И китаец, ещё раз почтительно поклонившись, внезапно, с резкого размаху врезал горцу лопатой по гололобому черепу…
Глава одиннадцатая. Cordial l'Ententй
…' Оставьте, сударыня- эти слезливые 'ох' да 'ах' по поводу 'бедняжек раненых'…
'Да я не про офицеров- те сами, свободно, выбрали по доброй воле военное ремесло, вот, как здешний командир…я про матросиков! Берут человека из семьи, везут за десять тысяч верст…'
'… А когда он израненный, оказывается в лазарете- некоторые сердобольные особы поят его чаем,угощают джемом и так жалеют бедненького…нет, я не против джема! Но- раньше надо было думать об этом! Если бы не матросу- а власть поддержащим самим пришлось идти на войну- то они, верно, были бы осторожнее!
Нет, сударыня, я не верю мечтателям, которые верят, что войны со временем сами прекратятся…Война- такое же стихийное бедствие, как ураган, землетрясение…но - зачем играть со спичками в доме, где спят маленькие дети? Зачем бросать камни, рискуя вызвать камнепад…'
'Батюшка Антоний, а как Вы думаете - может ли истинный христианин идти на войну, чтобы убивать себе подобных?'
'Ответа в Писании нет… С одной стороны, Церковь признает Присягу на верность воинскому долгу как святыню, имеются установленные каноническими правилами Синода (тьфу на него!) целые богослужения о победе и одолении… а с другой стороны, даже в преддверии алтаря, подходя к Плащанице для поклонения, оружие требуется снимать…Значит, оружие, даже освященное - не терпится в 'месте свете'?
Но как же тогда на оружие призывается благословение Божие?
Мне кажется, тут надо поставить вопрос так:'Может ли истинный христианин идти на войну с тем, чтобы жертвуя собственной- и только собственной жизнью, защитить Отечество от врага, идущего извне?'
Не только может, но и должен! Он выполняет при этом свой священный долг, так как 'больше сея любве никто же не имат, иже душу своя полагает за друзи!'
Война наступательная- даже по приказу начальства земного- противна Христову учению, но защита Родины- жертва собственной, и только собственной жизнью за благо ея- это святой подвиг любви…'
'Однако, батюшка, хватит философии! Идите сюда, бедненький мой…укусил нас за ушко злой япо-о-ончик… у-у-у, проти-и-и-вный…а батюшка ему ата-тушки, да?'
'Ага, крестом наперсным…без пролития крови!'
'Ой, и меня, и меня, батюшка - без пролития крови…а-а-ах!!'
…Sаi- Gоn,! Ну слава тебе, Господи, дошли…Не только нейтральный порт, но порт союзного государства, связанного с Россией крепким, надёжным как гранитная скала, договором, который просто навязали Царю Извольский вместе с Витте…
Сайгон- это не просто порт…это столица Union Indochinoise, заморского департамента Une belle France. И консул российский здесь тоже есть…вот и он, торопиться, видимо, с хорошими вестями!
'Ничем вам не могу помочь, господа! Потому как совершенно, понимаете- совершенно не имею в отношении вас никаких, ну просто никаких инструкций…'
'Послушайте, господин надворный советник…какие Вам еще нужны инструкции? Уголь нам нужен, продукты, особенно свежая зелень, овощи, медицинская помощь, котельная вода…можно в любой последовательности, но уголь - в первую очередь!'
'Нет, нет, нет…не ввязывайте, пожалуйста, меня в свои преступные авантюры!'
'Какие ещё авантюры?'
'Да вот - агентство Гавас распространило по всему миру, что 'Херсон' поднял пиратский флаг, грабит и топит всё на своём пути…извольте, сообщение из Сингапура!'
'Да это чушь…'
'Чушь или не чушь, а МИД категорически не рекомендовал мне иметь с вами никаких дел…'
'Ну и пошёл тогда нахрен, гнида канцелярская…'
'Я попросил бы Вас, господин капитан второго ранга…'
'Попросил бы? Да меня и просить не надо! Н-на!!…с-с-сука, вывел таки меня из себя…Боцман! Отлить водой и спустить за борт…Отставить! Впрочем, ладно…плавает? Дерьмо не тонет…немец! Одно слово, немец-перец-колбаса!'
Тундерман Первый, Павел Карлович, с досадой потёр ушибленный кулак…
Через два часа, на борт 'Херсона' пожаловал новый гость- младший флагман французской эскадры в китайских водах, командир крейсера 'Desgartes', контр-адмирал Жонкьер…
Прихлебывая 'Remy Martin', адмирал пустился в геополитические рассуждения:'Я не оправдываю японцев, но я их, мой друг- прекрасно понимаю! Их походы в Корею- это нечто вроде ваших русских походов на Константинополь, нечто- уходящее вглубь веков, вполне понятное их поголовно грамотному населению!
Это струна- игра на которой вызвала взрыв народного воодушевления! Как у Вас- вещий Oleg, так у них- Хидейоси…Однако, я думал, что они начнут действовать по линии наименьшего сопротивления, а именно- против НАС!
Ведь под боком - Сиам, где наследный принц женат на японке, где из числа министров- военный министр японец, где армия вооружена и обучена японцами… чем мы можем располагать для защиты колонии- просто смех!
Вероятно, японцы - держащиеся мудрого правила считаться с психологией возможных противников- и зная русских, как неисправимых идеалистов- опасались не без оснований, что вы не поступите подобно нашему правительству, а видя доброго союзника в опасности, навалитесь всей силой с севера?'
'Вы сказали- подобно вашему правительству…'
'Именно мой друг! Мне предписано Парижем не только держать строжайший нейтралитет, но, видимо в угоду Англии - указаны новые правила! Так что будьте любезны покинуть воды колонии в двадцать четыре часа!
Однако, мой друг - верьте, что мы, работающие здесь, на месте, понимающие положение вещей, мы- ваши верные союзники! Помните, как говорили перед заключением договора- сначала entente cordiale, потом nati on amie, а потом nation alliee! Так что срок начинает течь не с Вашего прибытия, а лишь с этой минуты…желаю удачи!
Нет, нет, никакого угля Вы не получите…и раненых не примем…и воды тоже не дадим! Je vous souhaite les succиs, le capitaine!'
Тундерман с 'мясом' содрал с кителя 'Legion d'honneur', который он нацепил вместо 'Станислава' и швырнул его вслед уходящему контр-адмиралу, быстренько юрнувшему из салона…висюлька звонко брякнулась о косяк…
'Сука! Лягушатник хуев! Были бы пушки- разнёс бы твою блядскую колонию ко всем ебеням!!'
'Господин капитан! К нам гость…'
'Англичанин, небось?'
'Никак нет…немец!'
'Пригласи подняться…и подай, братец…водки!'
…Заросший рыжей бородищей до лохматых бровей капитан 'Das Вorkum-Riff ', парохода компании Hamburg-America Line Ханс Клюге неторопливо, истово, как настоящий скиталец морей, маленькими глоточками выпил чайный стакан 'Смирновской'…потом, мановением бровей, сигнализировал, что не против и повторить…откушав второй стаканчик шнапса, налитый Тундерманом Первым до самых краёв и занюхав его собственным тёмно-синим рукавом с потёртым, когда-то золотым галуном, приступил к делу…
