Тем не менее, гаишники увидели, что к ним приближается красивенький голубой «Москвич» с явным превышением скорости. Один из них уже начал выходить на проезжую часть, по всей видимости, чтобы поближе посмотреть на это чудо советской автомобильной промышленности, но папа уже сигналил им фарами и звуком, сбавил скорость и остановился рядом с несколькими милиционерами и мужчинами в военной форме. Сразу после этого он выскочил из машины, подбежал к ним, по-военному представился и рассказал о том, что мы увидели и услышали в нескольких километрах отсюда.
Конечно, он не стал рассказывать им о способности дочери управлять орлами и читать мысли людей. Вместо этого бывший разведчик чётко доложил, что после остановки на привал мы в тишине гор услышали женский крик о помощи. А потом этот крик прекратился, причём было похоже на то, что кто-то прервал эту мольбу неизвестной нам женщины, грубо закрыв ей рот рукой или кляпом. Я, сидя с мамой в машине, уже поняла, что не зря на посту ГАИ там много мужчин в милицейской и военной форме. Прочитав мысли нескольких из них, я узнала, что многие дороги в округе перекрыты и силовики разыскивают двух бандитов, сбежавших из колонии, убивших при этом часового и овладевших его оружием.
В итоге старший среди военных сообщил что-то по рации, затем попросил папу проехать с ним и показать то место, где мы слышали крик о помощи. Папа вместе с майором направился к уазику, но уже возле машины остановился и показал тому рукой на меня. Я знала, что офицер не собирался, как он выразился «подвергать опасности гражданских лиц», но мой папа настоял на том, чтобы взяли меня, объяснив это тем, что дочь имеет более хорошее зрение, и она увидела там что-то такое, чего он не смог разглядеть.
В уазик, кроме водителя, сели майор, сержант и солдат с автоматами, папа и я – вот в таком составе мы и отправились к тому месту, где я должна была более подробно показать и рассказать всё, что видела и слышала. Я попросила остановить машину за пару километров от того места, где так и не состоялся наш завтрак. Эта точка была значительно выше прежней, и отсюда открывался гораздо лучший обзор всего ущелья. Я вошла в ментальную связь с той женщиной и через неё сразу определила, что два бандита до сих пор спят. Потом указала майору на высокое дерево, выделяющееся среди зарослей на склоне холма, и объяснила, что буквально в десятке метров от этого дерева и находится та поляна, с которой доносился крик о помощи, кроме того там что-то мелькало за кустами и деревьями.
Майор взял бинокль и внимательно изучил это место. С помощью оптики он смог разглядеть красный и белый цвета, вполне возможно, что это была одежда женщины. Он отдал распоряжение сержанту, чтобы тот вместе с солдатом дожидался здесь подкрепления, а мы сели в машину и вернулись на пост ГАИ. После этого майор записал адрес и телефон папиной работы, поблагодарил нас за бдительность, и мы, наконец-то, продолжили своё путешествие. Проехав всего пару километров, мы увидели, как навстречу нам промчались три крытых военных грузовика, я обернулась и заметила, что в них сидели вооружённые солдаты – по всей видимости, прибыло подкрепление, и военные скоро начнут операцию по захвату вооружённых бандитов.
- Слава Богу, что те спят, - подумала я, - а значит, больше не прольётся кровь.
У меня была уверенность, что усыплённые мною бандиты будут спать ещё не менее трёх часов, а этого должно хватить для успешного проведения операции по их обезвреживанию. А мы с родителями нашли другое, не менее красивое место для прерванного завтрака, вот здесь и расположились на короткий привал. Мы ели бутерброды и запивали чаем, кошка Катька от завтрака отказалась, но послушно сидела рядом с нами и изучала разных букашек в траве – юный натуралист, как обозвал её папа. Конечно же, родителей интересовала более подробная информация о том, что мы только что пережили, и я всё им рассказала: и о том, что приняла ментальный призыв о помощи, и об орле. Более того, я даже попробовала передать маме и папе тот видеофрагмент, который получила от этой птицы, и у меня это получилось!
