меня:
— Как успехи?
Я вкратце рассказал о наших попытках выяснить возможности меча. Бабушка рассмеялась и сказала:
— Надо было с вами идти, похоже, это было весело.
— Нам так не показалось, — ответил я. — Дьяниш вообще запретил без Вас что-либо с мечом делать. Да и мне кажется, что это неправильно таким ценным артефактом рубить деревья и камни. Как-то это…
Я не смог сразу подобрать нужного слова, но бабушка выручила:
— Неуважительно по отношению к нему?
— Да.
— Пожалуй, соглашусь с тобой. Кофе хочешь?
— Нет, спасибо. А Вы не скажете, кто там у ворот стоит?
— Посольство от какого-то финского князя.
— А почему Вы не стали их принимать?
— Потому что я была занята. Вот сейчас допью кофе и примем, — ответила бабушка.
— Примем? — переспросил я.
— А тебе разве не интересно узнать, зачем они пришли?
— Конечно, интересно, но они же к Вам пришли.
— Мы семья, — возразила бабашка. — Они пришли к воротам нашего замка, значит, пришли к нам.
Княгиня Белозерская допила кофе, достала телефон, кому-то позвонила и сказала:
— Через полчаса я буду готова их принять.
После этого бабушка убрала телефон и обратилась ко мне:
— Пойдём, мальчик мой, через двадцать пять минут мы должны быть в зале приёмов, по правилам этикета мы должны туда прийти раньше послов.
— У Вас в замке есть зал приёмов? — удивился я. — Ни разу не слышал о нём и не видел его.
— У нас в замке много что есть, — ответила бабушка, сделав акцент на слове «наш». — Да и где, по-твоему, я должна принимать послов? В обеденном зале? Это тогда их кормить придётся. Зачем нам лишние расходы?
Через двадцать пять минут мы были в зале приёмов. Он меня поразил ещё сильнее, чем в своё время обеденный зал. Это было что-то — зал приёмов Вильгельма Пятого выглядел скромнее. По центру помещения стояло что-то типа трона — большое кресло на возвышении. Княгиня Белозерская любила и умела произвести впечатление.
Когда бабушка села на своё кресло-трон, я почувствовал себя каким-то маленьким, ничего не значащим — стало понятно, почему она решила принимать послов именно здесь. Княгиня Белозерская велела мне встать по правую руку от неё, и приказала Ристо позвать послов. Тот сразу же выполнил приказ.
Из всей толпы финнов, что стояла у ворот, на аудиенцию к княгине допустили троих — непосредственно посла и двух его сопровождающих. Посол выразил бабушке благодарность за то, что она согласилась его принять, и сообщил, что его зовут Самуил Пальмен и прибыл он к нам по поручение некоего барона Хенрика-Юхана Бойе. Имена своих товарищей Пальмен не назвал, наверное, протокол этого не требовал. А я отметил, что финн довольно неплохо говорит по-русски.
— Чем я заслужила такую честь господин Пальмен? — спросила бабушка. — Какова причина Вашего визита?
— Причина проста, — ответил посол. — Ваш замок, княгиня, стоит на земле барона Бойе.
Похоже, Пальмен решил зайти с козырей и сразу же произвести на бабушку впечатление, и у него это получилось.
— Вот как? — искренне удивилась бабушка. — А я почему-то думала, что это моя земля.
— Эта земля даровала барону Бойе великим князем фон Маннергеймом.
— Да? — ещё сильнее удивилась бабушка. — И когда же это произошло?
— Позавчера.
— Вот ведь незадача, — бабушка театрально всплеснула руками, мне показалось, что её это всё веселит. — И что теперь будем делать?
— Господин барон с уважением относится к Вам, княгиня. В чём-то ему даже лестно, что Вы живёте на его земле, поэтому он принял решение не облагать налогом одного из первых эльфов новой эпохи.
— Это очень мило с его стороны, — ответила бабушка. — Я про уважение, а вот с землёй накладка. Это моя земля. У меня на неё есть акт, выданный земельным управлением.
— Все документы на владение землёй и прочим недвижимым имуществом, выданные в Российской Федерации утратили силу на территории Карелии, — заявил Пальмен.
— И давно?
— Два дня назад, с момента включения Карелии в состав Великого княжества Финляндии. Но, как я уже сказал, барон Бойе великодушно готов разрешить Вам жить на его земле. Но чтобы это случилось, Вы должны присягнуть барону на верность.
— Я должна? — переспросила бабушка. — Присягнуть барону? Я не ослышалась?
— Нет, Вы не ослышались. Присяга на верность барону Бойе — единственная возможность для Вас остаться владелицей этого замка.
Бабушка ненадолго призадумалась, а потом неожиданно повернулась ко мне и спросила:
— Ты слышал? Как тебе это?
— Возмутительно, — ответил я, зная, что примерно такой ответ от меня и ожидается, меня действительно возмутила наглость какого-то Хенрика-Юхана Бойе.
Я представлял, как это должно было разозлить бабушку, однако она не подавала виду, наоборот, улыбнулась и миролюбиво сказала финнам:
— Ладно, господа, вы пошутили, мы посмеялись. Давайте уже серьёзно разговаривать. Что вам угодно?
— Никто не шутит, княгиня, — ответил посол. — И я прошу Вас серьёзно отнестись к моим словам.
— То есть, Вы это всё вот прям на полном серьёзе сказали? — переспросила бабушка. — Вы действительно допускаете, что я, княгиня Екатерина Белозерская, присягну на верность какому-то барону, чьё имя я узнала пять минут назад?
— Более, чем серьёзно, Ваше Сиятельство! Не важно, когда Вы узнали имя барона Бойе, важно, что теперь Ваш замок стоит на его земле. Поэтому выбор у вас невелик: или Вы соглашаетесь присягнуть на верность барону, или Вам придётся освободить замок. Барон даёт Вам двадцать четыре часа на принятие решения. В случае Вашего отказа присягнуть или покинуть замок, барон будет вынужден применить силу для наведения порядка на своей земле.
Бабушка изменилась в лице, мне показалось, что она испепелит посла, но она сдержалась, лишь покачала головой и сказала:
— Хорошо, передайте барону, как там его зовут, что я согласна.
— С чем именно? — уточнил посол. — Вы решили присягнуть барону Бойе на верность или собираетесь покинуть замок?
— Я согласна с тем, что он попробует применить силу. Мне аж интересно, как он будет это делать. Скажите ему, что может хоть сейчас начинать.
— У Вас есть двадцать четыре часа, чтобы передумать.
Бабушка улыбнулась и сказала:
— Вы очень щедры. Вы, вообще, мне нравитесь, Пельмень.
Княгиня
