другое имя, но только не Чень Бин. Он не мог, просто кишка тонка.
Кстати, если объективно посмотреть, кто оказался в выигрыше от этого странного ограбления, то Чень Бин и его мать У Сунь Бин являлись единственными выгодополучателями. Было бы справедливо не сбрасывать со счетов версию о найме бандитов слугами Сунь Бин, но с учетом уверенности главы Су, что это не так, и найденных им доказательств, в виде средств, которые не были зафиксированы в книге расходов супруги, наместник был вынужден от неё отказаться. Нельзя было лишать главу и последнего сына, даже если его мать коварно убила остальных.
Глава Тан не собирался афишировать при главе Су болезнь, от которой страдала его старшая дочь. Когда Чень Бин увидит уродливые черные пятна на ногах и животе несчастной Лань Эр, он сам убедит отца, что связывать с ней свою жизнь он не хочет. Тан Лань Эр рано проявила талант к совершенствованию, и несмотря на запрет его развивать от отца, достигла к своим восемнадцати пятого уровня концентрации Ци.
Девочка наслушалась рассказов всяких идиотов о сохранении очень долгой молодости при достижении второй ступени серебряного ранга, но в этих историях не рассказывалось с чем приходится сталкиваться женщинам, идущим по этому пути. Так как Тан Лань Эр занималась тайно, без наставника и принимала очень дешевые, сомнительного качества пилюли, первая вспышка Инь и последовавшее отравление холодящим ядом проявилось у неё очень рано. Уже на четвертом уровне концентрации Ци. Она продолжила культивировать и следуя советам тех, кто в этом хоть что-то понимал, начала принимать средства для подавления энергии Инь. Первое время они хоть и недолго, но помогали, но при достижении пятого уровня концентрации произошел двойной скачок производства энергии Инь и несчастная Лань Эр начала чахнуть на глазах.
Девушка бралась за любую работу по дому, готова была работать за всех слуг, лишь бы получить от отца хоть ещё немного денег. Мужчина заинтересовался на что дочь тратит или копит все свои средства и оказалось, что на снадобья и пилюли для подавления Инь. Но средства приносили лишь кратковременное и слабое облегчение. Когда у неё кончились все средства, а боль в ногах не позволяла шевелиться и выполнять работы по дому, как прежде, она начала выносить на продажу все свои личные вещи. Продала всё, что имела, лишь бы остановить ужасные боли и судороги.
В этот момент постоянно занятый делами города отец вмешался в нарастающие, как снежный ком, проблемы дочери. Она уже прекратила все занятия совершенствованием, но проблемы с постоянным усилением притока Инь не прекратились. Глава Тан Потянь привел для неё лучших врачей и впервые увидел ужасные чёрные пятна от холодных ожогов на животе и ногах дочери. Она уже больше полугода терпела ужасную боль, а на ощупь была так холодна, что стала неотличима от мертвеца. Он купил ей самые лучшие пилюли за триста золотых, и холод отступил, но ненадолго. Каждые три дня он возвращался и, как назло, выделение телом Лань Эр энергии Инь лишь усиливалось. Она плакала, кричала от боли, умоляя её спасти и он делал всё, что в его силах, тратил всё своё жалование, занимал, перезанимал и сейчас был должен половине города.
Предложение главы Су было спасением из той долговой ямы, в которую попал клан Тан из-за желания наместника спасти свою старшую дочь. Ей едва исполнилось восемнадцать, а он уже понимал, что с той скоростью, как прогрессирует её болезнь, вызванная неправильной культивацией, она не протянет и месяца.
С постоянным доступом к дорогостоящим пилюлям и духовным сокровищам с истинной концентрированной Ян, протянула бы, но глава залез уже в такие долги, что за десять лет не расплатиться. Официально он не лишал старшую дочь положения наследницы, но понимал, что её дни сочтены. Он просил её не культивировать, она ослушалась, винить она может только себя. Но как же больно было мужчине видеть, как страдает его глупая, совершившая очевидную ошибку дочь. Она как-то научилась стоять и ходить, даже несколько дней находясь без новой порции лекарства, но уже завтра она будет опять кричать от боли и умолять отца спасти её, хотя он лишь продлевал её бессмысленную агонию.
Денег теперь хватало лишь на самые дешевые средства, которые не помогали даже вначале. Разве мог глава Тан предложить главе клана Су такую невесту для его единственного сына. Невесту - почти покойника, а ведь это предварительный брак. Чень Бин сможет официально жениться только через два года, хотя начать спать с официальной наложницей уже сейчас.
Глава Тан не хотел обманывать гостя, даже находясь в тяжелейшем финансовом положении, когда всё его жалование до медяка шло на погашение созданных ранее долгов, но и вслух признать Лань Эр ходячим трупом тоже. Он увидел выражение лица дочери, когда глава Су предложил брак. Оно вспыхнуло неподдельным счастьем. Казалось её боль отступила. На самом деле нет, но на секунду девушка перестала думать о будущем, как о неизбежном смертельном конце, представила себя невестой, возможно увидела себя с любящим мужем в окружении детей, посмела мечтать о том, что будет через два-три года. Скорее всего она надеялась на то, что богатый клан Су спасет её, раз не смог отец, но глава Тан с болью в сердце знал, что этого "через два-три года" не будет.
Как отец невесты-наследницы, он должен предоставить к церемонии брака немалое приданое, но сейчас кроме долгов на десятки тысяч золотых, он не мог предоставить ничего. Уже ходили слухи, что клан Тан - нищий клан, пустышка, выдающий лецензии на торговлю на пять лет вперед, и занимающий у кого угодно из приезжих, только бы другие богатые семьи об этом не узнали и репутация семьи в городе не пострадала.
И ко всем этим проблемам ещё и временно выпавшая из его внимания и опозорившая его хуже некуда младшая дочь. Глава Су предлагал разумный выход, сделать Тан Мэн Сюэ наложницей его сына. Спасти её репутацию, а так как она становилась наложницей, то и никаких выплат в виде приданого с ней выплачивать не нужно. Даже наоборот, кроме того, что её возьмут на полное обеспечение, глава заплатит за его дочь свой "выкуп" на случай беременности. Это бы на время спасло Лань Эр, но наместник считал, что несправедливо жертвовать одной дочерью ради другой. В этом тяжелом положении нет выхода,
