А ниче так себе смотровая площадочка в этой статуе. Мы теперь страха высоты не испытывали, поэтому спокойно смотрели на лежащий перед нами Нью-Йорк.
— Красиво-то как, — восхитилась Маша. — Жалко, что я с вами в Париже не была.
— Ещё успеешь, — ответила Солнышко. — Нас собирались в конце июля пригласить на гастроли.
— Да, — подтвердил я. — Намечается такой же концертный тур по крупным французским городам, как и в Штатах.
Долго мы задерживаться наверху не стали и вернулись к машине. А народу на пристани столпилось очень много. Если бы не мои способности, то стоять бы нам пришлось часа три. А так, десять минут и ты всё увидел.
Как я знал, самые дорогие бутики Нью-Йорка располагались на 5-й авеню, как раз недалеко от нашей гостиницы. Между Рокфеллеровским центром и Центральным парком. По старой памяти, мы зашли в наши любимые Channel и Christian Dior, где у нас с Солнышком были большие скидки после нашей рекламной акции в Париже.
Появились новые модели летних платьев, которые были сразу отложены моими подругами. После тщательной примерки, естественно. Бриллианты их не заинтересовали, так как мои подарки у них на шее смотрелись в тысячу раз лучше. Даже продавцы ювелирного отдела заметили, что это настоящие бриллианты и таких больших они ещё вживую ни на ком не видели.
В общем, по мнению Солнышка и Маши, день был прожит не зря. А в холле гостиницы меня поджидали опять двое фэбээровцев. Их по туповатым рожам можно было сразу определить. Видимо, после промывания мозгов, они все такими становятся. И ходят они всё время парами. Ну я понимаю, когда Малдер и Скалли, специалисты по палеоконтактам, ходили вместе в «Секретных материалах» и искали следы инопланетян. Хотя этих, видимо, тоже, помимо скандала с их коллегами, интересуют мои связи с пришельцами.
— Мистер Эндрю, — обратился ко мне старший из них, представившись спецагентом Джорданом, — вы не могли бы проехать с нами?
— Абсолютно нет никакого желания, — ответил я, отправляя подруг в наш номер и предупреждая, что Наташу и Ди будить ещё рано. — Такие же двое сотрудников пытались нас отравить четыре часа назад. А теперь заявляются ещё пара похожих и пытаются меня куда-то увезти.
— Мы можем доставить вам массу проблем, если вы откажетесь, так как вы являетесь иностранным гражданином.
— По-моему, это я вам доставил кучу неприятностей. И прямо сейчас ещё доставлю. Я знаю, что вы работаете на колумбийскую мафию и помогаете им переправлять наркотики в Америку. Только вчера за это вы получили сто тысяч долларов от одного из руководителей Медельинского кокаинового картеля Карлоса Энрико Ледера Риваса. Дальше продолжать? Учтите, ваш напарник всё слышал.
Спецагент Джордан побледнел и даже нервно сглотнул. Он даже не нашёл, что ответить мне.
— А, впрочем, поехали, — сказал я решительно. — Ваше руководство должно знать, чем вы занимаетесь в свободное от работы время.
Деваться Джордану было некуда. Ситуация принимала скандальный для него оборот. Вокруг ходили люди, которые уже обратили внимание, прежде всего, на меня и на то, что наш разговор ведётся на повышенных тонах. Спецагент понял, что если он отвезёт меня живым к своему начальству, то его сразу арестуют. И у него в голове созрел план. Так как его помощник тоже слышал мою информацию, то спецагенту придётся убивать и меня, и его. А так хорошо для него всё начиналось. Дело простое и приятное во всех отношениях: дождаться в отеле Plaza звезду поп-музыки и сопроводить его в их нью-йоркский филиал.
Но дело сразу не задалось. Пока мистера Эндрю не было, он встретился со своей осведомительницей, которая работала в этом отеле официанткой и часто обслуживала президентский номер. Но та его вообще не узнала и наотрез отказалась с ним разговаривать. Сначала Джордан подумал, что это шутка. Только потом он понял, что с ней действительно что-то случилось. Вокруг этого русского вечно что-то происходит, поэтому Джордану оставалось только ждать. Он был зол на этого мистера Эндрю за то, что он выставил его контору в очень неприглядном свете на своей пресс-конференции, но ничего с этим уже не поделаешь.
