Год 1941 Священная война - Александр Борисович Михайловский

«Сейчас все будет связано с этим делом», - подумал начальник абвера, но вслух ничего не сказал.

И вот, поблескивая стеклышками пенсне, вошел Генрих Гиммлер, и за ним, как школьники за строгим учителем, проследовали двое господ: один - бородатый с острыми нафабренными усами (что делало его похожим на средневекового алхимика-шарлатана) и второй - мужчина профессорского вида без особых примет.

Увидев Канариса, рейхсфюрер мысленно чертыхнулся: мол, этот пройдоха уже здесь, - но, не подавая виду, торжественно произнес:

- Мой фюрер, эти господа - доктор Вольфрам Зиверс, куратор отдела оккультных исследований и штандартенфюрер Вальтер Вюст, общий научный куратор проекта «Наследие предков». Я привел их сюда, потому что несколько дней назад случилось чрезвычайное событие, разом изменившее всю энергетическую ауру нашего мира. Если вы позволите, то эти господа изложат суть произошедшего с точки зрения оккультной науки.

Сдерживая себя, Гитлер сквозь сжатые зубы процедил:

- Мой кроткий Генрих, я и без всяких оккультных исследований уже знаю об этом вашем чрезвычайном событии, ибо его последствия уже сожрали у нас две дивизии, украли штаб группы армий «Центр» и разрушили два важных железнодорожных узла, остро необходимые для снабжения наших войск на Восточном фронте. Впрочем, если господа оккультисты из проекта «Аненербе» смогут добавить к нашим знаниям хоть что-то новое и внести ясность в непонятные моменты, то пусть будут любезны сказать тут всю правду. После того, что уже поведал мой добрый Вильгельм, я теперь ничего не боюсь.

Вольфрам Зиверс и Вальтер Вюст переглянулись, после чего главный оккультист Третьего Рейха сказал:

- Все произошло примерно в полдень второго июля. Дежурный медиум, в тот момент отслеживавший состояние мирового эфира, от пережитого шока сошел с ума, а через некоторое время впал в кататонию и умер. Все, чего мы смогли от него добиться, так это слов о демоне с огненным мечом, открывшем дверь, ведущую в наш мир из внешнего пространства. Резервный медиум, который всегда находится наготове (ибо это уже не первый случай сумасшествия на дежурстве) тут же вошел в транс и подтвердил сообщение своего несчастного коллеги. Некая нечеловеческая сущность проникла в наш мир извне через какое-то подобие двери или окна, и теперь изучала его - так же, как человек читает знакомую, но полузабытую книгу. Потом эта сущность покинула наш мир, вернувшись туда, откуда пришла, но дверь между двумя пространствами осталась слегка приоткрытой. И через эту щель к нам начал просачиваться то ли жгучий жар, то ли лютый холод, понемногу делая окружающую нас мировую ауру непригодной для существования наших медиумов...

- Скажите, господа, а что, раньше тоже случались некие события в мировом эфире, от которых ваши медиумы сходили с ума? - спросил Канарис.

- О нет, герр адмирал, - воскликнул Вольфрам Зиверс, - прежде ничего подобного не случалось, мы проверяли. Просто в медиумы идут люди с тонкой душевной организацией, и сумасшествие после путешествия в астрал для них является профессиональным риском. Но в этот раз все было совсем не так...

- Мы предполагаем, - сказал его коллега и начальник, - что в момент открытия межмировой двери произошел мощный выброс некоей астральной энергии, который и свел с ума нашего медиума. Последующие проникновения этой сущности обходились без подобных эффектов, поэтому мы смогли даже составить некое подобие графика посещений нашего мира гостями извне. Не всегда это был главный демон, иногда к нам приходили и уходили только его слуги, которые ощущаются медиумами несколько по-другому. Вот... - Вальтер Вюст передал Гитлеру лист бумаги, на котором были выписаны даты и временные интервалы.

- А ты что скажешь, мой добрый Вильгельм? - спросил тот, передавая бумагу Канарису.

Гитлер сел за стол, вытащил из нагрудного кармана паркеровскую ручку и, чрезвычайно довольный возможностью «умыть» Гиммлера и его людей, принялся надписывать интервалы, комментируя свои действия для Гитлера и обалдевших деятелей «Аненербе»:

- Все сходится, мой фюрер! Вот это Борисов, это - Минск, это - Брест-Литовск, это - Вилен-штадт, а по поводу вот этого, вот этого и вот этого интервала я пока в сомнении. Вот это событие, скорее всего, случилось где-то по ту сторону фронта, у большевиков, а о том, что произошло сегодня с шести утра до полудня, мне, возможно, еще не успели доложить по команде. Впрочем, не исключаю, что этот ваш демон уже успел завести шашни со Сталиным, в обычной для этих существ манере предложив ему царства земные и небесные. В таком случае можно быть уверенным, что, оказавшись на краю пропасти, хитрый Горец не откажется от его услуг, даже если договор об этом придется подписывать кровью.

Гитлер переглянулся с Гиммлером, но тому нечего было возразить. По свидетельству знавших его людей, он, мерзавец и садист, всегда признавал правоту оппонента в споре, даже если этот человек был ему неприятен, и никогда не выдвигал скоропалительных аргументов, из-за чего имел репутацию косного педанта. Увидев такую реакцию самого преданного из своих сподвижников, фюрер германской нации опустил плечи и каким-то опустошенным голосом произнес:

- Спасибо, господа... И вы, герр Зиверс, и вы, герр Вюст, и вы, мой добрый Вильгельм, позволили мне прийти к пониманию ситуации. Теперь осталось решить, что с этим пониманием делать. Герр Зиверс, скажите, а ваши медиумы не пробовали окликнуть этого демона и спросить, чего он хочет от нашего мира? Если ему нужно золото, поклонение людских толп или кровавые жертвоприношения, то всего этого мы дадим ему во много раз больше, чем наш главный оппонент. Мы сделаем все, что он пожелает, лишь бы это принесло нам победу. Мы сделаем эту безжалостную сущность единственным богом нашей тысячелетней арийской державы, воздвигнем в его честь храмы из чистого золота и бросим на алтари миллионы тупых унтерменшей. Принесите мне положительный ответ, и германский народ вас не забудет. А сейчас ступайте все прочь - и вы, мой добрый Вильгельм, тоже. Мне требуется остаться одному и подумать.