Они по несколько раз мысленно прокручивали этот «видеоролик», возмущаясь жестокости бандитов и восхищаясь качеством увиденного. Ещё минут десять мы обсуждали таинственные способности человека, наконец, закончили завтрак на природе, свернули наш бивак и продолжили путешествие – до цели оставалось около получаса, и других приключений с нами больше не случилось.
И вот мы у бабушки и дедушки. Радостные улыбки, объятия, поцелуи, приветствия и, конечно же, нас опять усадили за стол. Отговорки о том, что «буквально полчаса назад мы позавтракали», не принимались, поэтому мама и папа, устав спорить, махнули рукой и отдались на милость победителей. А эти победители лишь смеялись и немилосердно потчевали нас разносолами. Впрочем, я опять почувствовала голод, поэтому с удовольствием позавтракала второй раз, за что бабушка поставила меня в пример маме и папе.
А после завтрака наступила очередь провести первую процедуру по избавлению дедушки от никотиновой зависимости или, если по-простому, чтобы заставить его бросить курить. Сначала я прочитала деду лекцию о нейролингвистическом программировании, при этом он с тоской смотрел на меня и ждал окончания моего монолога, а затем я заварила травки, привезённые с собой, поставила перед ним банку мёда, чтобы подсластить этот горький отвар, дед неспешно выпил лекарство, а внучка при этом провела некоторое внушение. Я была уверена, что теперь дед не будет курить папиросы так часто, и буквально через 10 минут убедилась в этом.
После завтрака мама осталась помогать бабушке на кухне, а дед и папа вышли на балкон. Я осталась сидеть в зале и контролировала мысли дедушки. Он предвкушал, что вот сейчас достанет из пачки папиросу, сначала, как всегда, понюхает её, немножко разомнёт пальцами, потом посмотрит с балкона во двор, и лишь после этого, не торопясь, прикурит и сделает первую затяжку. И ведь так всё и произошло, как я только что рассказала! Ну, или почти так, за маленьким исключением - дед почему-то не стал делать первую затяжку. Да, прикурил, а потом несколько секунд с недоумением смотрел на дымящуюся папиросу и, наконец, громко позвал меня на балкон.
Я встала с кресла, подошла к папе и деду, встала между ними и посмотрела во двор.
- Дедушка, что там случилось? – спросила я, выглядывая с балкона. - Вроде бы, всё нормально.
- Не прикидывайся невинным дитём! Давай-ка, Валентина, ещё раз прочитай мне свою мудрёную лекцию, - с улыбкой произнёс дед, обнимая меня за плечи. – Сдаётся мне, что в этом тексте ты что-то закодировала. Я с таким нетерпением ждал момента, когда выйду с зятем на балкон и закурю, а сейчас смотрю на папиросу, а желания затянуться нет. Рассказывай всё, дорогая внучка, облегчи свою душу!
Глава 7
- Дедушка, не буду я повторять эту чушь! – засмеялась я. – Лекция здесь совершенно ни при чём! Это травки так действуют! Ведь я тебе говорила, что после третьей кружки этого отвара у тебя совершенно пропадёт желание курить. А ты мне не верил! Зато сейчас, надеюсь, делаешь правильные выводы – работает зелье!
Дед задумчиво смотрел несколько минут вдаль, а потом с сомнением покачал головой и сказал:
- Что-то с трудом верится! Если бы всё было так, как ты говоришь, то давно все курильщики бросили бы курить с помощью этих травок. Чую я, что-то ты хитришь, милая.
Я обняла дедушку за плечи, прижалась к нему и тихо ответила:
- Даже если и так, какая тебе разница? Для всех нас самое главное, чтобы ты перестал курить, тем самым поправил своё здоровье и продлил жизнь. Куда ж это годится, выкуриваешь по две пачки папирос в день! Это надо прекращать! Так что, дедушка, если хочешь, если тебе так будет легче, считай, что я добавила в этот отвар немного колдовства. А потом я тихо спела романс Давида Тухманова на стихи Ларисы Рубальской «Напрасные слова»:
Плесните колдовства
В хрустальный мрак бокалов
