Хотя Элисса и считается столицей Дориды, новый город Дор, лежащий на юге провинции, много больше и значительнее его. Дор — важнейший перевалочный центр, там самый большой в Империи вокзал Трансаморийского Рельсового Пути. Всего в Дориде два миллиона жителей, в основном моряки, кораблестроители и обслуживающие рабочие.
Климат в Дориде не столь приятный, как в Эридее или Лаодике, но достаточно сносный, и если бы не частые землетрясения и наводнения, возможно, амореи никогда не додумались бы оставить избранное Фортунатом место и основать себе другую столицу.
А мы тем временем поспешим вслед за солнцем и переместимся на юго-запад от Дориды, в Персефону. Это самая малонаселенная часть Империи. Воистину, одна лишь угроза закончить жизнь в Персефоне действует на аморийского плебея столь же безотказно, как и на патриса — угроза быть высланным в Стимфалию!
Пространство Персефоны составляют гигантская пустыня Ведиус и прилегающие к ней степи и плоскогорья. При этом Персефона удивительно богата всякими полезными минералами, такими как уголь, руда и камень. Сотни тысяч эргастов, то есть каторжников и рабов, добывают эти богатства в районе города Оркуса. Вернее, Оркус — не город, а одна громадная резервация для несчастных. Там живут лишь эргасты и их надзиратели.
Эргасты работают днем и ночью, то в ужасающей духоте, то в лютую стужу, но амореи не жалеют их, потому что поставки рабов для эргастула в Оркусе налажены у них превосходно. Я полагаю, треть, если не половина, всех рабов Империи заканчивают свою жизнь именно в Персефоне.
А навстречу поездам с рабами следуют составы с углем, рудой и камнем. Поэтому, увидев в сияющей Темисии чудесный дворец из нефрита и мрамора, сразу вспомните, сколько несчастных эргастов положили свои жизни в Персефоне, не имея ни малейшей надежды вырваться на свободу…
Столица этой провинции, Персефополь, лежит довольно далеко от Оркуса, в большом оазисе. Там верблюдов и даже леопардов можно встретить разгуливающими по улицам.
Люди в Персефополе сильные, смелые и жестокие, без того налета помешанности и авантюризма, каковой столь приелся мне в Сиренаике.
По территории Персефоны протекает горячая река Ксанф. Она берет свое начало под землей, где-то в горах Киферона. Протекая по пустыне, она не только не остывает, но еще больше разогревается. Несмотря на всю свою приязнь к эфиру, амореи также используют воду Ксанфа для обогрева домов и прочих хозяйственных нужд. Тем более что в Персефоне излучение Эфира не столь сильно, как в Метиде, Ливии и Стимфалии. Южнее Оркуса река Ксанф снова уходит под землю, и один лишь Господь ведает, где заканчивают путь ее мертвые воды!
К северу от Персефоны, за Атласским хребтом, лежит Гераклея. Эта провинция состоит из двух примерно равных по площади частей: Нижней Гераклеи на Аморийском материке и Верхней Гераклеи, Бетики, на Европейском. Разделяет ту и другую Гераклею одноименный пролив. На аморийском берегу пролива стоит город Гераклеополь, столица провинции, на германском — его спутник, Алкида. Гераклейский пролив между двумя городами настолько узок, что амореи держат под своим контролем всё морское судоходство из Внутреннего моря в Западный океан, и всякий купец, следующий по своим торговым делам туда или обратно, вынужден платить им немалую пошлину.
Живут в Гераклее люди простые, очень похожие на нас; патрисов там почти не встретишь.
Акриты стерегут границу с лузитанами и иберами, выращивают злаки и виноград, разводят овец и лошадей, ловят рыбу, в общем, занимаются не притеснением себе подобных, а полезными делами. На побережье много маленьких городов и курортов для людей со средним достатком.
Если следовать из Персефоны не на север, а на юг, то сразу за горами Киферона открывается живописная провинция Киферея. Прежняя ее столица, Афра, стоит на правом берегу реки Маат и представляет собой типичный южный город, наподобие Джоки или Анукиса. Новая столица, Киферополь, этот прославленный центр банкиров и новоявленных богачей, находится на высоте свыше полутора миль над уровнем моря.
Воздух там чист и свеж, что благоприятствует умственной деятельности. А люди хитрые и пронырливые, умеющие извлечь выгоду из всего, даже из значительной удаленности своего города от признанных центров Империи.
