- Мы намерены вызвать в Мадрид дона Хуана, - тоном, не допускающим никаких возражений (с ума сойти!) проговорил Карлос. - А вам, дорогая матушка, я уже высказал своё пожелание - займитесь устроением моего бракосочетания.
Королева, не в силах произнести что-либо внятное, без сил опустилась на стул. Рвения сына надолго не хватит, это она знала как никто другой. Но её эпоха закончилась бесповоротно. Дон Хуан - серьёзный противник, который, получив от короля благословение на реальную власть в стране, уж точно не допустит её возвращения.
…Посему повелеваем Вам, дон Антонио, принять должность вице-короля Новой Испании и вести от Нашего имени переговоры с предводителями мексиканцев. Используйте все возможные аргументы, чтобы город Вера-Крус вместе с прилегающими к нему землями остался под властью короны. Если мексиканцы желают быть независимы - отдайте им всё прочее и действуйте в дальнейшем исходя из упомянутых Вами ранее предположений.
Да благословит Вас Бог!
Карлос
Затонувший испанский Серебряный флот! Какой соблазн для любого джентльмена удачи!
Губернатор Пуэрто-Плата, ушедший "на покой" пиратский капитан Диего, получив сведения о находке капитана Блезуа, сразу воодушевился. Ведь по законам Сен-Доменга (стало быть - по законам пиратского сообщества) что добыча, что найденный клад делились на три части. Треть принадлежала нашедшему клад или команде корабля, взявшей приз; треть уходила в казну провинции, в которую поступили сведения о добыче или находке; треть шла в республиканскую казну. Конечно, у многих капитанов возникал соблазн оставить себе не треть, а всю добычу, но шила в мешке не утаишь, а "крыс" в Сен-Доменге по-прежнему вешали. Случалось, крестьяне находили сундучки с ценностями, зарытые испанскими купцами и идальго перед завоеванием острова французско-пиратскими войсками. И не откопанные по той причине, что их хозяева уехали и не вернулись. Но опять-таки, простым как топорище земледельцам очень редко удавалось скрыть факт находки клада. Тут либо честно оставь себе законную треть и живи спокойно, либо делись найденным со всей деревней, чтоб помалкивали, либо уходи с острова. И ведь не факт, что сумеешь добраться с этим сундучком даже до Пуэрто-Рико. Потому большинство предпочитало не дразнить пиратов. Отсчитал свою долю в присутствии чиновника и свидетелей - и будь здоров. Но этот случай действительно был особый.
Капитан Диего, давным-давно позабывший собственную фамилию, поступил весьма осмотрительно. Для начала он подрядил четырёх самых дотошных немцев перерыть испанские архивы, оставшиеся в Пуэрто-Плата. Ведь до того, как Тортуга и западная часть Эспаньолы оказались под властью французов, маршруты испанских серебряных флотов проходил через этот город. Именно отсюда нагруженные ценностями галеоны, сформированные в сводные флотилии, уходили в пяти- или шестинедельный океанский переход. После французских завоеваний маршрут изменился: теперь золотые и серебряные флоты выходили либо прямо из Веракруса, либо шли с остановкой в Сан-Хуане на Пуэрто-Рико. А Пуэрто-Плата постепенно захирел, превратившись из стратегически важного порта в захолустный городишко. Видимо, по этой причине испанцы, покидая Эспаньолу, позабыли здесь свои архивы тридцатилетней и более давности. Так что немцам досталось работы. Но ведь справились же! Нашли документ, подтверждавший, что обнаруженные корабли действительно были затонувшим в ноябре 1643 года испанским серебряным флотом! Документ оказался докладом капитана флагмана "Ла Сантиссима Тринидад", кое-как доковылявшего до Пуэрто-Плата через несколько дней после выхода из порта. Флот попал в бурю между банками Мушуар и Серебряной, их вынесло на рифы, и только флагману чудом удалось остаться на плаву. Все прочие корабли числом пятнадцать отправились на дно. Вместе с грузом серебра… Когда немцы огласили примерную стоимость этого груза, капитан Диего радостно потёр руки: ему ведь за оперативность тоже полагается премия, а с учётом рыночной цены найденного выходит немаленькая сумма. Стоит ли удивляться скорости, с какой был отдан приказ отправить к Серебряной банке ещё парочку фрегатов и трофейный галеон - в помощь отправившимся туда ранее сторожевикам?
Судовой журнал сторожевого корабля "Индеанка", порт приписки Кайонна, Тортуга, Сен-Доменг.
9 июля, полдень. Что они там копаются, позвольте спросить? Где обещанные корабли, где индейцы - ловцы жемчуга? Неужели мы сами должны нырять и таскать серебро на сторожевиках?
Четыре сторожевых корабля из пяти, приданных к нам в Пуэрто-Плата, снова нагрузились серебром и ушли. Скоро вернутся с продуктами и водой. Мы остались вдвоём с "Поморником".
