— Так для чего же она предназначена? — спросил фюрер.
— Братья! — вновь обратился к присутствующим Виллигут. — Если вы хотите знать мое мнение, то я считаю что наш объект — обычный вампир или вурдалак! Если мое предположение верно, тогда все встает на свои места: чеснок, осина…
— Так для чего же эта полость? — вновь спросил фюрер.
— Смотрите, — Виллигут для наглядности начал рисовать карандашом на снимке томографа, — когда вампир охотится, его череп трансформируется! Вот эти подвижные челюстные пластины съезжают вверх, за счет этого зубы удлиняются и раскладываются, словно телескопическая трубка. В носоглоточной полости при помощи системы клапанов создается пониженное давление! Все просто! Вампиру не нужно примитивно сосать кровь, он просто вонзает зубы в сонную артерию…
— А кровь по каналам внутри зубов словно насосом откачивается из жертвы? — продолжил фюрер.
— Точно! — Виллигут хлопнул себя ладонями по ляжкам. — А из носоглоточной области кровь попадает в желудок… Который, отнюдь, не находится в атрофированном состоянии! Даже наоборот, я думаю, что он может растягиваться до гигантских размеров! Недаром в летописях зафиксированы случаи засасывания вампирами людей практически до суха.
— И что ты планируешь делать с этим вампиром дальше? — поинтересовался фюрер.
— Как что? — изумился бригаденфюрер. — Я собираюсь его реанимировать… И использовать его выдающиеся способности на благо Рейха! Вы со мной, господа? — нервно спросил он, боясь, что в последний момент фюрер может запаниковать. Тем более что в истории этого мира уже был один трагический опыт.
— Конечно, тезка, конечно! — успокоил его Лепке. — Иначе не стоило ничего затевать! Слишком многое поставлено на карту…
— Тогда начнем? — Виллигут нетерпеливо потер ладони.
— Пора! — согласился Зиверс.
— Тогда я пошел, — сказал, покидая смотровую комнату бригаденфюрер.
Через минуту он появился за бронированным стеклом лаборатории. Следом за бригаденфюрером в лабораторию вошли, ловко маневрируя тележкой с гробом, незаменимые помощники Виллигута — сосредоточенный и серьезный Иоахим фон Валеннштайн, а также никогда не унывающий Волли Гипфель. Проявив чудеса сноровки, помощники распаковали гроб за считанные секунды. От изумления Виллигут даже присвистнул и покачал головой:
— Прямо фокусники, да и только!
— Рады стараться, герр бригаденфюрер! — выпалили помощники.
— Я же говорил, — нахмурился Виллигут, — забудьте об этих замашках! Вы не на плацу! Снимайте крышку и уё в смотровую комнату!
— Но… герр бригаденфюрер… как же вы один? А вдруг… — неожиданно воспротивился приказу Иоахим. — Пусть Волли идет, а я останусь…
— Это еще почему? — возмутился Гипфель. — Я тоже останусь…
— Отставить балаган! — по фельфебельски рявкнул Вейстхор. — Я сказал уё, значит уё! Крышку откройте и валите отсюда! Это приказ! Уяснили?
— Так точно, герр бригаденфюрер! — вытянулись по струнке офицеры.
Крышка в мгновение ока была снята с гроба и бережно положена на пол. Виллигут подождал, пока помощники покинут помещение, а затем запер за ними бронированную дверь. Теперь открыть кодовый замок могли лишь четверо: он, Зиверс, Хильшер и фюрер. Погибнуть генерал не боялся, а смена тела не такая уж и неприятная процедура. Поэтому он безбоязненно подошел к телу и провел по губам трупа ваткой, обильно смоченной теплой человеческой кровью. Благо, что в Третьем Рейхе никаких проблем с донорами не было. Несмотря на то, что истинные арийцы брезгливо морщились, называя другие народности недочеловеками, но не менее активно те же самые арийцы пользовались кровью и органами все тех же самых унтерменшей, напрочь забывая о своем высоком происхождении. Кровь на губах трупа вспенилась, пошла пузырями, а затем впиталась без остатка прямо сквозь кожу. Губы трупа слегка порозовели.
— Ловко! — изумился Виллигут, роняя несколько тягучих капелек на щеку покойника.
Кров вновь вспенилась и исчезла, изменив цвет кожи в местах соприкосновения.
— Ладно, — буркнул под нос бригаденфюрер, — увеличим дозу.
Он набрал кровь в большой шприц и, найдя щель между плотно сжатыми зубами, засунул в нее иглу. Опустошив шприц, Виллигут принялся наблюдать за каскадом стремительных внешних изменений объекта. Переносица трупа слегка провалилась, нос вздернулся, сморщился, покрываясь складками кожи. Надбровные дуги вспучились, верхняя губа мертвеца хищно приподнялась, открывая синие дёсна со стремительно увеличивающимися клыками. Прежде обычные человеческие резцы на глазах превращались в заостренные конусы.
