Виктор Побережных - «Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го (часть 2) [СИ]

— Вот именно! Работал! — уже более спокойно ответил капитан. — Поэтому понимаю, насколько тяжело людям будет доказывать, что эти мрази не Советская власть, а её враги, пролезшие в партию. Иногда невозможно доверие вернуть и ты, Степаныч, тоже это прекрасно знаешь. Это вон Андрей молодой. Считает, что везде, как в Москве порядок. А на деле…

В итоге, посидев ещё с часок, мы наконец выработали предварительный план действий и разошлись по своим домам, спать. Вернее разошлись я и Шафик, Степаныч и так у себя был.

Полк НКВД, поступивший в распоряжение Мехлиса меня, гм, скажем, удивил. Всего пятьсот сорок бойцов и офицеров! Меньше нормального батальона, млин! Одно обрадовало – до этого момента мне не доводилось видеть по-настоящему охреневших руководителей уровня Льва Захаровича. В первый момент, мне показалось (а как позднее признались мужики и не только мне), что у Мехлиса или инфаркт, или инсульт сейчас произойдёт, настолько резко и страшно он сначала побледнел, а потом побагровел! К чести Льва Захаровича, успокоился он практически сразу, поэтому с майором, представившимся командиром полка Трухиным, он разговаривал уже спокойно. А после пояснений Трухина стала ясна и "огромная" численность его части. Как оказалось, два месяца назад его полк сняли с фронта на отдых и для получения пополнения. В связи с высоким уровнем подготовки бойцов, костяк которых составляли погранцы с Дальнего Востока, разбавленные их коллегами с северов и обстрелянные бойцы, пополнившие полк после излечения в госпиталях, полк Трухина использовали в качестве оперативного резерва 3-го Украинского фронта. А по сути – затыкали ими всевозможные дыры. Бились мужики хорошо, но после постоянных перебросок с одного опасного участка на другой, от полка осталось одно название. Хотя, как усмехнулся майор, в других полках и похуже с людьми дела обстояли. Так вот, решили отвести полк на отдых и переформирование, но не успели они прибыть на место, как началась операция на Кавказе, по "решению вопроса с профашистски и антисоветски настроенными народностями". Вернее операция уже заканчивалась, но понадобились части именно с боевым опытом, чтобы уничтожить различных "абреков", которых в горах развелось непростительно много. Вот и оказался полк Трухина в Чечне, где за полтора месяца потерял ещё сотню бойцов ранеными и убитыми, при этом уничтожив больше тысячи бандитов. И только он получил приказ наконец-то выдвигаться за пополнением и на отдых, как новый "подарок"! Мы объявились. Нет. Трухин не возмущался, но по его глазам было видно – остое…, надоели мужику такие сюрпризы, устал! Но когда он услышал о том, чем его полку, возможно, придётся заниматься и кого "ставить на место", его усталость куда-то испарилась. Почему-то он стал выглядеть очень довольным, почти счастливым. А уже по дороге к Ейску, Шафик объяснил мне своеобразную радость майора.

Как оказалось, майор Сергей Петрович Трухин, в мае сорок первого ещё капитан-пограничник, был арестован за антисоветскую пропаганду деятелями, подобными ростовским. Его стали "раскручивать" на шпионаж в пользу всех, кого только можно, но мужик оказался крепким и так ничего и не подписал. Потом началась война, каким-то образом дело Трухина затянулось, или о нём подзабылось, но в феврале сорок второго его не только выпустили, вернув звание и имевшиеся награды, но и назначили командиром батальона отдельного полка НКВД, срочно формируемого в Читинской области. А первым заданием комбата стала охрана штрафбата, вместе с ними отправленного на фронт, в составе которого он увидел и своих "доброжелателей", причём не в качестве командиров, а самих штрафников. А потом фронт и бои, бои, бои. Узнав же, что предстоит наводить порядок и ставить на место зажравшихся чинуш, он посчитал это даром небес и с энтузиазмом включился в работу.

Выслушав рассказ Гиндуллина я понимающе хмыкнул – на месте майора тоже бы обрадовался. Нечасто появляется возможность напинать задницы "слугам народа". Хотя при Иосифе Виссарионовиче подобное происходило довольно регулярно. Оглянувшись, я бросил взгляд в заднее окно "эмки". М-да, великая сила едет однако! Наша "эмка" и "зис", с пятнадцатью бойцами. Два взвода, выделенные нам Мехлисом, трансформировались в неполное отделение из семи бойцов. Хорошо хоть с четвёркой дополнительных бойцов не обманул, а то мало ли как у нас дела сложатся? Обстановка-то не ахти вокруг, всякое может случится. И бандитов в окрестностях хватает – от простых дезертиров и джигитов, сбежавших на равнину, до настоящих предателей, не успевших уйти с немцами. Да и от обгадившихся чиновников можно всякого ожидать, кто-то может и не сдаться "в руки правосудия" и начать дёргаться. А дёргания в нашей ситуации чреваты последствиями, блин, кровавыми…

До Ейска мы добрались уже глубокой ночью и сразу направились в горком, в котором нас ожидал сюрприз, причём приятный. Как оказалось, дела в Ейске обстояли совсем не так, как нам представлялось в Ростове. Вернее не совсем так. Если секретарь Ейского горкома партии был почти "близнецом" Строкова, то старший лейтенант Агапкин, возглавлявший местное НКВД был полной противоположностью Смирнову. И пока Заболотский с Гиндуллиным взялись трясти партийный актив, я занялся коллегой.

Уже немолодой, опытный сотрудник госбезопасности искренне обрадовался нашему прибытию и сходу вывалил на меня, кучу своих проблем, главной из которых была невозможность наведения порядка в городе из-за постоянных окриков из Ростова и горкома. Одним словом – подмяли чекиста.

— Знаете, товарищ майор, — старлей грустно усмехнулся, при этом встопорщив "ворошиловские" усы. — Я уже к аресту своему готовился. Всё к этому шло.

— А что же не попытались в Москву обратиться? — ляпнул я и сам же смутился. Это сказать легко, а в реале… В реальности практически невозможно, без ведома того же Смирнова. А случиться этому он бы фиг позволил. Мразь он ещё та, но не дурак. Далеко не дурак! И так-то информация попала в Москву только благодаря военным, покинувшим Ростовскую область. Если бы не это, то сколько бы ещё тут понатворили? Представить страшно!

— Ладно, товарищ старший лейтенант, всё это уже в прошлом. Давайте перейдём к настоящему…

А настоящее оказалось не слишком плохим, хоть и хорошим не назовёшь. Местные "партийные боссы" не слишком-то и обнаглели, за исключением первого секретаря горкома Яковенко. Да и тот оказался в большей степени алкашом и бабником а не "специалистом по придуманным делам и хищениям". Хотя ручонки у него и липкими оказались. А в ведомстве самого старлея царил почти порядок. Почти, потому, что попав под начало скотам, трудно сохранить свою чистоту. Вот и Агапкин полностью не смог, испугался. Несколько дел "нарисовал" всё же, блин. Но совести старший лейтенант не потерял, как и чести, поэтому сам, не дожидаясь даже работы с делами, про это рассказал. И людей, задержанных по "левым" делам, он в нормальных условиях содержал. Насколько нормальным может быть вообще содержание людей за решёткой. Тем более невиновных.