— Держись, Кристиан, все будет хорошо… Готов даже поспорить. На бутылочку свапского красного, как тебе идея?.. Да не смотрит на меня так! — сдавленный смешок. — Я всего лишь хотел подбодрить. Ладно, оставим свапское для другого, более веселого случая. Я, в принципе, даже предполагаю какого именно… Все-все, ухожу…
И вновь на кончиках пальцев зарождается тепло, растекается по венам…
… — Уже столько дней прошло, льерд… Почему ж она не еще не приходит в себя? Бедная-бедная девочка… Неужели уже нет надежды, льерд? — голос Матильды. Кажется, она плачет.
— Прекрати, — это похоже на рык загнанного зверя. — Молчи, слышишь? Уходи, займись чем-нибудь полезным…
— Пойду вам бульончика приготовлю, льерд, а то одичали совсем… — тихий вздох.
— Матильда…
— Бедняжка… — доносится всхлип, затем шаркающие шаги.
А я вновь куда-то проваливаюсь… Все дальше от звуков, от родных голосов… Нет, нет, не хочу…
— Вернись… Я не отпускаю тебя, слышишь? — шепот, но для меня он громче крика.
Запястье начинает сдавливать, все сильнее… Рывок — и меня подбрасывает, тянет вверх, стремительно и необратимо. Когда-то я уже ощущала подобное… Когда-то…
Свет полоснул по глазам, вынуждая меня вздрогнуть и сделать глубокий вдох. Наконец-то!
— Лера? — дышать снова стало тяжело, но на этот раз из-за объятий, в которых меня сжали как в тиски.
— Вы опять злитесь, господин Морр? — мой осипший голос был каким-то чужим, а язык едва ворочался. Я попыталась разлепить веки, но они казались тяжелыми, словно налиты свинцом.
— Что? — его же голос звучал растерянно.
— Узы… Кажется, они снова заработали, — я облизнула пересохшие губы и все же приоткрыла глаза. — Или же это вы сами подняли меня из мертвых и сделали из меня зомби? Как и грозились…
— Ты шутишь? — он отстранился и посмотрел на меня с беспокойством.
— Надеюсь, что да. Потому что ощущаю себя вполне живой, — я слабо улыбнулась. — Хотя… Я же не знаю, что чувствуют ожившие мертвецы.
— Ну уж точно не болтают без умолку и несут ерунду, — в его взгляде читались одновременно упрек и нежность. — Они вообще молчат.
— Значит, я могу быть спокойной. Еще поживу… — губы слушались еще плохо, поэтому усмешка вышла мимолетной.
— Только попробовала бы умереть, — уже со знакомым ворчанием отозвался Кристиан. — У тебя еще договор со мной не закончился…
— Улыбнитесь, господин Морр, — я коснулась его щеки. — Я ведь вернулась…
Он в ответ накрыл мои пальцы своей ладонью, и я ощутила, что та дрожит. Затем он вновь порывисто прижал меня к себе, и я, чувствуя, как в глазах закипают слезы, уткнулась лицом ему в плечо.
— Это я виновата, — прошептала, сдерживая всхлип. — Не знаю, что на меня нашло… Потеряла бдительность… Поверила, что те цветы от тебя… Это было так глупо… Так неразумно…
— Батюшки мои, очнулась! — раздался радостный вскрик Матильды. — Неужели? Счастье-то какое!
Кажется, она даже не удивилась, увидев меня в объятиях Морра.
— Видишь, я был прав, а ты зря причитала, Матильда, — он уложил меня обратно на подушку, а сам выпрямился.
— Но столько же дней, столько же дней… — она, приложив руки к груди, покачала головой. — Я-то и думала… Боялась…
— А сколько дней прошло? — спросила я.
— Так шестой уже сегодня пошел…
— Шестой? — ужаснулась я. А в следующую секунду пересохшее горло сдавил спазм, и я закашляла.
— Матильда, принеси воды, живо, — скомандовал ей Кристиан. И обратился уже ко мне, поднимая подушку: — Я же говорил, что слишком много болтаешь…
— Почему я в твоей комнате? — я заметила это только сейчас.
— Потому что ты в моей комнате, — он положил мне под спину еще одну подушку.
— Ну да, надо было сразу догадаться, — я вздохнула с напускной серьезностью, на что Морр хмыкнул.
— Молчи, — скомандовал потом. — Прекрати болтать…
— Я не разговаривала шесть дней. Разве ты не успеть отдохнуть от меня за это время?
