— И эта проболталась, — в сердцах сказал я. — Вам что, всем память подчистить или немыми вас сделать?
— Ой, не делай ничего такого. Ну, пожалуйста. Я буду молчать, честное слово.
— Жанна тоже обещала молчать, а всё разболтала.
— Это я её разговорила, когда она была злая на Сержа. Вот и рассказала про ваш секс вчетвером. Она была в безумном восторге от тебя.
— И тебе сразу меня захотелось?
— Я тебе ещё прошлый раз, когда вы в Париже были на гастролях, предлагала переспать со мной. А ты отказался, что меня ещё больше завело.
— Понятно. Пошли маму лечить.
Мы поднялись на третий этаж и Женька своими ключами открыла дверь.
— Это ты, сынок? — спросил женский голос из комнаты.
— Это я, мам, привет, — ответила Женька и сразу прошла в комнату, откуда раздался голос её матери. — Мы ненадолго прилетели в Париж и скоро улетим обратно.
— Ой, доченька, как я рада тебя видеть, — ответила женщина из комнаты, видимо, увидев дочь.
— Я не одна, мам. Андрэ, проходи. Мам, познакомься, это мой хороший знакомый. А это моя мама. Она всех просит называть себя Вивиан.
Я зашёл в гостиную, где на диване лежала женщина лет сорока двух. Мы поздоровались друг с другом. Женькина мама внимательно посмотрела на мою военную форму и спросила меня по-французски:
— Вы служите в армии?
— Я военный медик, — ответил я тоже на французском, хотя это была неправда, но в данной ситуации я ощущал себя таковым. — Глядя на вас, я сразу могу сказать, что у вас сахарный диабет.
— Да, это у меня уже давно. А последнее время мне стало трудно ходить и появились боли в ногах.
— Тогда я пойду пока помою руки, а вы, Вивиан, примите сидячее положение. И если вы не против, я кепи снимать не буду. Мне просто так привычнее.
Когда я вернулся в гостиную, то мама Женьки уже сидела на диване, а дочь расположилась рядом с ней.
— Покажите мне свои ноги, — попросил я хозяйку.
Она сняла плед, в который куталась и осталась в домашнем халате. Я присел на корточки, провёл руками вдоль голеней и сказал:
— У вас диабетическая полинейропатия. Это осложнение, которое бывает на фоне диабета. Также у вас нарушена работа нервных клеток из-за большого уровня сахара в крови.
— И что теперь делать?
— Я сюда для этого и пришёл, чтобы делать. И не просто делать, а лечить.
— Врачи, которых я вызывала, тоже поставили мне такой диагноз. Но они сказали, что мне необходимо лечь в больницу.
— Ничего этого не надо. Главное, что ваша дочь вовремя сообщили мне об этом. А сейчас расслабьтесь. Сначала мы устраним главную болезнь, а потом займёмся лечением её последствий.
Сахарный диабет — болезнь не очень приятная. Гипергликемию в начальной стадии лечить несложно. Но когда нарушаеюся все виды обмена веществ и болезнь запущена, то приходится постараться. Хотя для меня теперь это была не проблема.
Я уложился в одинадцать минут. По счастливому лицу Вивиан я понял, что боли уже исчезли и она почувствовала значительное облегчение.
— Спасибо вам, — сказала она и попыталась самостоятельно встать, что у неё получилось только с помощью Женьки. — Я уже второй день, практически, не могу ходить. Вчера позвонила дочь и я ей всё рассказала. И вот уже на следующий день она привела ко мне доктора, который меня вылечил. Я бы не поверила, если бы не видела репортаж из Нью-Йорка о вас. Там вы говорили, что вы воскресили двух людей?
— Узнали, всё-таки. Тогда я сниму кепи, а то голове немного жарковато.
— Вы правда Будда?
— Да. Скажу больше. Будда — это аватара Вишну, воплощение божества в человеческом облике.
Понять всё это Вивиан было довольно сложно. Главное для неё заключалось в том, что я смог вылечить её ноги. И она, со счастливой улыбкой на лице, прислушивалась к своим внутренним ощущениям и радовалась отсутствию боли в ногах.
— Андрэ, — обратилась ко мне восхищенная и благодарная мне Женька, — пошли, я тебя хоть чаем напою.
— Ну пошли, — согласился я. — Брат скоро придёт?
