отвезти меня поближе в центру.
— Мне вообще в горком партии нужно. И в военкомат. Зарегистрироваться и встать на учет, — этим я немного сбил волну подозрительности с водителя и остальной путь мы ехали почти молча.
Он что-то про себя напряженно думает, я просто радуюсь относительному, сильно относительному комфорту поездки на полуторке. Времена, конечно, не средневековые, за один час на грузовичке примерно суточный путь на лошадях проезжаем. Это очень радует меня. Однако, это тоже не на Ласточке под сто пятьдесят километров в час лететь и жизни радоваться, ароматный кофе из закрытого стаканчика попивая.
Трясет, кидает и приходится изо всех сил за сиденье держаться на этой Военно-Осетинской дороге по ямам всяким.
Хотя, вскоре мы с нее свернули направо.
Еще и руки мои водителю не понравились, уже не очень похожи они на руки настоящего механика по тем временам.
На них он какое-то время внимательно смотрел, я это заметил сразу же.
Совсем не такие крепкие и грязные, как у него самого. И грязи под ногтями особо не видно, да и вообще — слишком ухоженные для нормального дизелиста-механика. Спалился я как Шарапов на бандитской малине, причем так же сразу.
Когда проезжали мимо поста милиции на въезде в Сталинири, я ясно почувствовал желание парня остановиться и попросить меня проверить как следует уполномоченных товарищей.
Не шпион ли я? Или враг народа в бегах от социалистической законности?
Однако, вовремя сказанные слова про горком партии и военкомат все же подействовали на водителя полуторки положительно. Не будет же враг лезть прямо в ловушку, чтобы его сразу же разоблачили.
Мы проехали по улицам теплого, весеннего города и вскоре машина остановилась напротив большой площади и солидного красивого здания светло-желтого цвета.
— Вам — туда!
Вот так довольно настойчиво сказал водитель:
— И мешок свой не забывайте!
И это тоже настойчиво и даже немного враждебно прозвучало.
Мешок я и так не собирался забывать, слишком он важен для меня, без него придется обратно возвращаться в Храм. Однако, тон слов какой-то приказной у парня, не нравится мне это дело.
Ну, я молча открыл неудобный рычажок на двери и вывалился под лучи солнца на краю дороги, держась за мешок рукой. Потом вытащил мешок, поблагодарил водителя и попрощался с ним.
А он весь такой на бдительности, смотрит сурово на меня и ждет чего-то. Понятно, впрочем, чего именно.
Куда я пойду сейчас и не придется ли меня хватать за рукав, чтобы довести до милиционера, стоящего в тени от козырька рядом с высокими дверями в здании.
Рядом с красной табличкой на стене около дверей, на которой, наверняка, написано, что это горком ВКП(б) города Сталинири.
Да, теперь пора подумать, что делать дальше?
Шагнуть в высокие двери и попасть в прохладный вестибюль, где меня встретит кто-то из работников горкома, какой-то дежурный сотрудник. Обратиться к нему со странной просьбой, ссылаясь на полную секретность?
Время к пяти вечера, кто там остался в горкоме — мне не известно. Наверно, все отдыхают перед ночной сменой, чтобы встретить ее во всеоружии. Вождь работает по ночам и не оказаться на месте во время звонка сверху — это почти приговор партийному чиновнику.
Вполне возможно так поступить, главное, чтобы мне с первым секретарем горкома как-то встретиться и поговорить по душам без лишних свидетелей.
Или уйти с площади, добраться до железнодорожной станции и уехать в Гори, на родину сами знаете кого?
Чтобы оттуда махнуть уже прямиком в Тбилиси? Там совсем недалеко будет.
Не вариант, железнодорожное сообщение между городами будет запущено в сороковом году, да еще не прямо из Цхинвали вроде бы. Так мне рассказал вездесущий интернет.
Искать попутчиков снова?
Для этого придется сначала обезвредить внимательно следящего за мной водителя. Он явно не хочет, чтобы меня где-то поймали на диверсии или шпионаже в пользу, например, Турции, а после этого неизбежно пришли за ним. Когда я расскажу, как легко добрался до города благодаря попутной машине и даже подкупал водителя какими-то странными папиросами, подделанными под наш «Беломор».
Перевез врага народа, куда ему нужно попасть, значит — сам пособник врага народа.
Тем более, когда запрещено брать попутчиков, это уже лет десять лагерей.
Продал Родину за беломорину — так и напишут в обвинительном заключении, хорошо, если не расстреляют.
Вырубить парня для меня не проблема, поваляется без сознания минут десять в машине, а я пока исчезну в тумане.
Впрочем, тут я рассмотрел стенды с газетами на углу пустынной площади и устремился к ним. Вопрос, в какое время я точно попал — довольно сильно меня волнует, поэтому я перестал обращать внимание на водителя и милиционера, вышедшего из тени, чтобы обратить уже на себя мое внимание.
Что он на посту и бдительно присматривает за вверенной площадью, а поэтому тут не стоит лишнего шляться.
Это оказалась газета за двенадцатое мая 1938 года, как я и надеялся изначально.
То есть, я рассчитывал попасть в это время или в конце мая, или в начале июня, что для меня имеет не очень большое значение. А попал в где-то в восьмое-девятое мая, учитывая еще пару дней в Храме, пока я приходил в себя и еще один день готовился выходить.
Правда, и газета может оказаться вчерашняя на самом деле или даже позавчерашняя.
Похоже, что еще несколько минут нужно добавить к единице времени, используемой в капсуле, чтобы точно рассчитать ее. За сорок единиц времени при переносе набралось солидное значение в две недели в сторону от предполагаемой даты.
— Ага, газета за четверг, номер 129 в этом году, 7454 в общей классификации. Сверху неизменный лозунг — Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Потом идет Всесоюзная коммунистическая партия(больш.). Ага, именно — больш. Значит, все еще отмечается разница между большевиками и меньшевиками в этой исторической парадигме!
— В восемьдесят втором году этого уже не было.
— Так, что у нас тут есть? Большие и почетные задачи советских химиков! 101-я сессия Совета Лиги наций! Нота абиссинской делегации! Абиссинский негус в Женеве! На районных конференциях Москвы! В Алма-Ата самокритика «Схемой» не предусмотрена! Ага, похоже, остренький материальчик. Политическая беспечность! Сурово.
— Так, вот еще особо эпичное! Моряки и полярники, вывезенные самолетами с дрейфующих судов — товарищу СТАЛИНУ! Интересно, — бормочу я себе под нос, — Сами застряли — сами себя спасли!
— Беспартийные идут в тесном блоке с коммунистами! Списки избирателей составляются небрежно! Бракоделы и их покровители в НАРКОМЛЕГПРОМЕ! Критика вполголоса, ярославская газета «Северный рабочий»! Политика «золотого мешка»!
— А, вот из заграничного — Подготовка германской агрессии против Чехословакии! Военные действия в Китае! Польско-чехословацкие переговоры! Уступка реакционерам! На фронтах в Испании!
