Я уже направлялся к лестнице в подвалы, когда за моей спиной раздался голос:
— Мистер Ди, а я вас повсюду ищу…
Я повернулся.
— Здравствуйте, — сказал я Дамблдору. Возможно, мне стоило поумерить кипевшую злость, поскольку директор легко ее заметил. Однако что бы там ни писали в учебнике по окклюменции, вряд ли это было рассчитано на тринадцатилетних разочарованных подростков, и сдерживать свои эмоции мне сейчас было крайне сложно.
— Мне бы хотелось с вами поговорить, — сказал Дамблдор, глядя на меня своими пронзительными глазами. Это была не просьба. Твердость его голоса немного привела меня в чувство, и я зашагал с ним рядом по длинному коридору между классами.
— Хагрид поделился со мной тем, что вам удалось продать некоторые ваши рисунки, — сказал Дамблдор. — Надеюсь, это была не тайна, и вы не обижаетесь, что Хагрид мне об этом рассказал?.. — Он посмотрел на меня, и я отрицательно покачал головой.
— Трент Пирс послал один мой рисунок отцу на день рождения, и тот написал, что хотел бы купить какие-нибудь мои работы, — объяснил я. — Еще их вроде покупают его знакомые… вот уже десять рисунков продал.
— Поздравляю, — добродушно сказал Дамблдор.
— Спасибо, — ответил я уныло.
— Похоже, вы не слишком этому рады, — заметил директор.
— Просто не хочется, чтобы он делал это из жалости, — пробурчал я.
К моему удивлению, Дамблдор рассмеялся.
— Из жалости? — переспросил он, качая головой. — Клайв Пирс никогда ничего не делает из жалости. Он очень прагматичный человек. Если бы его действительно не интересовали ваши работы, он бы не стал с вами переписываться и утруждать себя их продажей или покупкой.
Это меня немного приободрило.
— А вы с ним знакомы? — поинтересовался я.
— Встречал пару раз, — ответил Дамблдор, кивнув проходившей мимо Макгонагалл, которая строго покосилась на меня.
— Профессор Флитвик рассказывал, что он очень сильный стихийный маг, — сказал я, все более заинтригованный фигурой Клайва Пирса.
— Это правда, — подтвердил Дамблдор и остановился. — Клайв Пирс способен убить человека обычной каплей воды.
Я в восхищении покачал головой:
— Ничего себе!
— Вам кажется это любопытным? — поинтересовался Дамблдор, блеснув очками. Я понял, к чему он клонит, но отступать было поздно:
— В общем, да. Не то, что он способен кого-то убить, а то, что он серьезный мастер… судя по всему.
Дамблдор помолчал.
— Профессор Макгонагалл рассказала мне о вашей встрече с василиском, — наконец, произнес он. Я подумал, что можно было бы начинать прямо с этого, безо всяких разговоров о рисунках. — Скажите, Линг, когда вы впервые поняли, что по замку ползает василиск?
— Кажется, зимой, — ответил я, ожидая теперь самого худшего. — Я слышал голос за стенами, и моя палочка на него реагировала.
— Реагировала палочка? — Дамблдор, кажется, был удивлен.
— Ее сердцевина — шкурка белого василиска… — объяснил я. — Это профессор Флитвик определил. Наверное, поэтому она весь год была такой непослушной — потому что василиск ползал, а она его чувствовала.
— Надо же, — директор покачал головой. — Я читал о похожих вещах, но ни разу не видел никого, кто испытывал бы на себе подобные эффекты. Очень интересно… не расскажете мне поподробнее? — он заглянул в ближайший класс и, увидев, что там никого нет, пригласил меня внутрь.
Мы сели друг против друга — Дамблдор за учительский стол, а я — за первую парту. Мне потребовалось минут пять, чтобы рассказать, как я впервые услышал василиска, как вела себя при этом палочка и какие стихийные бедствия я творил из-за ее безудержной энергии на чарах и трансфигурации. Под конец я описал встречу с василиском в коридоре, ведущем к библиотеке.
— … А когда она перестала вибрировать, это означало, что василиск уполз. Ну я встал и пошел к профессору Макгонагалл, — мрачно закончил я.
— Понятно, — задумчиво сказал Дамблдор. — И вы так никому и не рассказали о своей догадке?
— Я думал, все и так знают, — ответил я. — Да и профессор Снейп меня подозревал, но я ему еще зимой сказал, что не открывал комнату.
— Профессор Снейп вас не подозревал, — сказал Дамблдор несколько удивленно.
— Тогда почему он за мной следил? Ну не прямо следил, а… не знаю… В общем было понятно, что я у него на мушке.
Дамблдор засмеялся:
— На мушке… это замечательно! Нет, Линг, профессор Снейп наблюдал за вами вовсе не потому, что считал виновным в открытии Потайной комнаты. Напротив. Он беспокоился, что вы можете… скажем так, пуститься в самостоятельное плавание и решить найти чудовище в одиночку.
— Может, так и следовало сделать, — сказал я с горечью. — По крайней мере, тогда, в коридоре, я должен был пойти за ним.
— И вы полагаете, что смогли бы его победить?
— Не знаю, но я мог хотя бы попытаться. У Поттера-то получилось…
— Гарри был не один, — заметил Дамблдор.
— Теперь это уже неважно, — вздохнул я и взглянул на директора. — Профессор, а кто ее все-таки открыл, эту комнату?
— Волдеморт, — просто ответил директор. Я в изумлении покачал головой:
— Но ведь Волдеморт вроде развоплощен! Как он смог пробраться в Хогвартс?
— Сам он, конечно, не смог бы проникнуть в школу, — кивнул Дамблдор. — Но у него остались помощники, верные слуги, которые ждут его возвращения. Так что ему помогли.
— Надо же, — сказал я, не зная, что еще можно на это ответить.
Когда в Хогвартсе остались только пятые и седьмые курсы, мне стало значительно легче, а после их отъезда я почувствовал себя совсем хорошо. Профессор Спраут снова подрядила меня работать в теплицах — мы пересаживали некоторые подросшие растения, укореняли молодь и приводили в порядок чересчур разросшиеся экземпляры. Хагрид продолжал знакомить меня с Запретным лесом и, наконец, рассказал историю своего исключения из школы.
— … И живет теперь Арагог в лощине, вон там, — Хагрид махнул рукой куда-то в глубину леса. Был вечер, и мы возвращались с пастбища фестралов. — Вместе со своим племенем.
— Племенем? — переспросил я. — Значит, их много?
— Страсть как много, — кивнул Хагрид.
— Ты меня туда сводишь?
— Нет, — отрезал Хагрид. — Пауки — нервные существа. Лучше их попусту не тревожить.
— А мы не будем их тревожить. Только поздороваемся и пойдем обратно.
— И не проси, — Хагрид перебросил на другое плечо здоровенное бревно, которое тащил себе для хозяйственных нужд. — К паукам не пойдем. Зато в августе сходим с тобой в Хогсмид.
— Да ты что! — Я был потрясен. — Прямо в Хогсмид?
