Однако был важный фактор, который очень радовал душу командующих обеих армий, их артиллерийский запас позволял буквально завалить снарядами позиции врага, тогда как в прежних наступлениях артиллеристам приходилось экономить снаряды. Это здорово поднимало
настроение солдат и офицеров перед предстоящим наступлением.
Дроздовский с гордостью отметил, как сильно изменилась карта командира Кексгольмского полка полковника Терентьева за тот отрезок времени, что он командует армией. При первом знакомстве с Дроздовским, полковник мог показать лишь переднюю линию окопов со скудным обозначением пулеметных гнезд противника и предположительным расположением его батарей.
Теперь же, после длительного наблюдения за противником и рейдами разведчиков в неприятельский тыл, а так же почти ежедневной разведки с воздуха, карта Терентьева пестрела множеством пометок, которые раскрывали почти всю систему австрийской обороны, противостоящей полку. Терентьев подробно, как о своих собственных, докладывал о пулеметных точках и батареях противника, давая пояснение командарму на карте.
Благодаря усилиям разведки, на карте были подробно нанесены позиции и второй линии обороны и отмечены её огневые точки и предположительная численность войск. Следуя своей традиции, австрийцы отдавали предпочтение многослойной обороне с большим количеством пушек и пулеметов, а так же минными полями на подступах к ним.
Кроме разведки, Михаил Гордеевич уделял большое внимание согласованности и взаимодействию соседних подразделений в подготовке наступательной операции. Грамотно используя уроки прежних наступлений, генерал провел несколько штабных тренировок, отрабатывая взаимодействие вверенных ему частей и соединений. На тактическом уровне все подразделения отработали на местности приёмы штурма и прорыва полосы обороны противника. Были сформированы, по типу немецких, специальные штурмовые отряды, так хорошо зарекомендовавшие себя в Босфорской операции. Вооружённые автоматами Фёдорова, гранатами, подрывными зарядами, иногда газовыми гранатами, они представляли собой новые, самые боеспособные подразделения российской армии.
Артиллеристы получили от разведки координаты австрийской системы обороны и с радостным предвкушением изучали карты нанесения артиллерийских ударов. Тем более, что боекомплект подвезли вовремя. Дроздовский много встречался с солдатами и офицерами своих соединений и с радостью отмечал, что от былой вольницы и распущенности рядового состава не осталось и следа. Все как один рвались в бой, словно стремясь реабилитироваться за недавние беспорядки.
Зримые успехи русского оружия на Кавказе и Босфоре, были самой лучшей контрагитацией на призывы социалистов закончить войну. Многие солдаты Юго-Западного фронта ещё хорошо помнили свои прежние победы и горели желанием повторить их, а если выпадет случай, то и превзойти успехи генерала Юденича.
Генерал Келлер также рвался в бой, стремясь вернуть славу его столь любимой кавалерии, недостойно забытой в этой позиционной войне. Великолепно зная все трудности современного наступления, он по достоинству оценил нововведения для своего корпуса, предложенные генералом Духониным, в виде пулемётных тачанок и лёгких полевых орудий. Теперь вместо чистой кавалерии, конница Келлера превратилась в мобильное боевое соединение, способное дать отпор любому врагу.
Из-за позднего получения приказа Ставки телеграфом, наступление войск Дроздовский назначил на полдень, стремясь таким образом извлечь некоторую выгоду. Австрийцы привыкли, что русские обычно наступают рано утром и удар в обеденное время, должен был застать их врасплох.
Михаил Гордеевич уже закончил последний инструктаж командиров бронепоездов и теперь выслушивал по телефону капитана Арцеулова о последних данных воздушной разведки. Вылетевшие утром на задание пилоты не обнаружили ничего нового в расположении австрийских войск, численность солдат противника на переднем крае обороны не изменилась.
— Мои летчики были обстреляны двумя «Траубе», но не принимая боя, отошли, согласно вашему приказу, господин генерал, — обиженно говорил в трубку Арцеулов.
— Не расстраивайся, сегодня у твоих орлов будет очень много работы, — утешил Дроздовский своего собеседника, — уж сегодня они смогут проявить свое мастерство, так им и передай.-
Обещая летчикам жаркий день, генерал знал, что говорил. Вблизи Золочева был расположен крупный аэродром австрийских самолетов, которые обязательно попытаются сорвать наступление его войск. Он уже распорядился увеличить число зенитных установок над особо важными объектами, но на всех их все равно не хватало, и вся надежда была на авиацию.
Ровно в двенадцать часов загрохотала вся прифронтовая полоса 8 армии. Русская артиллерия била из всех своих калибров по заранее намеченным основным и запасным целям. Одна часть орудий разрушила проволочные заграждения, другие били по окопам, уничтожая живую силу противника и огневые точки. Третьи громили вражеские батареи, а тяжелые орудия обстреливали глубокий тыл противника, места скопления резервов и склады боеприпасов и амуниции.
Артобстрел на участке Кексгольмского полка длился два с половиной часа в отличие от других участков 8 армии, где артиллерийский огонь велся от 4 до 6 часов. Столь короткая артподготовка была обусловлена определённой спецификой данного наступления: если на всех других участках в атаку шла пехота, то здесь в бой вводился корпус генерала Келлера.
Плотность русского огня под Бродами была очень высока. Желая добиться успеха уже в первый день, Дроздовский пошел на сознательный риск, оголив второстепенные участки фронта своей армии. Артиллеристы, корректируемые воздушными наблюдателями с аэростатов, буквально сметали с лица земли всё, что могло бы задержать продвижение конников Келлера. Не огрызаясь на огонь опомнившегося противника, кавалерия устремилась в тыл австрийских войск, быстро давя все очаги сопротивления на своём пути.
На фоне продолжительной и непрекращающейся артподготовки пехотинцы 8 армии бросились в атаку четырьмя цепями. Первыми пошли штурмовые отряды, проделавшие проходы в системе пассивной обороны подрывными зарядами. Обозначив места проходов, они переключились на огневые точки, уцелевшие после артогня. Разрозненный винтовочный огонь не смог остановить атакующие цепи русской пехоты, которые быстро достигли первой линии траншей.
Едва только первая цепь солдат ринулась на штурм первой линии противника, артиллеристы немедленно перенесли огонь на вторую линию окопов, основу которой составляли опорные узлы со сплошными траншеями и дотами, где обычно укрывалась основная масса войск при артобстреле передней линии обороны. Здесь покрыли себя славой доблестные русские штурмовики, уничтожая доты и опорные узлы обороны австрийцев. Потеряв почти половину личного состава штурмовые отряды сохранили тысячи жизней наступающей пехоте.