10 июля. Сегодня утром из Пуэрто-Плата пришёл сторожевик "Неуловимый", есть хорошие новости. Там оснащают три крупные посудины для охраны найденного нами места и перевозки поднятого серебра. Нанимают индейцев. А то ведь наши парни непривычны к такому делу, могут нырять здесь только в отлив, и то недолго.
11 июля, 8 часов утра. Стоим на якоре. Со стороны пролива между банками замечены паруса. Вряд ли это наши корабли. На всякий случай велел парням приготовиться к бою.
11 июля, полдень. Англичане. Три фрегата. Точно не поручусь, но, кажется, один из них и есть тот прыткий красавец, который свалил отсюда месяц назад при виде нашего флага. Подняли вымпел, на всех известных мне флотах означающий мирные намерения. Если вдруг англичане начнут стрелять - сами и будут теперь виноваты.
11 июля. Вторая склянка. Эти сукины дети подошли с закрытыми портами, а затем сделали манёвр, открыли порты и начали стрелять! "Неуловимый" огрёб кучу дыр на ватерлинию, у нас повреждена фок-мачта! Мы открыли ответный огонь.
Сен-Доменгский сторожевик по размерам больше напоминал бригантину, чем своего предшественника - брига. И в то же время он очень сильно отличался от них обоих. Вытянутый нос, острый форштевень, длинный узкий корпус-"барракуда", фок-мачта установлена дальше от бушприта, более глубокая осадка. Не говоря уже о полном отсутствии пушечных портов. Четыре небольшие стальные пушки на верхней палубе и пара "басов" для стрельбы картечью - вот и всё, если не считать стрелкового оружия на руках экипажа. Более высокие, чем у бригов, мачты позволяли нести большее по площади парусное вооружение. Предел скорости такого судна составлял аж семнадцать узлов. Иными словами, в том, что касалось скорости, английский фрегат заметно уступал пиратскому сторожевику. Но вот что до маневренности, то тут преимущества не было ни у кого. Особенно на изобиловавшем рифами мелководье. И вот тут своё слово сказали пушки. Если у англичан это были орудия старого образца, бронзовые, то у пиратов в распоряжении находились стальные пушечки небольшого калибра. С довольно-таки длинными стволами, что позволяло им прицельно стрелять на расстояние до полумили. С расстояния же в кабельтов снаряды из этих пушечек прошивали корпуса фрегатов насквозь. Попади хоть один такой снаряд в крюйт-камеру - и привет, детка. Канониру "Индеанки" повезло почти сразу разбить румпель шестнадцатипушечного фрегата "Сали Роуз". Того самого, который месяц назад спешно ретировался с Серебряной банки, капитан Блезуа не ошибся. Неуправляемый фрегат понесло на риф, и, несмотря на то, что команда начала спешно сворачивать паруса, он всё-таки распорол днище. Два других фрегата отстрелялись бортовыми залпами и пошли снимать команду с начавшего тонуть "Сали Роуз". Сторожевики же всеми доступными средствами старались этому помешать, а их куда более скорострельные пушки здесь оказались весомым аргументом в этом споре. Англичане огрызались нестройной пальбой "по готовности", а английских канониров королевского флота, кстати, и французы, и испанцы, и пираты заслуженно обзывали мазилами. Бортовой залп в упор - это одно дело, тут не промахнулся бы и полный невежда. И то находились "умельцы", ухитрявшиеся мазать даже с дистанции пистолетного выстрела. А если цель находится в трёх кабельтовых и не стоит на месте, облегчая задачу бравым британским канонирам, а подло маневрирует, да ещё осмеливается отстреливаться… Гады, одним словом. Англичане как правило брали количеством: стреляли больше и чаще. Словом, когда дерущиеся наконец заметили приближавшиеся с юго-запада корабли, потери были практически равные - один английский фрегат против одного сен-доменгского сторожевика. Прочие корабли, обменявшись взаимными "любезностями", пока отделались несмертельными повреждениями и явно были намерены хорошенько порвать друг дружку. Конец этому положил тяжёлый фугас, прилетевший с борта большого фрегата, шедшего под флагом Сен-Доменга. Фрегат стрелял с полутора миль, фугас взорвался, подняв огромный фонтан воды, с большим недолётом. Но англичанам этого вполне хватило. Сделав разворот "все вдруг", два оставшихся на плаву фрегата подцепили на тросы несколько шлюпок, на которых спасалась команда "Сали Роуз", и дали дёру. Там, в открытом море, они подтянут шлюпки к бортам и поднимут спасшихся на борт. Но до этого светлого момента следовало дожить. А значит - немедленно уйти, пока весьма некстати подошедшие тяжёлые посудины не превратили их в кучу щепок.
