– Ну, и? – повернулся он в сторону двери.
– Гуменюк ранен. По слухам – тяжело, до утра может и не дотянуть. Впрочем, он уже мало кому интересен. Брожение в его отрядах существенно усилилось.
– Кто у руля?
– Тот, кто и должен был быть – Задорожный. Уже успел послать весточку.
– Он сам-то…
– Этот цел! Его, чтобы пропереть с занимаемого нынче места, так и не один танк надобен!
– Разве? – с сомнением покачал головою хозяин комнаты. – Было там какое-то столкновение с этим… ну, с этим отмороженным сотником, как там его…
– Мирон Крюк. Да, есть такой. Но там, насколько я в курсе, все утряслось. Сотника этого Гуменюк выпер, а Задорожного изматерил, но не тронул.
– Выпер? Изматерил? И только? Стареет пан атаман…
– Ну… там тоже не так всё просто. По слухам, у Крюка где-то рядом есть свой отряд, вот Гуменюк и осторожничает… осторожничал.
– Да… не сильно ему эта осторожность помогла. Кто стрелял в атамана?
– Здесь все информаторы едины – это Соцкий. Его заказ.
– Карп? Ожидаемо, да…
Любитель полумрака усмехнулся. Надо же! Сколько он помнил Соцкого, тот всегда был весьма дальновидным человеком. Даже тогда, когда перешел на службу в СБУ, бросив должность оперуполномоченного КГБ. И не ошибся: карьеру неглупый и образованный старший лейтенант сделал быстро. Ну, не украинец, так и что с того? Голова есть, думать и анализировать умеет – руководство это устраивало. Так и стал вчерашний оперуполномоченный заместителем начальника городского отдела СБУ. Потом – начальником. После этого и выше полез, стал заместителем начальника аналитического управления уже в Киеве. Полковник, не за горами и генеральские погоны… И вот – атаман. Не обычный головорез, каких вокруг было множество, а здраво и взвешенно рассуждающий. Осторожный и дальновидный.
– Вы считаете, шеф, – кашлянул человек у двери, – что Соцкий…
– Он ищет меня, – кивнул хозяин комнаты. – Не в том плане, что именно меня, но того человека, который отдает приказы. Карп умен и сообразителен и вполне мог просчитать маршруты курьеров. Да и помимо этого у него есть свои источники информации.
– Так может быть…
– Да! Он становится неуправляемым. Слишком много власти в одних руках – это не всегда во благо. Как ни печально, но Соцкий своё дело сделал. Увы… У вас есть предложения?
– Есть варианты…
– Ну?
– Мы можем дать команду нашим людям около него…
– Есть ещё что-то? – шеф с полуслова замечал такие намеки.
– Крюк… Можно постараться задействовать его. Тут уже будут личные мотивы, все оправдано и никаких подозрений не вызовет. Нельзя слишком часто использовать один и тот же метод, атаманы могут сделать нежелательные выводы.
– А он сможет?
– Борис приставил к нему телохранителей.
– И что они сообщили?
– Слухи относительно отряда имеют под собой почву.
– Так в чем тогда дело?
– Надо должным образом мотивировать сотника, сам он на персону ранга Соцкого не полезет. Не тот уровень!
– Ну, так заплатите ему. Пусть заказчиками выступят беспредельщики, от них всего можно ожидать… – пожал плечами хозяин комнаты, теряя интерес к данному вопросу. – Что у нас ещё нового?
Утро…
Не люблю это время суток.
Всегда спать хочу – и желательно подольше. Неважно, когда лягу, лишь бы рано не вставать. А если кто рискнет меня поутру разбудить, то практически всегда имеет шанс видеть недовольное выражение на моей хмурой и небритой морде.
И сегодняшний день радостным исключением не стал, ещё и бодун тяжелейший подкатил. Блин, как же жалко, что тут кефира или простокваши ни у кого нет! Или ещё чего-нибудь подобного… Есть же рядом хутора, что бы мне вчера об этом подумать? Лопух…
Но похмелять нас тут некому, пришлось смириться с не пролезающей в дверь головой и топать навстречу ранним гостям.
Гостям…
Громко сказано.
Гость тут – всего один!
Зато какой гость…
– Утречка вам… – протискиваюсь в салон автомобиля.
– И тебе здравствовать! – вежливо отвечает Борис.
– Что у нас такого интересного стряслось?
– Я проверил твои слова…
Ну ещё бы! В чем в чем, а в излишней доверчивости упрекнуть местного главного беспредельщика никак невозможно. Иначе фиг бы он на своём посту задержался лишний денёк. Не та, знаете ли, контора…
– И?
– Теперь я твой должник. Но это не по правилам. Мы – никогда и никому ничего не бываем должны.
– Та-ак… и как прикажешь твои слова понимать?
– Хочу сделать тебе предложение. Так сказать, рассчитаться.
– Сколько?
– Много. Но – не за красивые, как понимаешь, глазки.
– Много – это и хорошо, и плохо. За просто так денег не дают, а чисто за информацию – до фига не платят. Значит, ты хочешь меня подо что-то подпрячь?
– Это смотря какая информация… Иногда – так и очень много можно дать. Но ты прав – не в данном случае.
– Так… – чешу я в затылке. Иными словами, мой собеседник прямо мне намекает на то, что платить мне станут за что-то насквозь конкретное. – Слушаю внимательно.
– Ты принес инфу – и она оказалась весьма близкой к реальности. Как это удалось узнать – не моё дело. Но источники информации у тебя есть – и они верные. Предлагаю сделать ещё один шаг – и устранить эту угрозу. Она – общая для всех нас. Проще и дешевле остановить ЕГО сейчас.
– Заказ?
– Да.
– Официально?
Вместо ответа Борис протягивает мне небольшую статуэтку. Позолоченную.
Мужик, сидящий на колу.
– Оставишь её там…
Метка беспредельщиков – мол, это наша работа.
Да, они исполняют свои решения чужими руками. А что, кто-то полагал, что им надобно содержать для этой цели собственные вооруженные структуры? Это в Диком-то поле? Где каждый второй, не считая первого, готов подписаться под такие делишки. Ну-ну… Если вы и впрямь так полагали – мне вас жалко…
Дальнейшая беседа была чисто технической. Так, кое-что уточнили, некоторые вещи согласовали… это уже не так интересно.
Так что пробуждение для «моей» гоп-компании оказалось весьма приятственным – работка подвалила. И деньга за неё обещана.
– Работаем на беспредельщиков. Официально, – показываю всем собравшимся статуэтку.
То есть – лично к нам претензий не будет. Ну, по крайней мере, они будут не столь уж резкими, какими могли бы быть в том случае, если бы мы предприняли подобную акцию самостоятельно.
