Меня снова проводили по длинным коридорам Лубянки и посадили в машину, которая прямо с места набрала скорость и по пустынным улицам города и рванула к аэродрому. Мимо проносились монументальные многоэтажные здания, возведенные совсем недавно в рамках огромной программы перестройки столицы, а мне на душе было тоскливо и неприятно. Как-то все скомкано и нелогично получилось. Слишком много было вопросов, которые необходимо было обсудить с руководством СССР, а тут почти прямым текстом посылают подальше. Нехорошо, однако. Что-то мне это все не нравится. Парадоксальная мысль крепко засела в голове и не давала покоя всю дорогу: "У нас появились конкуренты и Сталину с ними интереснее работать, уж слишком вовремя эти ФСБ-шники нарисовались".
Терзаемый этими мыслями, я незаметно для себя задремал в машине, укутавшись в шинель, которую мне всучили еще в Усадьбе. Сквозь сон чувствовал как машину покачивает на ухабах, но измученный ранениями и хронической усталостью организм отказывался просыпаться без особой надобности. Но все равно сон был прерван холодом, повеявшим из открытой двери и настойчивой рукой, которая осторожно и при этом весьма настойчиво трясла меня за плечо.
— Товарищ майор, товарищ майор, проснитесь.
Открыв глаза, в свете фар соседней машины увидел возле себя одного из людей Берии, который сопровождал меня с Усадьбы на Лубянку.
— Что случилось, уже приехали?
— Нет, товарищ майор. Приказано вас отвезти в Кремль.
Я тут же проснулся. Ого, это значит, что товарищ Сталин все-таки решился со мной поговорить лично.
Снова мелькание улиц Москвы поздней осени 41-о года. Я как мог, старался впитывать эту обстановку, чтоб почувствовать этот город и с трудом подавил желание попытаться остановить машину и пройтись просто по улице, наслаждаясь самой обстановкой ЖИВОГО города. Следов уныния как не бывало, и я собрался, стараясь прокрутить в голове возможные варианты разговора с товарищем Сталиным.
Как несколько месяцев назад, я снова несколько минут ждал в приемной и когда бессменный Поскребышев дал отмашку, поправив на себе форму, прихрамывая, смело шагнул в заветную дверь как в клетку к тигру.
Хозяин кабинета сидел за столом и тщательно вычитывал мой рапорт.
— Здравия желаю, товарищ Сталин.
Он оторвался от увлекательного чтива, поднял голову и стал сверлить меня изучающим взглядом.
— Добрый вечер, Сергей Иванович.
Я остался стоять по стойке смирно, ожидая развития ситуации.
— Ну что вы встали, проходите, присаживайтесь. Я слышал вас ранило во время боя. Товарищ Берия подтвердил, что вы, попав в засаду на болоте, вели себя очень достойно, только Сергей Иванович, мы с вами уже обсуждали ваше участие в подобных ситуациях. В свете последних событий, мы можем сказать, что ваше поведение, как руководителя такой серьезной организации и как ученого, сумевшего построить установку путешествия во времени, недопустимо.
Это было серьезное заявление. Почти приговор и с таким диагнозом я могу вообще никуда не улететь, разве куда-нибудь подальше в Сибирь строить аналогичную установку для Сталина и компании, чтоб они сами могли скакать по временам и проводить свою политику в других мирах. Но я схитрил и просто стал молчать. В такой ситуации оправдываться будет не самой лучшей тактикой, поэтому лучше промолчать.
— Что вы молчите, Сергей Иванович, сказать нечего?
Вроде сказано немного обидным тоном, но я готов был поклясться, что он меня испытывает и смотрит за моей реакцией. А ведь я ему нужен и он решил, прежде чем делать ставку, окончательно убедиться в нашей лояльности.
— Товарищ Сталин. Единственная проблема в том, что я вынужден совмещать обязанности командира и научного руководителя проекта, при этом соблюдая определенные правила. Утечка технологии может привести к непредвиденным результатам. Поэтому круг людей, допущенных к этой технологии минимален. А если учесть, что по моим подсчетам, нам, в нашем мире, осталось не более двух-трех месяцев спокойной жизни, то действовать нужно максимально быстро. Потом начнутся активные боевые действия, вплоть до точечного применения ядерного оружия, чтоб установка путешествия во времени не попала в чужие руки. Поэтому мы кровно заинтересованы в дружбе с Советским Союзом, при этом мы хотим быть максимально полезными…
Сталин молча слушал меня, сверля своим взглядом. А потом, видимо задал вопрос, который и его и Берию беспокоил больше всего. У меня сразу создалось такое впечатление, что именно из-за этого меня сняли с самолета.
— Сергей Иванович, кажите, как специалист в перемещениях во времени, почему немцы смогли обнаружить портал ваших современников?
Вот к этому вопросу, который мне самому не давал покоя, я был готов, поэтому уверенно ответил.
— Товарищ Сталин, когда мы только установили стабильный канал, были проведены достаточно серьезные исследования по изучению свойств портала с обеих сторон. По нашим данным обнаружить портал с помощь даже наших систем, отличающихся от местных на семьдесят лет революционного развития науки, невозможно. Портал не излучает ни звука, ни характерных электромагнитных волн, по которым его можно идентифицировать, поэтому я могу сказать с девяносто процентной уверенностью, что тут присутствует человеческий фактор — они сами себя выдали. Например, засветилась разведгруппа, или попытались установить связь с поселением в Антарктиде. А факт наличия нашего портала на территории Бориспольского котла немцы могли бы и просчитать, учитывая появление там свежих частей, боеприпасов, горючего и продуктов, вот и подтянули в тот район элитные эсесовские части для проведения спецоперации. Вот они и сработали, обнаружив объект, по всем характеристикам соответствующий порталу из будущего.
— Как вы думаете, могли ли ваши современники сами выйти на контакт с немцами?
— Почему бы и нет? Продажных генералов и в вашем времени хватает. А возможность торговать с немцами, причем на пике их силы, вполне возможна. Может даже рассматривался вопрос таким образом убедить Гитлера прекратить войну с СССР и перенести вектор воздействия на Великобританию. Вариантов много, но, как правило, самый верный, это самый простой и жажда наживы, я думаю, является основной движущей силой.
— Но был бой. Немцы решили пойти по силовому варианту. Что вы на это скажете?
— Товарищ Сталин вариантов много, но в данной ситуации моих современников можно пока не рассматривать как возможных конкурентов.
— Вы думаете, тот взрыв уничтожил и их установку?
