И вдруг у нас на левой раковине (для сухопутных – слева и позади), кабельтовых в пяти, вспучивается море. Вода взлетает фонтаном, расступается. И появляется.. Ну ни фига себе!!!
Подводная лодка – но размером наверное, с линкор "Марат". Раза в три длиннее, и аж всемеро шире, нашей "Щуки". Причем формы очень странные, скругленные, как капля, и нос, и борта – нет таких, ни у наших лодок, ни у немцев, ни у англичан! И если над водой видна лишь малая часть – то выходит, диаметр "капли", больше двадцати метров?? Это, если даже считать, что сколько-то занимают цистерны балласта, выходит, четыре или даже пять ярусов палуб внутри??!! А в носу, наверное, целая батарея аппаратов, тут вполне можно, хоть десять на десять поставить – сто торпед в одном залпе!? Это же, целую эскадру накроет, одним ударом, как тогда у Нарвика.
И корпус – как резиновый, на вид. Может, как "Пионер" в романе Адамова, не из стали сделан, а из какого-то сверхматериала? А вот пушек на палубе нет – ничего, кроме рубки. Хотя – такая форма, у самых первых лодок была, на надводную мореходность не рассчитанная – значит, и эта тоже, всплывает редко, а так все из-под воды? Тяжело с такими размерами на мелководье, и в шхерах – это явно, корабль для открытого океана. А вот интересно, как легко она погружается, и маневрирует?
Нас догоняет – довольно быстро. Для таких размеров – ход отличный. Это какие должны быть машины? Под водой – насколько аккумуляторов хватает? Или, как в романе Беляева, про подводный совхоз – аккумулятор с пачку папирос, может сутки автомобиль двигать?
Руль вертикальный в корме, как у торпеды, но громадный – торчит вверх, плавником. Ну да, чтоб такой массой управлять – площадь рулей нужна, большая. Похоже, что у нее кормовые рули, как стабилизатор у авиабомбы, второй вертикальный вниз торчит, горизонтальные под водой в стороны – не напороться бы нам, когда подходить будем? – пожалуй, нет, если они по оси "капли", на половине ее осадки – то мы над ними пройдем, не заметив.
Рубка на палубе, таких размеров, кажется маленькой. Хотя она длиной с половину нас целиком, а высотой как трехэтажный дом – судя по фигуркам людей. И над ней, кроме перископов, антенны торчат – вон та, явно, радиолокатор, у англичан видел на эсминцах, что в Полярный заходили. То есть, они антенну могут выставлять над водой, как перископ?
И – воевали они с кем-то, уже после того, как из базы.. На рубке вмятина заметная спереди, и нескольких стекол нет.
Флаг подняли. Косой синий крест, на белом – Андреевский? Ведь давно уже – Империи Российской нет! А на рубке спереди, хорошо различимый в бинокль, нарисован щит с двуглавым орлом, над триколором. С двуглавым орлом???!!!
Ясно теперь, что значит – наши, но не совсем. Все-таки – белоэмигранты. Но как они построили это – втайне от всего мира?
– Мля! Все как думал. Точно так и есть. Ох, е-е-е! – сказал старший майор, обалдев, по-моему, еще больше – и что же мне теперь со всем этим делать? И – с вами, что: вас же всех теперь, кто видел, дальше Полярного, выпускать нельзя!
А громадная подлодка все ближе. На палубе там выстроились матросы, в оранжевых спасжилетах. И голос сверху рубки – по русски:
– Эй, на Щуке! Швартуйся, давай!
Хорошо хоть – море спокойное! Пришвартоваться борт к борту – когда они, заметно выше нас. Наконец, сцепились.
– Кто у вас – майор Кириллов? Наш командир, приглашает, к себе на борт! Вокруг все спокойно – мы смотрим, и слушаем. Лодок боеспособных, у фрицев здесь не осталось, "Шеер" далеко на норд-ост.
– За мной, Федор Алексеевич! – говорит старший майор – будешь моим военно-морским консультантом: смотри все, слушай и запоминай!
Там – раскатывают шторм-трап. Он не висит, а лежит на покатом борту – но от того, не легче. Особенно – Кириллову. Нам помогают матросы – и наши, и те. Они в черных куртках и оранжевых жилетах – но если переодеть, от наших не отличишь. По старшему майору, молча скользят взглядами – а на меня смотрят, как-то странно! Поднимаясь, слышу шепот за спиной:
– Похож.
– Да не, вроде не очень…
– Что б ты понимал, салага.
И от наших кто-то спрашивает:
– Кто похож?
– Да командир ваш. На памятник.
– Какой памятник? Где?
– Где-где. В Видяево, понятно. Откуда мы вышли, полтора месяца как..
Капитан 1 ранга Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка "Морской Волк". Карское море. 21 августа 1942
На встречу с предками мы шли, тщательно подготовившись. Очень жаль, что не получилось прийти на место заранее – за сутки или двое.
Подходили с предельной осторожностью – слушая шумы. Если в игре были – подлодки. Ничего не обнаружив, просканировали дно, в активном – на предмет обнаружения, залегших там. Всплыли на перископную, подняли антенну, проверили воздух радаром. И стали ждать.
Оставалась, хоть и малая, вероятность – что Сталин решит, во избежание, просто снять с доски неподконтрольную фигуру. Паранойя? Да – но, способствующая выживанию.
Никаких подлянок, однако, не было. Не крутились в небе противолодочные самолеты, не лежала на дне еще одна подлодка, "для подстраховки, если что-то не так". Конечно, со стороны Сталина это было бы полным идиотизмом – но ведь писали про него в наше время..
Предки пришли, как договорились. "Щука", одна, шла в надводном положении, не скрываясь, полным ходом. Выждав, мы всплыли у нее за кормой, но не в кильватер – вне сектора стрельбы ее аппаратов. Предки не проявили никакой враждебности. Наверное, они смотрели на нас с любопытством – и ждали, что будет дальше.
Петрович, по моему приказу, остался в ЦП. А на мостике возле меня как-то незаметно оказался Большаков, и с ним четверо его ребят, в полной боевой. Мы смотрели, с высоты рубки, как "Щука" пытается пришвартоваться к нашему борту. Развернули штормтрап.
Блин, флаг мы подняли какой?? Черт с "белоэмигрантами" – но ведь под ним уже в эту войну, власовцы против наших воевали! Хотя – вроде бы, это было в сорок третьем – сорок четвертом, сейчас же предатель Власов только месяц как сдался и ничего пока еще не достиг; сам факт его измены у нас пока малоизвестен. Так что – пусть пока будет Андреевский.
– Кто у вас – майор Кириллов?
С мостика "Щуки" поспешно спустились двое. Перепрыгнули на наш борт, и стали подниматься по штормтрапу. Если идущий впереди то и дело оступался, и двое наших его подстраховывали, то второй двигался уверенно. Лицо его, когда гости поднялись наконец на мостик, показалось мне знакомым. Е-мое! Я помнил, конечно, кто был, в нашей истории, командиром Щ-422 – но никак не ожидал вот так встретить, живую легенду Северного Флота. В честь которого, в нашем времени – и база Видяево, и корабль "Федор Видяев". И памятник в Полярном – к которому цветы, в День Победы, каждый год.