Живет в Киферее довольно много народу, никак не меньше шести миллионов. То в основном плебеи, как обычные труженики садов и нив, так и динаты. На плантациях злаков, риса, хлопка, каучука, кофе, какао и цитрусовых широко используется труд рабов.
Особых чудес в Киферее не встретишь, за исключением “речных коней”, гиппонгов, которых киферейцы в прямом смысле слова впрягают в свои корабли. В Афре мне показывали новую породу гиппонга, выведенную тамошними искусниками — так называемого “курьера”. Этот водоплавающий зверь достаточно ловок, чтобы ускользать от гидр и эмпусов. Скорость гиппонга-курьера в воде — до девяноста герм в час, то есть он в состоянии преодолеть реку Маат от Джоки до Гелиополя за трое суток (не считая остановок в пути); таким образом, использование гиппонгов с целью доставки корреспонденции по быстроте сравнимо лишь с применением аэросфер, а по экономичности не имеет себе равных. Среди недостатков метода — низкая надежность, так как гидры и эмпусы тоже весьма ловки, особенно когда речь заходит о добыче.
Заканчивая рассказ о Киферее, напомним о наличии там знаменитых высокогорных курортов, где можно отдохнуть, подлечиться и даже покататься по снегу на особых досках, которые крепятся к стопам — амореи называют такие доски “стопами Феба”.
Курорты Киферона открыты как для патрисов, так и для плебеев, но цены там совершенно невозможные. За один день пребывания на одном из таких курортов с меня взяли двадцать солидов, то есть больше, чем я потратил за весь предыдущий месяц! Вот и судите сами, каков этот отдых.
На западной границе Кифереи стоит чудесный лес Ганимед, а за ним сразу начинается Илифия, прозванная “золотой провинцией”. Это — самый край Аморийской империи, где сила Эфира практически не ощущается. Тем удивительнее, сколь великих успехов добились обитатели “золотой провинции”.
Столица Илифии, Гелиополь, то есть Город Солнца, лежит в дельте реки Маат, меж двух ее рукавов, и он настолько велик, что имеет также выход к Океану. По численности населения, составляющей три миллиона человек, Гелиополь уступает лишь Темисии, а всего в Илифии проживают семь миллионов человек. Порт Гелиополя — самый большой в Амории и, наверное, в мире; он принимает суда со всех краев света.
Илифия тянется на тысячу герм по побережью Западного океана, от Гелиополя на юге до Атласских гор на севере. Не счесть на этом побережье городков и деревушек, но еще больше там вилл патрисов и магнатов. Я заметил, что состоятельные люди, которые по каким-либо причинам не желают или не могут жить в Эридее, поселяются именно в Илифии. Понять их легко: климат тут приятен во всех отношениях, земля плодоносна, а море и леса весьма щедры на дары. Между обоими мегаполисами, Темисией и Гелиополем, заметна конкуренция; темисиане именуют гелиопольцев почти что варварами, ввиду удаленности последних от столичной жизни, а гелиопольцы, напротив, смеются над зазнайством темисиан и чувствуют себя более счастливыми на этом благословенном краю земле.
Невозможно не обнаружить в Илифии поразительную свободу взглядов. Илифийцы открыто обсуждают такие вещи, за которые в Метиде или Ливии нередко сажают в темницу. В Гелиополе на местном форуме я встретил одного оратора, который взял на себя смелость критиковать наследника Божественного Престола Льва Фортуната. Когда же я спросил этого человека, не боится ли он преследований со стороны властей, вся толпа зашлась гомерическим хохотом, сам же оратор присоветовал мне поменьше слушать выживших из ума анахоретов и всех прочих, кто сам в душе не потомок гордого Фортуната, а жалкий раб. Вот таков народ в “золотой провинции”; воистину, если привелось бы мне быть амореем, я б мечтал родиться и жить только в Илифии!
Итак, друзья, подходит к концу наше первое путешествие по двенадцати провинциям Аморийской империи. День завершается; вот уже доброе светило прощается с посвященным ему городом и спускается в воды великого Западного океана. Но прежде оно дарит свои прощальные лучи гигантской статуе легендарного Фортуната. Колосс считается “золотым”, однако на самом деле он лишь позолочен; благодаря искусству зодчих и инженеров статуя Фортуната днем и ночью кажется светящейся, подобно пылающему факелу. Это величественное зрелище можно наблюдать из любой части Гелиополя и его окрестностей, а сияние колосса-маяка видно за сотни миль; иными словами, воплощенный в камне и золоте основатель Аморийской империи как бы помогает мореплавателям узреть Истину и отыскать верную дорогу в Божественный мир…
