уже после вина «Тысячи лет». К моменту, когда в Чиюань появился великий массив, в стране давно воцарился мир.
Бывшие учитель и ученик напоминали хищников, круживших по арене Колизея. Они мерялись силами, с осторожностью испытывая друг друга. Конечно же, Дань Ли никогда бы не отдал кому-то право на возведение в Чиюань великого массива. Это Линъюань отнял его.
Просто… Дань Ли изящно проиграл этот бой. Впоследствии он не написал об этом ни единого сочинения, чтобы позлить Его Величество.
Сюань Цзи только-только лишился своего клинка, он пребывал в смятении. Будучи лишь растерянным зрителем, он смог взглянуть на ситуацию с другой, совершенно абстрактной точки зрения.
— Если подумать, Мэн Ся смогла ускользнуть от тайной стражи подразделения Цинпин, потому что прекрасно знала о методах Дань Ли. Но в Чиюань она, наконец, попалась. Ведь ее хозяин не участвовал в создании великого массива. Как ты думаешь, мог ли Дань Ли оставить ей ключи от «черного хода»?
Четыре года тень Мэн Ся скрывалась от погони, пока, наконец, не угодила в массив, способный заманить в ловушку даже Дань Ли. Простое совпадение или же… эти двое на самом деле не были союзниками?
— Если это правда, то эта парочка должна быть «у всех на устах». Вот только они слишком пластмассовые. Как я могу всерьез восхищаться девчонкой, отдавшейся Дань Ли? — вздохнул Сюань Цзи.
Шэн Линъюань пришел в себя, улыбнулся и шутливо отругал его:
— А что в этом такого? Зато ты у нас самый добродетельный!
— Хорошо, но, если уж Ваше Величество в чем-то сомневается, тому должна быть причина, верно? Если она не была тенью Дань Ли, то чья же она? — осведомился Сюань Цзи.
— Дань Ли прекрасно знал, чем опасны тени. Нельзя забрать себе чужого раба. Если только… единственная, кто приходит мне на ум, это принцесса Ваньфэй, полукровка из клана Чжу-Цюэ, — отозвался Шэн Линъюань.
— Твоя… — Сюань Цзи вовремя проглотил слово «мать», едва не скатившееся с его языка. — Что?
Но Шэн Линъюань не обратил на это никакого внимания. Он с детства не питал никаких ожиданий по отношению к своим родственникам. Все чаяния, что он возлагал на свою мать, вдовствующая императрица Чэнь задушила еще в младенчестве. Упоминание его родной матушки ничем не отличалось от упоминания исторической личности из глубокой древности.
— В прошлом почти все знатные демоны держали при себе теней. У многих из них было больше одной тени, но некоторые заходили еще дальше, они заводили сотни. Дань Ли даровали жизнь принцесса Ваньфэй и ее «Жертвоприношение свету великих светил». Между ожившей статуей и тем, кто совершил ритуал, должно быть, существовал некий договор. Если это так, то тень, оставленная принцессой, вероятно… как бы так выразиться… играла роль надзирателя?
— Если это так, то нападение Дань Ли на Мэн Ся можно считать нарушением их договора? — протянул Сюань Цзи.
— Да, — осторожно кивнул Шэн Линъюань, — потому даже будучи тенью, она могла сохранить рассудок после смерти хозяина. Возможно, это также связано с «Жертвоприношением свету великих светил»… Но это лишь мои предположения, не факт, что они окажутся верными. Среди всех подобных ритуалов «Жертвоприношение свету великих светил» занимает особое место. Насколько мне известно, никто в этом мире, ни до, ни после принцессы Ваньфэй, больше не пытался его повторить. Это случилось лишь однажды, и кроме его непосредственных участников ни один человек на земле не осмелился бы сказать, что знает об этом колдовстве.
Наконец, они достигли конца узкой тропинки. Гробница оказалась небольшой, а все ее содержимое давно извлекли и запечатали, выдав за культурное наследие. Гроба внутри не было. Похороны в гробу были прерогативой человеческой расы, не удивительно, что демоны не утруждали себя подобными вещами. В конце тропы их ждал пустой восьмиугольный алтарь. И никаких трупов.
В отсутствии тела тоже не было ничего удивительного. Если великий демон находился при смерти, восемьсот пар глаз в ожидании смотрели на него. Без мощных охранных механизмов и нерушимых массивов внутри гробницы, такому трупу долго не протянуть. Особенно, если его похоронили в самом сердце ока «кровеносной системы земли». Кто знает, сколько раз раскапывали эту гробницу?
Древние своды были хорошо укреплены, а в углу, у стены, виднелся рабочий датчик аномальной энергии… Цифры на экране датчика плавно сменяли друг друга, намекая на то, что здесь уже много лет не случалось ничего интересного.
— Это что, какой-то фокус? — неуверенно спросил Сюань Цзи и протянул руку, коснувшись пальцами алтаря.
Он никогда не увлекался некромантией и не любил закусывать мертвыми, потому мало что понимал во всех этих запрещенных практиках.
Шэн Линъюань дважды обошел восьмиугольный алтарь и голыми руками начертил на нем сложную печать. Его темная аура тут же подняла в воздух всю вековую пыль. Шэн Линъюань отряхнул камень, и перед незваными гостями появились очертания древнего массива. Его Величество опустился на одно колено, внимательно рассматривая письмена. Но темная энергия демона небес привлекла внимание массива, и по пальцам Шэн Линъюаня побежали искры. Знакомые линии, очень в стиле Дань Ли.
Вот только почерк не его.
Дань Ли был педантичным человеком. Он имел привычку выравнивать по линейке все столовые приборы. Никто в императорском дворце, ни правитель, ни подчиненные, не могли сравниться с ним в аккуратности. Но границы массива казались слишком неопрятными, почерк неровным, а в некоторых местах надписи и вовсе выглядели так, будто их вырезали ножом.
— Но если Мэн Ся была тенью… принцессы, почему она стала женщиной? Если не считать предпочтений обрезанных рукавов, тени, в основном, были противоположного хозяину пола. Что-то я не слышал, чтобы она жаловала и тех и этих, — Сюань Цзи присел на корточки рядом с Шэн Линъюанем и тоже уставился на камень.
— Что удивительного в том, что она была женщиной? — странно улыбнувшись, отозвался Шэн Линъюань. — Может, она была точной копией принцессы… Но тени, потерявшие хозяина, теряли свои лица. И никому не было до этого дела.
— Ты хочешь сказать… что она была настолько самовлюбленной? — ошеломленно спросил Сюань Цзи.
О вкусах не спорят. Кому-то нравились те, кто дополнял их, кому-то те, кто был на них похож, а кто-то и вовсе не любил никого, кроме себя. История знала множество рабов из клана теней, бывших точной копией своих хозяев.
— Ладно… допустим, тень, которую она оставила Дань Ли, была сродни ее воплощению в этом мире, — глядя на неразборчивые письмена, Сюань Цзи озадаченно почесывал в затылке. — Тогда… можно ли назвать это попыткой позаботиться о тебе?
— Мечи и доспехи тоже нужно чистить и смазывать, не говоря уже о
