— Простите, сэр, но гранату я просто забыл прихватить. — Колкость в ответ размазалась о легкую улыбку Трансформера. Ну и фиг с тобой, сэр…
В коридоре не оказалось вчерашнего сержанта-дежурного, на его месте сидел сосредоточенный лейтенант, изучавший какой-то толстый журнал. Он молча проводил нас взглядом и продолжил читать. Капитан просочился вперед и открыл дверь в комнату.
— Проходите. — Коли приглашают, пройду. Шаг вперед, по сторонам не смотрю, но и не сосредотачиваюсь на чем-то пред собой. Никто с боков за руки меня хватать не стал, капитан тоже резких движений не делает. Так, прямо предо мной стол, за ним сидят двое — подполковник Карпов и полковник Дерби. Хм, негусто, но логично.
— Проходите, присаживайтесь. — В этот момент кто-то входит в помещение следом за мной. Оглядываюсь через плечо. Капитан Уайт? Опять логично, он же доктор. Вдруг попаданец решит склеить ласты. Интересно, куда эти конспираторы парочку качков из группы силовой поддержки дели? Или они считают, что могу справиться со мной своими силами? Скорее всего, могут. Я к своему сожалению не очень-то и силен. Да, за последнее время я потяжелел до 95 килограмм, набрал неплохую физическую форму и стал ощутимо сильнее, здоровее и выносливее, но вот тот же Гримвэй меня, не вошедшего в 'серое' состояние, завяжет в узел двумя пальцами. До сих пор не понимаю, как я смог его одолеть в том бою? Неужели мое 'серое' состояние дает ТАКОЕ преимущество?
Мысли — штука быстрая, все это я успел продумать еще до того, как пятая точка моего тела коснулась мягкой поверхности седушки стула.
— Здравствуйте, лейтенант. Мы рады, что вы не покинули нас. — Карпов всем своим видом выражал дружелюбие.
— Всегда пожалуйста. Рад помочь. — Отвечаем серьезно и решительно, даем понять, что нас красивыми словами не расслабишь.
— Мы знаем, что вы путешественник во времени и пространстве. — Ох, как вы, товарищ подполковник, с места в карьер! Не боитесь, что я с перепугу стрелять начну? Не боится… Ну, тогда стрелять не стану, пойдем другим путем.
— А я знаю, что вы с самого первого дня наблюдаете за мной. — Дерби как постоянный участник моих выходок лишь улыбнулся, а Карпов нервно дернул щекой. — Товарищи офицеры, — подполковник слегка повел бровью, но подобное обращение выдержал. — Скажите, вы меня проверяли для того, что бы точно определить, путешественник ли я во времени и пространстве или, может, здорово прикидывающийся диверсант противника?
— И то и другое, товарищ… — Хотите имя мое вызнать, господа присяжные-заседатели?
— Пока зовите меня, как и раньше. И я, и вы привыкли к этому имени. — Честно говоря, страшновато вот так общаться с сотрудником НКВД и непосредственным начальником. О последнем, конечно, можно поспорить, но первое — неоспоримо.
— Хорошо, Майкл. Наш мир сильно отличается от того, что вы знали об истории своего мира сороковых годов?
— Да, и отличия очень серьезные. — Дело идет к своей логической основе.
— Нам, к сожалению, неизвестно, из какого вы мира, поэтому нам неизвестно, какова была его история, — подполковник умолк, глядя на меня. Пока что я был в норме, ничем не ошарашен, и времени на размышление можно не давать.
— Продолжайте, сэр.
— Наш мир изменялся под воздействием многих причин, одной из которых является феномен появления у нас большого количества путешественников во времени и пространстве. Они уже успели стать обычным делом для нас. Счет зарегистрированных в СССР и США путешественников во времени и пространстве уже идет на тысячи. При этом мы не знаем точно, сколько подобных путешественников в других странах мира. Но с уверенностью можно сказать, что они есть во многих странах. Самый же первый официальный случай встречи с путешественником во времени датируется 1900 годом. — Вот тут меня слегка подкосило. Я так и знал, товарищи, что попаданцев тут ПОЛНО! Но кроме прочего попаданцы здесь давно обосновались! Где такое видано?.. — Во многом прогресс движется за счет получаемых от путешественников знаний…
— Вы всех путешественников прогоняете, как и меня через центрифугу сложных проверок, чтобы потом получить от них знания?
— Нет. Ваше разительное отличие от всех появлявшихся ранее путешественников — это и стало причиной наших многочисленных проверок в отношении вас, Майкл…
Пересказывать все то, что я узнал о себе и о прежних попаданцах, совершенно ни к чему — слишком много лишних слов, размывающих главную мысль. Основой были следующие тезисы рассказа.
Первое — все прежние попаданцы не отличались особыми физическими и умственными способностями. А если быть точным — это были ватные дистрофики в возрастной группе примерно от 18 до 35 лет, не способные даже говорить. Поэтому первых попаданцев часто принимали за обычных, не буйных психически больных. Речи о передаче знаний из голов продвинутых путешественников в головы отсталых предков даже не шло.
Из первого тезиса выходит вопрос — а как же тогда появился тот прогресс, что имеется сейчас? Тут появляется тезис номер два. Со временем некоторые из попаданцев, живших под наблюдением семей сотрудников НКВД и ФБР, стали меняться. Заметно улучшалось их физическое и умственное состояние.
Здесь стоит сделать лирическое отступление. Мне из вышесказанного показалось, что до этих попыток 'подселения' к семьям энкавэдэшников и фбровцев, попаданцев держали под замком в темных лабораториях и всевозможных застенках, но, ни к чему хорошему это не привело, и спецслужбы стали искать решение проблемы. И решили — дали попаданцам некоторую свободу и получи результат. Да такой результат, что можно было бросаться в пляс. Из дистрофиков постепенно 'вырастали' вполне свободно мыслящие люди, способные самостоятельно выполнять довольно сложные действия и даже работать. Но вот особой разумностью они все равно не отличались. Если, например, удалось такому 'свободному' попаданцу вспомнить технологию производства пенициллина, или чего проще — процесс выточки деревянных ложек, то он всеми силами, как таран, стремится достичь своей цели. И что главное — таким попаданцам было плевать, для кого и ради чего они выполняют свою работу и передают те крупицы знаний, что открылись в их головах.
Я же целиком и полностью выпадаю из сложившихся стереотипов определения путешественника во времени. О моем появлении в этом мире неизвестно как и почему, но знали. Даже знали предположительное место и время появления — Белоруссия, июнь 1941.
Капитан Браун и первый лейтенант Майкл Пауэлл были членами одной из групп, ждавших моего появления. Я появился, но меня не встретили, как хотели, да и сам попаданец оказался необыкновенно шустр для стандартного путешественника во времени. По этой причине меня решили проверить, устроив большой аттракцион под названием 'подготовка рейнджера' с использованием экзотических приемов, таких как потакание инициативе по введению нового предмета с созданием собственного учебного пособия, свободные занятия по рукопашному бою с командиром, допуск к осмотру новинок вооружения и прочее. Отдельная песня была с безумными занятиями по летной подготовке. Их больше никогда рейнджерам преподавать не будут — это были занятия для меня. Видите ли, захотелось товарищам из НКВД и Офиса Стратегических Служб испытать попаданца по полной, типа 'раз он такой необычный весь, справится он с такой сложностью?' И бросили тушку Пауэлла в экстремальные условия, находящиеся за гранью его стандартной подготовки. А потом сильно удивились, узнав, что попаданец адаптируется к любым условиям и выполняет поставленные задачи на 'отлично' просто считая это нормой.
