психология людей и животных, химия и биохимия. Навыки охраны хозяина, определение степени агрессии у любого объекта. Владение оружием и сбор информации.
Дальше разговор пошел о чисто технических деталях, и надо сказать, что и вооружение, и способности андроидов оказались весьма впечатляющими. Тем более, что повредить этих «близняшек», современными орудиями не представлялось возможным. Ну, разве что сбросить в жерло действующего вулкана. Там хватит температуры, чтобы сжечь андроида.
Марат улыбнулся и сказал:
— Я как-то старый фильм видел, прям совсем старый: еще не объемный даже. Там был такой персонаж — робот из будущего. Его звали Терминатор.
— Если я правильно помню, их двадцать четыре штуки и все на одно лицо. Так что одним именем не обойдемся, — задумчиво ответил Цинк.
Фаэт счел нужным уточнить.
— Можно обойтись и одним: у них общая память и практически мгновенная передача данных осуществляется при поступлении любому из них информации.
— По идее, с десятком таких мальчиков, — Кот кивнул на неподвижно стоящих андроидов, — можно без особой натуги весь мир завоевать.
— Слава богу, — от души сказал молчавший все время Скрип, — что с нами Орка нет! Уж он бы тут…
Двух андроидов на «Россию» повез Марат. Для маскировки роботам пришлось пожертвовать часть своей формы. Впрочем, смотрелись они достаточно человекоподобно. Назад он вернулся с Быком и Чуком.
— Братцы бесятся. Не понимают, чем будем грузить корабль, сколько еще здесь проторчим, и так далее.
Бык чуть помолчал и добавил:
— В общем-то, их даже понять можно: делать мужикам абсолютно нечего.
— Ничего, потерпят. Золото уже начали собирать, но тут Анжела мне еще одной идеей мозги полощет.
— Что за идея?
— Она где-то в этих своих романах вычитала, что в это время безумно дорого и модно — изделия из птичьих перьев. Вроде как конкистадоры привезли их в Европу, и мода почти сто лет продержалась.
Бык неуверенно пожал плечами и спросил:
— Ну, так и чего? Давай выясним этот вопрос и закажем⁈ Местным не один ли хрен, чем налоги в казну платить?
— Видишь ли, Вась, местным-то, может, и один хрен. Но ты не забывай, какие у них художественные вкусы специфические… Так что берите с Анжелой капсулу, пару роботов, жреца и мотыляйте по разным поселкам. Пусть она там объясняет, какие цветовые сочетания нужны, какой формы изделия будут, ну и всякое такое. Она там уже нафантазировала какие-то веера, воротники и манжеты, так что горит энтузиазмом.
Бык с минуту подумал и заявил:
— Без охраны не солидно.
— Ну, возьми две капсулы, и во вторую посади воинов ягуара. Нормально тебе будет?
— А другой работы нет?
— Упс… Боишься прослушать лекцию о средневековой моде⁈ — подковырнул Разумовский.
— Не то, чтобы да…
— Ладно, пусть с ней Марат летит. Он мужик спокойный.
Еще две капсулы отправились к двум еще не открытым золотым месторождениям. Андроидам сидящим рядом с бойцами было поручено точнее определить место и способ добычи.
Тем временем Рим, Цинк, Бык и Дзю работали над местным кодексом законов. Тут без жрецов было не обойтись. На удивление серьезную помощь оказал Махо и пара предложенных им помощников.
Читать на языке мешика не смог никто из бойцов: книги на неком подобии грубой бумаги были не написаны, а скорее — нарисованы.
Обучаться языку местных пиктограмм никто не хотел. Потому работали двумя группами. Для дублирования информации. В одной комнате сидели Рим и Бык, во второй Дзю и Цинк.
Каждой группе жрецы зачитывали один и тот же текст, с двух весьма похожих книг. В качестве писцов использовались Скрип и Задрот. Кроме них в комнате находилось еще по два местных писца.
Закон или оставляли в первоначальном виде, если он был нормальный, или переписывали на нужный лад. Так работали часа три-четыре. Потом, в самый солнцепек, делали перерыв, а вечером сравнивали результаты. Иногда, впрочем, не часто возникали споры. Не слишком жаркие, но пару раз приходилось искать компромиссы.
Основные изменения коснулись законов, определяющих порядок рабства.
