего звонка.
— Поздравляю, Витя, — сказала девушка первым делом, как только мы поздоровались. — Я уже слышала о победе по радио.
Приятно, когда любимая девушка следит за твоими достижениями. Нет, это на самом деле невероятно окрыляет. От прежних девушек я бы такого не дождался.
— Спасибо, — ответил я. — Как Егор Дмитриевич?
Судя по взволнованно-радостному голосу Маши, упрямый старик пошел на поправку. Она сказала, что услышав о моей победе, он встал с постели и даже прошелся по своей комнате.
— Ну, и отлично, — сказал я. Почему-то в голову сразу пришли мои дурацкие теории о связи самочувствия тренера и моих результатах на турнире. Я постарался изгнать из головы. — Передавай ему привет и скажи, что я помню насчет постоянных тренировок.
