того как будет объявлен очередной комендантский час.
Однако сегодня я впервые засиделась слишком долго, будучи погружённой в дьявольский дурман и бесконечные рассуждения о природе авангарда. Поняла я это лишь когда последний «шарик», принятый ещё пару часов назад, стал меня отпускать, а Аня обратила моё внимание на большие напольные часы в её комнате и во всеуслышание заявила:
— Блин, кажется, уже без пятнадцати полночь!
— Ох, чёрт, как я теперь домой-то попаду? Комендантский час давно начался! — спросила я.
— Чё ты домой-то рвёшься? Давай ещё посидим, а то и оставайся на всю ночь, я тебе у себя постелю.
— Да отец меня прибьёт, если узнает, что я не ночевала сегодня дома... А по улице я сейчас точно не смогу вернуться, сама знаешь, сколько там сейчас солдат, после покушения-то, а у меня даже паспорта, как на зло, с собой нет.
— Ай, да ладно, забей на паспорт, ты ж дочь генерала Соколова, тебя никто и пальцем не тронет!
— Если узнают, конечно, да и то, скорее всего, сопроводят до дома с помпой, родичей оповестив. А если не узнают, знаешь же, солдаты порой бывают хуже бандитов.
— Ну тип это, не переживай, короче! Можно же и переулками пройти, я как раз путь один знаю, можно тип дойти до Новосалемской даже быстрее, чем по главной. Да и их наверняка не патрулируют, солдат бы не хватило на каждый здешний закуток покрыть.
— Переулками? Чёт стрёмно это как-то. Мало ли что там может произойти, и на помощь никто не придёт, при случае.
— Да ладно тебе, всё ок будет, я там миллион раз ходила, тем более мы будем вдвоём, чё бояться-то?
— Ну если ты так говоришь, то пошли, лишь бы под домашний арест не попасть, а то и под настоящий...
Попрощавшись со всеми, мы с Аней спокойно оделись и вышли из чёрного хода, который вёл на задворки между громадами зданий, почти не освещавшихся. Поначалу было страшно, конечно, но дурачливость подруги и её шутки быстро вывели меня из состояния напряжения, так что в скором времени я шла уже вовсю смеясь и крича на всю улочку, не переживая уже даже и о том, что нас могли бы услышать с большой дороги.
Да и путь, в целом, был спокойным, пока в один момент мы не свернули на другую такую же узкую улочку, где, прислонившись к стене, курили два коренастых парня в простенькой и очень грязной военной форме. Они сразу стали сверлить нас взглядом, а мы моментально прекратили своё весёлое общение и машинально, не сговариваясь, ускорили свой шаг, чтобы быстрее пройти мимо них. Заметив это, один из них прокуренным голосом сказал:
— Смотри-ка, каких девок нам ночь принесла!
— Да, ток пуганые, чёт, — заметил второй, а затем обратился к нам. — Эй, девки! Подваливайте давайте, повеселимся масть!
В надежде на то, что солдаты не станут нас преследовать, я старалась не обращать на них никакого внимания. Надежда эта оказалась напрасной, и они оба угрожающе направились за нами, следом.
— Э, куда вы? Нормально же общались.
Мы вновь ускорили шаг. Преследователи сделали то же самое. Я старалась не оборачиваться и хотела уже было бежать, так как ясно поняла, что добром эта встреча явно не кончится, однако тут меня за плечо схватила мозолистая рука одного из мужчин и резко потянула назад. Да так сильно, что спустя мгновение я уже стояла, находясь в стальных тисках плохо пахнущей туши, что была на голову выше меня.
От такого крепкого захвата моё дыхание спёрло, а кости, казалось, вот-вот должны были хрустнуть. Я не могла видеть нападавшего, однако могла наблюдать за Аней, которую в тот же момент прижал к стене второй мужчина, одной рукой зажав ей рот, а второй приставив нож к её горлу:
— Ну-ка, даже не вздумай орать, а то глотку перережу, поняла? Сейчас мы позабавимся чуть-чуть с такими зачётными кралями, а потом можете быть свободны!
Стоило ему убрать ладонь со рта, как Аня в тот же момент завопила, что есть силы:
— На помощь !!! Помогите!!! Кто-нибу...
Она не успела сказать и трёх слов, как подонок тут же исполнил своё обещание, лёгким движением вскрыв её горло. Крик моментально превратился в неразборчивый хрип, а из свежей раны алым фонтаном начала струится кровь. Мужчина разжал хватку и Аня, держась за горло, грохнулась на землю. От ужаса у меня даже онемел язык, и я в полной тишине наблюдала эту жуткую картину.
— На кой чёрт ты её полоснул? — спросил тот, что держал меня.
— Да плевать, у нас ещё одна есть, нам на двоих с головой хватит.
— Чё с трупом будем делать?
— А ни чё, тут оставим, не в первой. Эту грохнем, чтоб не разболтала кому потом, и тоже тут кинем, кто разбирать-то будет?
— Ладно, давай тогда эту используем, пока тоже от страху не подохла.
Угрожающе направившись ко мне и скривившись в оскале, убийца уже даже начал на ходу расстёгивать ширинку. Но всего через несколько шагов оказался остановлен выстрелом, прозвучавшим откуда-то сзади. Кровь проступила пятном на его и без того грязной форме, и он в тот же момент осел на колени, а затем упал лицом в потрескавшийся асфальт.
Державший меня разжал свои руки, и я также оказалась на асфальте. Не успев толком перевернуться, до меня донёсся второй выстрел, который, как я поняла, настиг второго обидчика. Ибо сразу же после него за спиной послышался глухой шлепок, словно мешок с мукой уронили на пол. Неужели спасение пришло, и какой-нибудь патрульный услышал весь этот шум?
Я попыталась встать, но, поняв, что силы покинули меня, села, повернувшись, чтобы посмотреть на спасителя. Но на героя этот человек явно не был похож: куча мешковатой одежды чёрного цвета, противогаз с тонированным панорамным стеклом да плащ с капюшоном — вот и все его отличительные черты. Разглядеть хоть что-то под этой одеждой вовсе не представлялось возможным.
Не произнеся ни единого звука и лишь бросив косой взгляд на меня, спаситель подошёл к трупу Ани, явно с интересом его рассматривая. А затем, сунув пистолет под плащ, он достал из него же хирургическую пилу и нагнулся к несчастному трупу.
Я наконец поняла, что из всех людей, которые могли бы прийти мне на помощь, мне достался Староградский Мясник...
Он, со знанием дела, стал осматривать
