Разговаривать было больше не о чем – все было решено. Двое солдат, повинуясь приказу своего офицера, спустились в трюм для проведения обыска.
– Всем оставаться на палубе! – крикнул на всякий случай Степан. Еще не хватало, чтобы какой-нибудь сумасшедший Ипат или воинственный Агафон придушили в трюме этих двоих…
Но солдатам нужно было осмотреть все помещения корабля, и для этого кто-то должен был провести их и отпереть замки. Хозяйка корабля и капитан не должны были делать этого, так что выбор проводника пал на разговорчивого и общительного Каска.
– Возьми в капитанской каюте связку ключей, – велел ему Степан. – И проводи наших гостей по кораблю. Только веди себя половчее: смотри, чтоб они не догадались, что ты впервые в жизни отпираешь эти замки.
Пока длился обыск, на палубе царила томительная и мрачная тишина. Стрельцы иногда вполголоса переговаривались между собой, но Ингрид и Степан молчали. Хранил молчание и английский офицер. Он только махнул рукой людям, наблюдающим за всем происходящим с высокого борта «Святого Георгия», что пока все в порядке.
Но в порядке ли? Сам англичанин не был в этом уверен и очень скоро получил подтверждение всем своим сомнениям.
На этом странном корабле подозрительным было буквально все. Заросшие до самых глаз бородами люди, говорящие на языке, которого офицер никогда не слышал. А он, будучи моряком, слышал много разных языков. Странным был капитан в чудовищном долгополом одеянии. Странно, что хозяйка корабля – юная девушка. Ей тут вообще не место! Что она делает здесь, в окружении своих якобы матросов, которые совсем не похожи на матросов?
Кто эти люди? То, что они не испанцы, офицер уже видел. Может быть, это персы? Или индусы? Но почему они светловолосые и голубоглазые? И что делать индусам в Северном море?
Солдаты вернулись из трюма, где старательно обшарили все помещения, и доложили, что ничего подозрительного не обнаружили. Нет грузов, нет товаров, и оружия не больше, чем на обычном торговом судне.
– Очень хорошо, – процедил англичанин. – Теперь дело осталось за малым. Покажите ваши документы, о которых я вам сказал и которые должны быть у вас на корабле.
Наступила пауза, после которой Ингрид сказала:
– У нас нет документов.
– Никаких? – уточнил офицер, и усмешка тронула его губы.
– Никаких, – ответила подавленно девушка и, тотчас же спохватившись, добавила: – Я Ингрид Нордстрем, дочь капитана Нордстрема из Або. Это действительно мой корабль…
Англичанин покачал головой, стремительно утрачивая последние остатки интереса к этой ситуации.
– Конечно, – саркастически заявил он, – конечно, это ваш корабль. Вы – его законная владелица. А документы куда-то пропали. Сгорели, наверное, да? Ну, конечно же они сгорели… Сколько раз уже мне приходилось выслушивать подобные истории? Все преступники почему-то не желают придумать что-нибудь пооригинальнее. Вот и вы тоже: украли или захватили судно, но даже не потрудились придумать хоть что-то забавное, кроме обычных глупостей. Наверное, вы совсем не уважаете военный флот Ее Величества?
– Но я действительно Ингрид Нордстрем, – пробормотала в отчаянии девушка.
– И дочь капитана Нордстрема, – издевательски подхватил англичанин. – Да, я вам верю. А теперь я оставляю на судне вот этих двоих солдат, а вы следуете за нами в порт Дувр, где судно конфискуют в пользу британской короны, а вас ждет тюремная камера для пиратов. Не знаю, повесят ли вас сразу или отдадут шведскому королю, чтобы он сам вас повесил… Впрочем, это будет решать судья.
– Но мы же не испанцы, – вступил в разговор Степан. Он понимал, что совершается непоправимое. Их обретенная чудом свобода продлилась меньше суток. А теперь им снова грозит тюремная камера, из которой они уже не смогут сбежать так же счастливо, как в первый раз. Удача не повторяется дважды.
– Мы же не испанцы, – упрямо повторил он.
Эх, хорошо бы еще знать, кто такие эти испанцы. Старец Алипий в холмогорском монастыре говорил что-то о далекой стране Гишпании, но тогда казалось, что все эти сведения не имеют отношения к реальной жизни, и Степан плохо слушал…
Англичанин презрительно фыркнул, но решил все же удостоить ответом этого бородача.
– Если бы вы были испанцами, – сказал он, – мы расстреляли бы вас из пушек, и вы сейчас кормили бы рыб. Вы будете повешены за пиратство. Быть пиратом – это почти такое же преступление, как быть испанцем.
Он отдал приказание своим людям, а сам двинулся к борту корабля. Уже перекинув одну ногу и поставив ее на ступеньку веревочной лестницы, он грозно посмотрел на Ингрид и на Степана и сказал:
– Вы будете следовать за нами в Дувр, никуда не отдаляясь. Пушки нацелены на вас, и стоит нам заподозрить вас в попытке бегства, мы в два счета отправим вас на дно. Адмирал Роджерс в таких случаях приказывает открывать огонь без предупреждения.
Он перекинул вторую ногу и принялся осторожно спускаться в шлюпку, где гребцы уже опустили весла в воду. В этот момент Ингрид вдруг встрепенулась, ее глаза сверкнули.
– Роджерс? – воскликнула она, бросаясь вперед и перегнувшись над бортом. – Ради бога, как зовут вашего адмирала?
Уже почти спустившийся в шлюпку офицер поднял голову и с досадой буркнул:
– Я же уже сказал, мисс… Адмирал Роджерс – очень строгий командир. Он беспощаден к пиратам, так что советую послушаться моего совета и не шутить во время пути.
– Как его имя? – еще громче закричала Ингрид. – Ради бога, я прошу вас, как его имя? Томас?
– Сэр Томас Роджерс, – поправил офицер с удивлением. – А что, вам уже доводилось ему попадаться? Если так, то странно, что вы все еще живы.
Но ирония пропала даром – лицо Ингрид сияло, она вновь стала оживленной и уверенной в себе.
– Мы поплывем с вами! – закричала она офицеру. – На ваш корабль! Доставьте нас к сэру Томасу, и побыстрее. Боже мой, как давно мы с ним не виделись! А я даже не знала, что он уже стал адмиралом!
Офицер смутился и растерялся. Он стоял в раскачиваемой волной шлюпке, не зная, как поступить.
Ингрид засмеялась и, сдвинув с головы на спину мешавший ей чепец, встряхнула золотистыми волосами.
– Лучше возьмите меня с собой сейчас, – крикнула она весело, – потому что когда вы скажете вашему адмиралу, что дочь капитана Нордстрема осталась тут, вам все равно придется гнать шлюпку сюда во второй раз.
Она обернулась к Степану и торопливо сказала, сверкая глазами:
– Ты поедешь со мной. Я покажу тебя дяде Томасу.
Подобно английскому офицеру, Степан не понимал, что происходит, но по выражению лица Ингрид и по ее тону догадался, что ситуация неожиданно повернулась в лучшую сторону. А раз так, надо вновь собраться и попытаться извлечь всю возможную выгоду из положения.