Но я опять обломал его планы и легко читал его мысли, на этот раз быстро взломав блокировку его подсознания. Смешной он, этот спецагент. Он думает, что сможет убить меня из своего крохотного револьвера, спрятанного у него на поясе в кобуре. Но я именно этим и воспользуюсь. Я не дам ему себя убить. Я просчитал, что когда Джордан начнёт в машине стрелять в меня и своего напарника, то я сделаю так, что он только легко ранит нас обоих. А затем я его скручу и сдам его руководству. Хотелось бы его передать лично директору ФБР Уильяму Уэбстеру в руки, но тот находится сейчас в Вашингтоне, где расположена штаб-квартира ФБР.
Всё прошло так, как я и задумал. Через десять минут после того, как мы сели в машину и вырулили в поток автомобилей, он начал действовать. Его напарник сидел за рулём, а сам Джордан рядом на переднем сидении. Мне же великодушно позволили расположиться сзади, заблокировав двери.
Когда он начал стрелять, я изменил траекторию первой пули и она попала в руку его напарнику, а не в печень, куда он целился. Машина резко вильнула и врезалась в столб. А затем он выстрелил в меня, уверенный, что его товарищ смертельно ранен. Я предпочёл быть раненым в ногу, но очень легко. Пуля прошла по касательной, не задев артерию. Кровь была и её было достаточно, чтобы изображать из себя тяжелораненого. После чего я его вырубил ударом кулака в лицо, чтобы было правдоподобнее. Да и практика в мордобое мне тоже нужна.
— Наручники одевайте на него, — крикнул я водителю, который от удара головой об руль на мгновение потерял сознание.
Вместе мы спеленали этого Джордана.
— Как звать-то тебя? — спросил я агента.
— Зовите просто Джеймс, сэр, — ответил тот, вызывая по рации подмогу.
— И врачей вызывайте, я тоже ранен.
Тот послушно выполнил моё распоряжение. Через две минуты к нам примчались другие агенты ФБР и попытались замять это дело, но я не дал. Приехавшим за ними полицейским я сообщил, что спецагент ФБР, находясь в машине, сначала выстрелил в своего напарника, а потом в меня.
— Вы не знаете, почему он начал стрелять? — спросил полицейский, понимая, что это его звездный шанс прославиться благодаря мне.
— Я его поставил в известность, что знаю о том, что он работает на колумбийскую мафию и помогает им ввозить наркотики в США, — ответил я ему. — Его напарник это слышал и, видимо, поэтому он решил убить нас обоих.
Полицейский обалдел от такого моего откровенного заявления, но мои показания аккуратно занёс в протокол. Агенту ФБР Джеймсу приехавшее начальство приказало молчать обо всём, что здесь произошло. Но тут появилась скорая и мне с агентом стали делать перевязку. Во время перевязки приехали репортёры и начали снимать этот процесс. Одновременно они задавали мне свои вопросы и я на них отвечал, так как мне никто не мог приказать молчать. Очень удачный получился момент для съёмок. На мне были видны следы крови и белый бинт на ноге, который ею тоже пропитался.
— Почему меня невзлюбило ФБР, я не знаю, — начал я своё выступление перед двумя телекамерами. — За последние семь часов это уже второе покушение на мою жизнь, не считая ракетной атаки на наш самолёт, совершенной американским истребителем. Спецагент Джонсон встретил меня в гостинице Plaza и стал сразу угрожать устроить мне неприятности, если я с ним не поеду. Но я знал, что этот сотрудник ФБР работает на колумбийскую наркомафию, поэтому я об этом и сказал спецагенту. Видимо, это и явилось причиной того, что он сначала стрелял в своего напарника, а потом в меня.
Да, ФБР сегодня не позавидуешь. Сначала отравить меня хотели, теперь застрелить. И всё это зафиксировано на телевизионную камеру. Получилась ещё одна сенсация и репортёры не могут скрыть своей радости от удачно снятого материала. Фэбээровцы пытались со мной ещё раз поговорить и я догадывался о чём. Но я категорически отказался с ними общаться.