— Фокусник! — довольно цокнул языком бригаденфюрер.
— Карл, — предупредил Виллигута по громкоговорителю Зиверс, — солнце сядет через пять минут.
— Отлично, — обрадовался бригаденфюрер, — парнишка в себя придет быстрее! Может ему еще кровушки добавить?
— Лучше не надо! — возразил Вольфрам. — Кто знает, на что он способен?
— Хорошо, — согласился Карл, — будет чем аргументировать наше предложение! В качестве, так сказать, пряника. А молодчик-то наш уже ножками-ручками сучит!
Тело в гробу действительно шевелилось, дергаясь, словно в эпилептическом припадке. Гроб раскачивался из стороны в сторону, ежесекундно грозя свалиться с тележки. В какой-то момент бригаденфюреру пришлось даже схватить его за край, чтобы он не перевернулся. Неожиданно объект замер, вытянувшись в струнку.
— Э-э! — недовольно воскликнул Виллигут. — Мы так не договаривались! — И отвесил новоявленному вампиру несколько полновесных пощечин. Мертвец на них никак не прореагировал, даже голова не мотнулась — он весь словно закостенел.
— Карл, солнце село! — Зиверс вновь включил переговорное устройство.
Буквально после этих слов вампир обмяк, а спустя еще пару секунд открыл глаза. Его черные зрачки масляно блеснули в ярком свете медицинских прожекторов.
— Ну наконец-то, очухался! — радостно воскликнул бригаденфюрер.
Вампир резко сел в гробу, облизнул распухшим языком розовеющие губы и, вонзив немигающий взгляд в бригаденфюрера, что-то глухо проворчал на неизвестном языке.
— Слышь, чучело! — Виллигут подвинул к себе офисное кресло на колесиках и вальяжно в нем развалился. — А по-немецки можешь?
Вампир несколько мгновений молчал, словно переваривая услышанное, а затем вновь зашипел, но уже по-немецки:
— Ты разбудил меня, смертный! Твоя кровь утолит мой голод! Приди ко мне, и я подарю тебе вечную жизнь и вечное блаженство…
Встретившись взглядом с бездонными глазами вампира, лишенными радужной оболочки, Виллигут почувствовал слабость в ногах и легкую эйфорию, как от глубокой сигаретной затяжки после долгого воздержания от курения. Слабость стремительно нарастала, а противный каркающий голос клыкастого существа неожиданно стал мелодичным. Бригаденфюрер мотнул головой, пытаясь сбросить наваждение.
— Приди ко мне! Приди! — разбуженный вампир с удвоенной энергией принялся обрабатывать замутненное сознание Виллигута. — Я подарю тебе настоящее блаженство!
Руки бригаденфюрера бессильно упали на колени. Он сопротивлялся внушению изо всех сил, но проклятый монстр легко ломал любые попытки Виллигута вырваться из-под контроля.
— Карл!!! Держись!!! — закричал в микрофон Зиверс и схватил в руки джойстик радиоуправляемого пулемета, подвешенного на вращающейся турели к потолку лаборатории. Крупнокалиберный пулемет рявкнул длинной очередью, выплевывая с разворота смертоносную горсть свинца. Несколько пуль нашли свою цель — в разные стороны брызнули деревянные щепки гроба и сгустки субстанции, заменяющей вампиру кровь. Визжащее существо откинуло в угол лаборатории, разорвав его тело тяжелыми пулями практически напополам. Почувствовав облегчение, Виллигут вскочил на ноги.
— Хватит! Хватит! Не убейте его ненароком! — замахал он руками, разгоняя удушливый пороховой дым, заполнивший лабораторию.
— Старый дурак! — заорал в микрофон Зиверс. — Он же тебя чуть было…
— Подумаешь! — отмахнулся Виллигут. — Что бы со мной случилось? Подобрали бы новое тело… А я ведь считал себя не поддающимся никакому гипнозу! — развел он руками. — Все, больше не стреляйте, что бы ни происходило! — предупредил Виллигут соратников.
Затем он достал из кармана знакомый коробок с сушеными грибами и высыпал все его содержимое в раскрытую ладонь. Запрокинув голову, бригаденфюрер ссыпал грибы себе в рот. Тщательно их пережевав, Виллигут подошел к шкафу и снял с полки литровую емкость с кровью. Подойдя к продырявленному пулями вампиру, скребущему острыми когтями каменные плиты пола, бригаденфюрер сильно пнул его по кровоточащим ребрам сапогом:
— Ну что, болезный, лечиться будем? — ехидно спросил он поверженного монстра, выразительно побулькав перед его носом флаконом с кровью.
