молча посмотрела на Лексу, и его чуть не затопило плещущимся в ее глазах отчаянием.
Начальница разведки Объединенной народной армии Аглая Вайс-Виклунд (Кузнецова)
Январь 1920 года.
Передовой разведпункт в Богоявленском размещался в здании бывшей коммерческой конторы, на улочке, прилегающей к товарной станции. От предыдущих владельцев достались удобные шкафы с полками, кое-какие запасы писчих принадлежностей, а также в изобилии столов и стульев. Разведка и полиция — по сути своей дело бумажное. Недаром жандармов, числившихся в старой армии военнослужащими, армейцы именовали «табуретной кавалерией» — штанов они изнашивали больше, чем сапог.
Аглая вошла и, отряхивая с шинели мелкую снежную пыль, поприветствовала своего заместителя:
— Здорово, полуночник! Чего сидишь, не спишь, случилось чего?
— А как же. Четвертый за день эшелон из Козлова и пятый к ночи подтянулся. Стало быть, точно начальство пожалует, один черт разбудит, — Серега отвечал таким тоном, словно Аглая не провела в Тамбове неделю с лишним, а выходила покурить. — Чай будешь?
— Настоящий?
— Морковный, но с сахарином.
— Давай! — стянув шинель и усевшись напротив заместителя, Аглая приняла из его рук жестяную кружку. — Насчет эшелонов — вдруг не ты один у нас такой наблюдательный да сообразительный? Присматриваете, чтоб кто не надо не прознал чего?
— Прием обывательских телеграмм на почте запрещен. На железнодорожных телеграфах с полудня дежурят наши, с телеграфистами байки травят, через плечо им заглядывают. На всех выходах из села — посты комендантской роты. Шляться по улицам после темноты запрещено, патрули ходят. На двух самых интересных маршрутах постов нет, а есть зато засады из наших ребят. Так что если вражеская агентура попытается с кем-то связаться, как раз и возьмем курьера… Что еще? Почтовых голубей тут до нас сожрали. Вроде все.
— То-то, я гляжу, нет никого, один часовой скучает да сменщик в прихожей дрыхнет. В засадах у тебя ребята до утра на морозе торчать будут?
— Служба у них такая. Но ты на меня лишнего не наговаривай, там устроили, есть где погреться.
— Давай тогда к нашим делам. В дороге от Тамбова почти сутки, без новостей.
— Курьеры пришли от «Хворого» и «Кондуктора». А «Леля» на запасную встречу так и не явился, — начал Серега, протягивая Аглае папку с подшитыми агентурными сообщениями.
— Тогда пока по нему стоп, восстанавливать связь будем уже после… — ответила начальник разведки Народной армии, листая дело. — Ты обобщающий рапорт вывел? А, вижу.
— За сутки четыре вылета самолетов-разведчиков, но все в первой половине дня, потом погода испортилась. Вы, кстати, не могли по темноте подтягиваться, а то если б не метель, они бы вас тут всех по головам пересчитали!? — с ноткой раздражения в голосе осведомился Серега.
— Итого за месяц на этом направлении тридцать семь вылетов… А на моршанском только шестнадцать, — не отвечая на вопрос, подвела итог Аглая. — Листовки бросали?
— А как же. Знаем уже.
— Ладно… — Аглая тряхнула головой. — Что из войск?
— Конная разведка белых замечена у Якимецкой, Новотишево и Просечья. В Шереметьевке теперь до батальона пехоты. Местных жителей оттуда, похоже, вывезли всех, даже железнодорожников.
— И по агентурным сообщениям получается, что они закончили сосредоточение, а значит, со дня на день пойдут вперед?
— Так оно. Я вот думаю, что уже! Станция разгрузки — Шереметьевка, оттуда пехом. Завтра-послезавтра навалятся и съедят наш отряд в Раненбурской.
— А ночью мы, Серега, приехать не могли. Тут ночью будет поездов еще эдак с десяток, и двинут они в Раненбурскую напроход.
— Убедили-таки главкома, что тут и будет их главный удар? Сюда вся армия идет?
— Ну, бОльшая часть и вся артиллерия. Это еще что, нам с тобой при сем деле придется белых остановить! — Аглая смотрела весело, но Серега знал по опыту — такое ее выражение лица не к добру.
— Это как еще?
— Мы взорвем мост под их поездом. В районе Ряжска, — Аглая хищно улыбнулась. — И кроме того, я приготовила для них еще сюрприз…
Генерал Павел Францевич Вайс-Виклунд, командующий войсками Особого Тамбовского района
Станция Ряжск-1, что на главном ходу богатой частной Рязано-Уральской железной дороги, была так забита войсками, что для своего поезда и второочередных запасов генерал Вайс-Виклунд предпочел маленькую Ряжск-2 казенной Сызрань-Вяземской. От коммутатора разбежались по городу телефонные провода, над вагоном-радиостанцией взметнулась в небо на паутинках растяжек антенна новейшего французского TSF, прибывали и отправлялись верховые посыльные. Полсотни офицеров и генералов да рота охраны — ничего лишнего; но отсюда командующий мог хоть потребовать к телефону наблюдателя, мерзнущего на позициях боевого охранения, хоть отправить радиограмму в Москву.
Совещание в штабном вагоне подошло к концу. В просторном зале за два часа повисла удушливая смесь запахов табака, портупейной кожи, дешевого одеколона и сапожного крема. Участники совещания, задвигая за собой стулья, потянулись на выход. Начальник разведотдела вопросительно посмотрел на генерала, тот чуть кивнул на ближайший рядом с собою стул. Когда все, за исключением разведчика, вышли, в дверь зала совещаний показался было денщик — убрать пустые кофейные чашки, вытряхнуть пепельницы, подмести. Генерал жестом дал понять — позже.
— Андрей Аркадьевич, теперь, пожалуйста, доложите по моему вопросу, — прозвучало вежливо, но тон давал понять, что ответ генерала интересует больше, чем все содержание прошедшего совещания.
— Их агент, тот, которого арестовали позавчера, дал показания. К сотрудничеству его привлекла лично Аглая Павловна… — начал было собеседник командующего, но тот перебил:
— Он может выйти с ней на связь? Он скомпрометирован? Согласен работать с вами?
— Согласен. Легендирование готовим, я думаю, через три дня можем начать… — начальник разведотдела начал говорить быстро и уверенно. Он рассчитывал утопить шефа в деталях, пытался создать впечатление уверенного в своих действиях человека и желал таким образом избежать вопроса, на который не имел твердого ответа.
— Где она сейчас? — все-таки последовал этот вопрос.
— Точных сведений нет… — начал было разведчик, но генерал уже в третий раз за доклад перебил его:
— Андрей Аркадьевич, я напоминаю вам, что у вашей службы в этой кампании одна-единственная задача. Сведениями об армии противника пусть занимаются французы, их летчики да войсковая разведка. Вся агентурная работа должна быть посвящена известному вам вопросу. Без исключений. И теперь вы докладываете, что не имеете сведений об ее местонахождении? Каковы последние точные данные? — генерал не скрывал неудовольствия.
— Позавчера она была в Тамбове, откуда выехала в Козлов в воинском эшелоне в полдесятого вечера. Прибыла около пяти утра, но из Козлова выехала. Время не установлено. Предположительно в Богоявленское, но там у нас нет источника… — разведчик сделал паузу, пережидая проходящий по соседнему пути маневровый паровоз.
— Все? Немного же.
