— Дорогой мой! — Морган буквально сиял, видя этого мужчину совершенно неприметного вида. — Вы просто мой спаситель!
— Отчего же? — Курьер имперской разведки несколько недоумевал.
— Да как же так? Разве вам не понятно? Без этого чертового телеграфного кабеля нет никакой возможности что-то узнавать оперативно. Эти корабли, словно черепахи, ползают по Атлантике. Я совершенно перепутан событием, что произошло в Северном море. Что случилось с Его Императорским Величеством? Он жив?
— Получив предупреждение о готовящемся покушении он решил не испытывать судьбу и вернуться из Лондона в Москву несколько нестандартным путем. Я подробностей не знаю, но Его Императорское Величество смог выйти сухим из воды, причем в который раз.
— А как же он добирался до Москвы?
— Никто не знает, а кто знает — помалкивает. Это, знаете ли, новая мода — помалкивать и лишнее не болтать. Мне известно только то, что Его Императорское Величество появился, как чертик из табакерки, на третьи сутки в Москве.
— Но о его гибели уже написали газеты?
— Только французские газеты, — улыбнулся курьер. — Королева Виктория и премьер-министр Дизраэли были предупреждены о том, что он, опасаясь покушения, не пойдет на корабле из Лондона, а все остальные страны были в замешательстве. Люди не понимали, верить ли в эту новость или нет.
— А что французы? Откуда такая неосторожность?
— Я подробностей не знаю, но говорят, покушение на Александра было организовано по прямому распоряжению Наполеона III. Уж больно события в Лондоне его обеспокоили. — Курьер улыбнулся.
— Сделайте милость, расскажите. Я так изголодался по новостям, что буду вам безмерно благодарен.
— Да там, собственно, не о чем рассказывать. Если давать выжимку событиям, то Его Императорское Величество не только наградили орденом Подвязки, но и приняли в Великую ложу Англии.
— Масоны? — Морган был искренне удивлен. — Почему он согласился? Мне всегда казалось, что он ведет свою игру. Зачем он влез в это мутное болото?
— Я не в курсе всех причин, но Его Императорское Величество знает что делает. Мне известно, что после посвящения, кстати, сразу в мастера, королева Виктория начала довольно прозрачные заигрывания, направленные на сватовство.
— И кого в этот раз она решила выдать замуж?
— Как это ни забавно звучит, но Луизу. Тем самым она пыталась поставить его между двух принцесс, обостряя ситуацию и заставляя выбрать сторону.
— Он уже выкрутился?
— Да, не знаю, что он там кому говорил, но дальше легкого флирта дело не зашло.
— Неужели Виктория так легко отказалась от своих планов?
— Вот что не знаю, то не знаю. В общих чертах, я все рассказал, касаемо этого инцидента. Само собой, что сам знал. Может быть, вас еще что-то интересует?
— Как жаль, что вам можно так мало рассказывать, — улыбнулся Морган курьеру, оставшемуся, впрочем, невозмутимым. — Но, боюсь, все остальные вопросы не так важны. Меня только беспокоит связь. Без телеграфа я как без рук. Две недели с лишним в один конец — это очень приличный срок для сообщения. За это время очень много что может измениться. И я, честно говоря, не представляю, как разрешить эту проблему.
— К сожалению, я тоже. Вы должны понимать, что я всего лишь…
— Да понимаю, понимаю. Но вдруг слышали что? Его Императорское Величество очень внимателен к науке, мало ли что интересное там открыли.
Проводив курьера к месту отдыха и ожидания ответа, Морган отправился в комнату, дабы изучить пакет документов, предварительно его расшифровав. Впрочем, его жена — Элизабет — оказалась очень полезной помощницей, позволявшей очень серьезно ускорить расшифровку пакета и компоновку ответа.
В этот раз, помимо общих инструкций и освещения финансовой и политической ситуации в мире, в пакете имелось весьма прилично и иных документов, связанных с целым рядом новых проектов, один из которых поверг Моргана буквально в шок. Александр отписывался, что в течение месяца в Нью-Йорк прибудет рабочая группа из Москвы, которая привезет с собой оборудование для беспроводной связи.[62] В связи с чем Император просил Моргана обеспечить всемерное содействие.
Стандартный имперский лист бумаги,[63] покрытый аккуратными машинописными буквами «абракадабры» и расшифровкой чуть ниже, лежал перед Джоном, и он просто не знал, как на него реагировать. «Это шутка?» — такова была единственная мысль в голове Моргана. Все сказанное больше напоминало ему какой-то несмешной розыгрыш.
— Джон, что с тобой? — Елизавета была встревожена потерянным видом мужа.
— Ты знаешь, дорогая, иногда мне кажется, что я устроился на работу к дьяволу. — Морган хмыкнул и залпом опрокинул бокал с виски. — Да. Определенно в этом что-то есть. Не переживай, — он натянуто улыбнулся жене, — все будет хорошо.
* * *
Тремя неделями раньше.
Лондон. Букингемский дворец.
— Ваше Королевское Величество. — Александр вежливо поклонился королеве Виктории.
— Александр, вы выглядите взволнованным, — слегка обеспокоенно посмотрела на него королева. — Мне сказали, что у вас возникло какое-то срочное дело, не терпящее никаких отлагательств.
— Я чувствую поразительное беспокойство. Мне кажется, что кто-то хочет поссорить наши державы и готовит покушение на меня в то время, что я буду пребывать на корабле Вашего Величества.
— Вы уверены в своем предчувствии?
— Оно меня еще никогда не подводило… и, несмотря на все старания недругов, я смог пережить весьма приличное количество покушений. Сейчас же все мое тело буквально кричит о том, что там ловушка. Настолько сильно, что я едва могу заснуть. — Саша сделал небольшую паузу, взглянул прямо Виктории в глаза и продолжил: — Кое-что я все же смог проверить. Несколько дней назад на кораблях, милостиво предложенных Вашим Императорским Величеством для моего путешествия на родину, произошло несколько неприятных инцидентов.
— В самом деле? — оживилась Виктория, до того находящаяся буквально в ступоре от подобных откровений.
— На всех кораблях без исключения заболело по пять-семь человек, в том числе офицеры. Мои люди пытались их разыскать и побеседовать, мало ли, я смог бы им посодействовать в выздоровлении. Но все якобы заболевшие отказались общаться с ними, ссылаясь на плохое самочувствие, хотя никаких признаков не выказывали. Наблюдение подтвердило предположение о том, что они здоровы и по какой-то иной причине отказались идти в плавание.