Ответный взгляд был таким красноречивым и пронзительным, что сразу перехотелось шутить, даже чтобы скрыть смущение.
— Вот кому лучше всего отдыхается, — Кристиан наклонился и поднял с пола какую-то коробку. — Всегда.
— Малышка! — я была счастлива увидеть в ней своего йока. Ревнивый же взгляд Морра я проигнорировала. — А кто ее так по-королевски устроил? Одеяло, подушка… Как мило. Матильда небось постаралась.
Кристин кашлянул и ответил глаза.
— Не Матильда? — уточнила я, не веря собственной догадке.
— Малы… Этот йок постоянно жался к тебе и… ко мне тоже, — бросил он через плечо. — Я решил его отселить. Чтобы не мешал.
— Я все же еще бульончика вам принесла, — в комнату с огромным подносом вплыла Матильда. — Обоим. Теперь, льерд, и вы можете спокойно поесть, так ведь? И только попробуйте отказаться.
— А я с удовольствием поем, — проговорила я, действительно, ощущая голод. — Думаю, шести разгрузочных дней для организма хватит.
— Как бальзам на мое больное сердце, — усмехнулась Матильда. — Помочь тебе поесть, детка?
— Спасибо, попробую сама, — отозвалась я тоже с улыбкой.
— Можешь идти, Матильда, — вставил Морр. — Спасибо.
— Ну смотрите сами. Только чтобы все съели. До капли.
Она ушла, а я первым делом взяла стакан с водой. Точнее, попробовала это сделать. Но даже заполненный лишь наполовину он показался мне тяжелее кирпича. Кристиан перехватил стакан и поднес его к моим губам.
— Спасибо. Чувствую себя развалиной, — прошептала я с горечью. Сделала несколько глотков и откинулась обратно на подушку.
— Мы поменялись местами, — он усмехнулся и взял ложку. — Теперь ты понимаешь, что чувствовал я еще совсем недавно?
— А ты? Понимаешь, что чувствовала я, когда ты лежал на моем месте? — задала я встречный вопрос.
Усмешка вмиг исчезла с его лица:
— Я не был на грани. В отличие от тебя.
— Что это было, Кристиан? — я наконец решилась спросить. — На цветах было какое-то смертельное заклинание?
— Яд. Они были пропитаны ядом, — его голос стал будто глуше. — Он летучий… Стоит только вдохнуть его и… — он замолк и оттянул воротничок рубашки, затем и вовсе расстегнул несколько верхних пуговиц.
И меня вдруг ослепила догадка: кажется, это тот самый яд, который убил его сестру. Внутри все похолодело. Меня хотели отравить им же? Если это так, представляю, каково ему было пережить подобное снова. Я, конечно, не смею конкурировать в его сердце с Оливией, но все же…
— Ты сам не пострадал? — спросила я осторожно. О том, что знаю о его сестре, умолчала, в конце концов, о ней мне по секрету рассказала лея Хирот.
— Я? Нет, — он рассеянно покачал головой. — Уничтожил этот проклятый букет раньше, чем яд поднялся выше и распространился в воздухе. Зато тебе… Хватило… Сполна.
— Ты спас меня. Снова, — я протянула руку и коснулась плеча. — Спасибо…
— Рот открывай. А то умрешь уже от истощения, — около моих губ зависла ложка. — И тут я тебя точно не спасу.
Я проглотила бульон и усмехнулась кокетливо:
— Кому рассказать, не поверят! Меня кормит великий и ужасный некромант, сам льерд Морр. И мне это нравится, — и я открыла демонстративно рот, ожидая следующей ложки бульона.
Но Морр вместо того, чтобы отправить ее мне, съел сам.
— Эй!..
— Матильда принесла суп на двоих, — заявил в ответ на мой возмущенный взгляд.
— Но это моя тарелка. Ешь из своей!
— Мне кажется, у тебя вкуснее. Матильда явно балует тебя больше, — он сделал вид, что собирается съесть очередную ложку, но потом все же вернул ее мне.
— На самом деле, спас тебя не я, — произнес Кристиан потом. — Если бы не лекари…
— Лекари? Разве не только господин Арфен, который тебя лечил?
— Нет… — он снова замялся. — Мне пришлось принять помощь Анлейна… Его Величества.
— Да, кажется, я слышала чьи-то голоса… Много голосов, — вспомнила я. — Урывочно… Когда находилась в полузабытьи… Значит, император тоже приходил?
