и Конан вскочили, как на пружинах, оба любили практические занятия. Особенно когда их вёл наставник. Монах вёл у них основной предмет, это изучение потока времени. Помимо этого, было много и других преподавателей по математике, языкам или спортивному развитию.
Через галерею они прошли из учебной башни в производственную башню. Всего башен было пять: учебная, жилая, научная, производственная и тренировочная. В производственной башне располагалось то, что называли машиной времени.
Эта машина была запитана от небольшой искусственной звезды, которая располагалась между башнями. К машине времени постоянно вело огромное количество пространственно-временных тоннелей, которые иногда называли кротовыми норами, а иногда червоточинами. Задачей, которую выполняла машина, была организация тоннеля и поддержание его работоспособности для перемещения людей или грузов. Управляли созданием и настройкой тоннелей обученные операторы.
Оператором группы Монаха, был старый Данте. Это был уже старик со всклоченной короной седых волос вокруг блестящей лысины. Глаза его выцвели, а кожа покрылась пигментными пятнами. Но при всём этом Данте сохранил удивительную ясность ума и был очень активен. Из-за огромного опыта и личных качеств он считался одним из лучших операторов Академии и занимался не только практической работой, но и обучением учеников.
— А молодежь, — радостно воскликнул он, когда мы подошли к нему.
Он развернулся в кресле и поприветствовал Монаха. Сократ с уважением посмотрел на несколько работающих мониторов. На них были графики и расчеты дерева событий, графики изменения плотности энергии экзотической материи в потоке времени и многое другое. Работа оператора была очень сложной и ответственной. Но Сократу всегда больше нравилось быть на острие события, а не сидеть за компьютерами.
— Ваша машина номер сто тридцать семь, — сказал Данте, хотя по сути машина была одна, а сто тридцать семь это был номер ворот для отправки, но ворота было принято называть машиной.
— Как только будете готовы, дайте знать, — сказал Данте Монаху.
— Хорошо, — ответил тот, — но сначала нам нужно на склад оперативников, взять камуфляж.
— Вот как?! Поздравляю. Как тебе удалось уговорить этих скряг?
— Не просто, Данте. Не просто, — ответил, не улыбнувшись на шутку, Монах.
Сократ знал, что оперативный отдел обычно не дает пользоваться посторонним своим реквизитом, потому что от этого реквизита зависят жизни их агентов. А камуфляжные костюмы, это вообще было табу. Но и Монах был не простой наставник.
Они спустились на склад, нашли нужного агента, который спустя десять минут с кислым лицом выдал нам шесть костюмов.
— Смотрите, чтобы всё вернули в рабочем состоянии, — предупредил он.
— Конечно, конечно, — за Монаха, ответил Конан, радостно натягивая костюм.
Все начали одеваться в достаточно громоздкие комбинезоны, которые имели капюшон со специальными очками. Комбинезон был практически герметичным. Принцип действия его был достаточно прост и теоретически разработан еще в конце двадцатого века. Однако нормально работающие образцы появились только через сто лет. Во включенном состоянии костюм представлял собой субстанцию, которую свет огибает по поверхности, не отражаясь от нее, при этом с помощью рассинхронизации скорости прохождения световых лучей, создавался эффект прозрачности. Световые лучи, как будто огибали комбинезон, и он должен был казаться полностью прозрачным, скрывая внутри человека. При быстрой смене положения, например, при беге, можно было заметить некие оптические эффекты вокруг комбинезона, но при статическом положении человека, комбинезон делал человека, находящегося в нем настоящим невидимкой.
Неуклюже передвигаясь в комбинезонах, группа учеников двинулась искать сто тридцать седьмые ворота.
— Ничего, ничего, — ободрил ребят Монах. Зато есть время потренироваться ходьбе в этих костюмах.
Ворота номер сто тридцать семь ничем не отличались от других таких ворот. Железные двери в стене. Монах подошёл к монитору в стене и нажал кнопку вызова оператора. На мониторе появилось серьезное лицо Данте.
— Ну, что? Все готовы? — спросил он.
— Да, — ответили мы хором.
— Браслеты у всех? — спросил Данте.
Монах проверил наличие браслетов. Без браслета войти обратно в кротовую нору невозможно. Это некая клиентская часть системы, которая является ключом для входа в кротовую нору. Конечно, можно было решить вопрос, сделав второй тоннель и отправив по нему кого-то с запасным браслетом, но лучше было обойтись без этого.
— Всё хорошо, — сказал Монах оператору.
— Пошли ребята, — скомандовал Данте. Удачи вам!
Двери открылись, и мы вошли в небольшую комнату в форме окружности. Двери закрылись, и на полу показался счетчик. Большие красные цифры. Начался десятисекундный обратный отсчет.
— Активировать костюмы, — приказал Монах.
Комната исчезла. Сократ и все остальные оказались, стоящими около каменной стены. Он прищурился на солнце.
Раздался страшный грохот.
— Что это? — спросил удивленный Сократ у Монаха.
— Стреляют пушки конструкции Урбана, — ответил тот.
— Где мы? — спросила Монаха Фея.
— В Константинополе, — ответил за него Альберт. Предположу, что сегодня двадцать девятое мая тысяча четыреста пятьдесят третьего года, день взятия города турецкой армией.
Они ждали где-то не далеко и теперь шли, окружая группу. Одежда выдавала итальянских наемников. Она была не первой свежести. Два десятка солдат, похожих на генуэзцев Лонго, отряд волонтёров, которых привел с собой на помощь, защищавшим Константинополь грекам Джованни Джустиниани Лонго. Это была практически вся помощь, которую смогла оказать грекам Европа. Собственно, как помнил Сократ, в отряде Лонго были не только итальянцы из Генуи, но также уроженцы Родоса и Хиоса, где впоследствии скончался сам смертельно раненный при осаде Джованни.
Сократ смотрел на дула пищалей, нацеленных на него и его товарищей, и ждал, как отреагирует Монах. Молодой студент Академии Времени не мог уловить сути происходившего.
Он и его друзья были одеты в камуфляжные костюмы и должны были быть для всех невидимками. Для всех кроме приближающихся солдат пятнадцатого века, на глаза которых, как это не покажется фантастичным, были одеты тепловизоры.
Сократ видел, что Монах сам на секунду растерялся.
— Не двигаться, — раздался голос одного из итальянцев. Отключите костюмы и не вздумайте уйти в нору. Одно движение, и мы стреляем.
— Алый? — с недоумением спросил Монах.
— Да, это я! — говоривший сорвал очки с лица.
Сократ знал только одного Алого. Агента, который погиб, защищая Академию, лучшего агента всех времен.
— Но это невозможно! — воскликнул изумленный Монах.
— Кому, как не тебе понимать, как много существует возможностей. Но вернёмся к делу, ты мне не враг, как и твои ученики. Оставайтесь на месте и ничего с вами не случится.
— Отключить камуфляж, — дал команду наставник.
Вокруг Сократа появились его друзья. Он видел, что они ошеломлены так же, как и он. Ещё бы перед ними была живая легенда, которая при этом должна была быть мертвой. Черные глаза знаменитого агента, расположенные на худом и бледном лице, внимательно