— Мама сказала, что они с приятелем за город уехали и обещали вечером вернуться. Ты проходи в мою комнату, я туда чай принесу. Не заблудишься?
Комнату Женьки отличить от комнаты её брата было легко. А вот и моя фотография на стене висит. Значит, я тоже её кумир. У всех моих подруг, кроме Солнышка, на стенах были развешаны мои фотографии. У Ди — больше всех. А здесь было всего два моих плаката и наши англоязычные пластинки.
Женька вернулась с двумя чашками чая и мы сели его пить.
— Я тоже был твоим кумиром? — спросил я её, показывая на постеры на стене.
— Почему был? — удивленно ответила она. — Ты и сейчас мой кумир. Только ты этого не хочешь замечать. Слушай, так это ты вчера Сержу помог?
— Ну я. Надо же было выручать парня. Ты же сама жаловалась, что у него проблемы.
— А я то думаю, откуда у него такой стояк в самолёте случился. Ой, извини, случайно вырвалось. А правда то, что Жанна мне рассказала?
— Если ты про секс, то правда.
— А давай я тебя за маму прямо сейчас отблагодарю. И мне тебя очень хочется.
— Ты ведь не отстанешь?
— Нет. Ну так каков твой положительный ответ? Я ведь получше многих это делать умею.
— Ладно. Только с презервативом.
— А можно без? Надоели эти резинки.
— Тогда только анально. Прерванный секс я не люблю, а детей плодить на стороне я не собираюсь.
— Ура! Я, всё-таки, добилась своего. Сейчас ты увидишь, чему я за год научилась.
Одежда слетела с неё за секунду и она встала передо мной полностью обнаженной. А фигурка-то у неё отличная.
Женька сама вскочила на меня и ввела моего «друга» в «дымоход». Неплохо она двигается, сидя на мне. Мне нравится. Я думал, что проститутки вообще не кончают. Но Женька очень быстро достигла пика и тогда я добавил энергии «ра». Мы кончили одновременно, что усилило её, и так сумасшедший, оргазм. Хорошо, что под рукой оказалась подушка, а то бы напугали маму.
Женька упала мне на грудь без сил. Когда она отдышалась, то прошептала:
— Жанна ни капельки не соврала. Это было нечто бесподобное. Она от тебя без ума и я тоже. За такой секс я готова умереть.
— Только учти, — предупредил я её. — Если проболтаешься, то сотру, к демону, все твои воспоминания обо мне.
— Ты и это можешь?
— Я многое могу.
— Я видела, что ты смог сделать в аэропорту. А я сейчас громко кричала? — И Жанна и мои четыре подруги тоже кричат, как ты. Приходится использовать подушку.
— Я просто в этот момент полностью выпала из реальности от нахлынувшего на меня удовольствия. Знаешь, я опять тебя хочу.
— Всё, время вышло. Нам ещё в душ надо.
После душа мы попрощались с Вивиан, которая сама нас проводила до двери и перекрестила на дорожку. Телепортировались мы с площадки перед лифтом и появились в гостиной, где мы с Женькой разошлись в по разным концам нашего президентского люкса.
А ничего так Женька трахается. Повезло Серёге, она его в сексе многому научить сможет. Вот за Женьку мне перед Серёгой не стыдно. Она проститутка и этим всё сказано.
Зайдя в спальню, я застал сонное царство. Это они правильно делают, им в их «интересном» положении надо больше спать. Пусть ещё поспят, у нас есть ещё минут десять. Я лёг рядом с ними и стал думать об своём «мыслеуловителе», который так и лежал на видеомагнитофоне.
А ведь этот прибор может принимать и ретранслировать мысли и фантазии любого человека прямо в телевизор в виде визуальной картинки. Его надо только настроить и, видимо, это тоже следует делать по ауре. Вот завтра и займусь этим. Я и так могу читать мысли людей, а здесь они сами увидят то, о чём они думают.
Так, уже пора. Я решил их резко не будить, а просто поцеловать каждую в нос. Они так забавно от этого морщатся.
— Эй, красавицы, просыпайтесь, — стал я их будить. — У нас ещё сегодня концерт.
— Вы уже вернулись? — спросила сонная Солнышко. — А мы задрыхли, пока вас с Женькой не было.
— Как Париж? Как женькина мама? — подала голос Маша.
