– Почему же невероятное? – спокойно ответил шейх. – Вы, очевидно, слышали, что я влюбился в красавицу Джейн Дигби, едва только ее увидел, когда она приехала в Сирию.
Вита ничего не ответила, и через мгновение он продолжал:
– Однако она упорно отказывала мне. Я был в отчаянии… до тех пор, пока мне не сообщили, что некая красавица, юная и прелестная, похищена шейхом Шааланом эль-Хассейном.
– Но он отпустил меня, чтобы я могла добраться до своей кузины, в лагерь шейха эль-Мезраба! – воскликнула Вита, ошеломленная нелепостью всего происходящего.
– Да, – невозмутимо отвечал шейх Фарис, – именно так мне и сообщил мой шпион. Мои люди следовали за вами по пятам с того момента, как вы покинули лагерь эль-Хассейна.
– Меня освободят сразу же, как только шейх Шаалан узнает, что произошло! – воскликнула Вита, не сумев сдержать своего гнева.
Шейх Фарис улыбнулся, и в выражении его лица Вите показалось что-то змеиное.
– Он, конечно, может попытаться это сделать, – согласился шейх, – но мы будем готовы его встретить. Более того, к тому времени, как он приедет, вы скорее всего уже будете моей женой.
– Вы и в самом деле считаете, что я выйду за вас замуж? – спросила Вита с искренним удивлением. – Мой ответ на ваше предложение, разумеется, «нет»!
– Это не предложение, это мое желание, – ответил шейх таким тоном, что у Виты прошел мороз по коже. – Не знаю, говорили ли вам, как заключаются у нас браки, или нет, но, уверяю вас, это не займет много времени.
Вита в ужасе застыла.
Она вспомнила рассказ синьора Дайри о том, что жениху достаточно просто перерезать горло барану в присутствии невесты и свидетелей, и в тот момент, когда первые капли крови упадут на землю, брачная церемония считается завершенной. На это, действительно, не понадобится много времени.
Девушка чувствовала, как ее бьет дрожь, тем не менее храбро сказала:
– Я не принадлежу к вашему народу. И свадьба, заключенная по обрядам бедуинов, меня никоим образом ни к чему не обязывает.
– А меня это нисколько не интересует, – насмешливо ответил шейх. – Вы можете считать все, что вам заблагорассудится. По законам нашего народа вы будете моей женой. И как моей жене, вам не удастся покинуть меня до тех пор, пока я сам не захочу этого. А теперь довольно разговоров. Вы станете моей женой сразу, как только примете ванну и переоденетесь. Наверное, вам давно хочется этого.
Первым импульсом Виты было открыто заявить, что она не подчинится ему. Однако она тут же подумала, что, если хочет вырваться из этой нелепой и почти неправдоподобной ситуации, ее единственный выход заключается в том, чтобы выиграть сейчас время.
Она не верила в то, что люди шейха Фариса убили всех ее сопровождающих, которых послал с ней шейх Шаалан.
Может быть, они ранили одного или двух, думала девушка, но хоть кто-нибудь из них уцелел и сразу вернулся в лагерь. Шейх уже наверняка знает, что произошло.
«Он придет за мной, я знаю это, – подумала Вита. – Он меня спасет!»
Поэтому она продолжала медленно пить кофе и даже заставила себя съесть несколько каких-то сладостей, вкуса которых почти не почувствовала.
Куски застревали у нее в горле, тем не менее она продолжала делать вид, что ест, так как надо было тянуть время. К тому же, здесь такая задержка не должна была казаться неестественной, ведь Восток, в отличие от Запада, не знал, что такое спешка.
Все время, пока она ела и пила, шейх внимательно наблюдал за ней, и в его глазах время от времени появлялось такое выражение, от которого ей становилось не по себе.
Вита была совершенно невинна, как и большинство девушек ее лет, но она слишком часто слушала захватывающие истории о любовных приключениях кузины Джейн, чтобы не понимать, что любовь между мужчиной и женщиной включает отнюдь не только одни поцелуи.
Конечно, она не совсем точно представляла себе, что это такое – быть замужем, но чувствовала, что, если шейх Фарис коснется ее, это будет нечто совсем не похожее на то, что бы она чувствовала, если бы на его месте был мужчина, которого она любила.
Наконец, когда она уже больше не могла делать вид, что пьет из пустой чашки, Вита подняла глаза на шейха. Тот сразу же хлопнул в ладоши, и мгновенно перед ним возникли чернокожие слуги. Вите даже показалось, что они просто материализовались из воздуха, так бесшумно и быстро они вошли в шатер.
Шейх отдал короткий приказ. Вита поняла, что он велел им проводить ее в другой шатер, который, как оказалось, располагался почти вплотную с шатром шейха.
Этот шатер был почти таким же большим, как шатер, который она делила с шейхом Шааланом, только гораздо богаче украшен.
Больше половины площади здесь занимали огромная, похожая на низкий диван, кровать со множеством подушек, а также низкий столик, на котором стояло большое зеркало.
Стены шатра были задрапированы тонкими тканями, а воздух напоен дурманящим ароматом благовоний.
Виту сразу же окружили несколько женщин, которые беспрерывно болтали между собой, и она смогла уловить из их разговора одно знакомое слово по-арабски, означающее «свадьба». Итак, эти женщины считают ее невестой шейха Фариса.
И Вита спрашивала себя в отчаянии, не стоит ли ей попытаться сбежать прямо сейчас в пустыню.
Но она прекрасно понимала, что тем доставит только удовольствие шейху и его людям, которые легко поймают ее и с позором притащат обратно. И еще она вспомнила, что именно таков местный обычай: невеста должна убегать от жениха, а его люди – ее ловить. Ничего более унизительного она не могла себе представить.
Поэтому Вита просто позволила женщинам раздеть себя и забралась в прохладную воду с сильным запахом розового масла.
Шейх Фарис сказал, что она может переменить одежду, и Вита с отрешенным интересом подумала, каким образом ей удастся это сделать, если все ее вещи остались в том оазисе, где ее схватили.
Однако женщины принесли ей платье, такое же бесформенное, как и те, в которые были одеты сами. Только это одеяние было сделано из тончайшего белого материала, покрыто богатой, удивительно красивой вышивкой серебряными нитями и украшено по вырезу драгоценными камнями.
Вита поняла, что это традиционный наряд невесты.
Она сначала решила, что откажется надевать этот наряд и снова потребует назад свою амазонку. Однако потом все же переменила свое решение. Глупо было устраивать здесь сцены, тем более что женщины, очевидно, предвидя ее намерение, тут же унесли из шатра всю ее одежду.
Таким образом, Вита без всякого сопротивления позволила надеть на себя этот белый наряд. И теперь, глядя в зеркало, она с отчаянием видела, что он очень шел ей. Вот если бы она могла сделать что-нибудь, чтобы выглядеть совсем непривлекательной, тогда, быть может, шейх Фарис отказался бы брать ее в жены.