По новым правилам все рабы, захваченные во время всех войн, должны были быть отпущены на свободу. Те, кто был рожден в рабстве — помилованы. А вот люди, попавшие в рабство из-за своих долгов, оставались при своем статусе. Хотя и тут права хозяев были весьма ограничены.
— Как бы не рвануло все к чертовой матери. Рабов-то у них до хрена.
— Ты что, Вась? Разумеется, не в один день и везде это все огласим. Это еще надо будет обдумать, как донести до местного населения и в какие сроки. Иначе моментально на улицах обнаружатся тысячи голодных и неимущих, которые своим праведным гневом и нас к чертовой матери сметут. Ну и плюсом — насилие, убийства и поджоги. Так что с этим придется работать практически индивидуально. Брать лодку, брать обученного жреца, везти в поселение и отпускать. На месте решать куда, кого, сколько. Собирать там же рабочих для рудников. Разумеется, тех, кто захочет. Это значит что?
— Что-что… — недовольно буркнул Бык. — Жратву им там организовать надо нормальную, жилье, баб. Кто-то же должен готовить и стирать. Да и потом — пусть женятся. Рудники — дело долгоиграющее.
— Правильно, дорогой! Будут нормальные рабочие поселки с нормированным рабочим днем. Жрецов еще туда нужно.
— А их-то зачем? — поразился старлей.
— Пусть на лекарей переквалифицируются. Кое-что они и так знают-умеют, вот и будет им практика.
Бык только вздохнул, представляя себе объем работы и спросил:
— Рим, ты серьезно думаешь, что мы в два-три года управимся?
— Надо, Вася, надо!
Через неделю такой работы все чувствовали себя вымотанными. Все-таки среди военных мало встречается крючкотворов и любителей словесной эквилибристики.
— Задолбала меня эта мутотень! — не выдержал однажды Скрип. — Мне кажется, мы такой дурью занимаемся…
— Да почему же дурью? — удивился Разумовский. — Когда записи сравниваем, ищем неточности. Если сядем работать вчетвером, в два раза больше трындеть будем и в пять раз меньше наработаем.
— Я не о том, командир. Просто мне кажется, что нужно брать пару десятков жрецов, или может, больше. И учить их русскому. За две-три недели, мы с Задротом это легко сделаем. А уж они потом пусть на свой переводят все, что мы на русском напишем. Иначе, всем нам придется учить вот этот самый их письменный язык. Представляете, сколько у нас времени на это уйдет?
— Николай, а ты не боишься, что они при обучении кукухой поедут?
— Почему поедут?
— Просто потому, что понятия не будут иметь, что значат сотни, а то и тысячи новых слов. Таких, например, как: метро, электричество, функционал, радиация, телевиденье и интернет.
Синеглазка помолчал, задумчиво потирая мочку уха, а потом заявил:
— Знаете что, мужики, все равно же сейчас перерыв уже делать будем?
Разумовский с Васей переглянулись и синхронно кивнули головами:
— Сейчас поедим, потом в самую жару можно будет чуть передохнуть, — ответил Бык. — А тебе-то чего? Ты есть не хочешь?
— Хочу-не хочу, это не важно. Пойду-ка я к Фаэту наведаюсь.
— Зачем? — спросил Рим.
— А затем, что худо-бедно изменить языковую программу мы с Задротом сможем. А вот чтобы вычистить словарь, который в нее вложен, нам времени дохренища понадобится. Это ведь практически ручками придется перебирать. А Фаэт, он ведь не человек. И скорость действия у него на несколько порядков выше, чем у нас двоих вместе взятых.
Рим с Быком снова переглянулись, и Разумовский, вдохнув, ответил:
— Пойдем-ка к Фаэту вместе.
— А тебе-то зачем? — искренне поразился синеглазка.
— А затем, что он гораздо лучше нас сможет оценить морально-этические качества будущих русскоговорящих жрецов. А по-простому, пусть выберет тех, кто нам пакостить не будет. Понятно?
Первую партию из восьми жрецов Фаэт забраковал в полном составе. В общем-то, этот было довольно неожиданно. Махо клялся и божился, что это — лучшие из лучших.
Посмотрев на подобострастно кланяющуюся вторую партию жрецов под предводительством Махо, Рим принял стратегически верное решение:
— Всем спасибо, все свободны.
— Господин… Это самые преданные и умные из тех, кого
